Рубиновый рассвет. Том I

— Ну вот мы и разбогатели, — хрипло усмехнулся Мейер, указывая на аккуратно сложенные мешки с черным жемчугом и несколько деревянных ящиков с рунически табличками, свитками и какими-то книгами.

Гилен молча осмотрел добычу. Его рубиновые глаза, уже скрытые за стеклами, мерцали в полумраке.

Лагерь догорал.

Столбы черного дыма поднимались к небу, смешиваясь с предрассветной мглой. В центре, среди обгоревших обломков, команда "Жгучей Мэри" сгружала добычу — мешки с черным жемчугом, ящики с руническими табличками, потрепанные свитки и несколько книг в кожаных переплетах с выцветшими символами на корешках.

Рядом, под присмотром двух бойцов, сидели пленники — двое молодых парней, лет по восемнадцать. Один, черноволосый, с перебинтованной рукой, тупо смотрел в землю; второй, рыжий и веснушчатый, дрожал, как в лихорадке.

Капитан Мейер медленно прохаживался перед ними, его единственный глаз изучал лица с холодной оценкой.

— Чертова мелочь, — наконец сплюнул он. — Ни толку, ни информации. Разве что на рынке сбыть...

Его голос, грубый и хриплый, заставил рыжего вздрогнуть.

— П-пожалуйста... — начал тот, но капитан резко махнул рукой, обрывая мольбу.

— Заткнись, пока зубы не выбил.

Команда продолжала работу. Гэвин и Лис тащили очередной ящик, с трудом пробираясь через завалы. Барнс перевязывал рану на плече, скрипя зубами от боли. Кронк, юркий, как тень, уже обыскивал карманы мертвых, иногда бросая на пленников оценивающие взгляды.

Раненые собрались у полуразрушенной палатки — кто-то стонал, кто-то молча курил, но в глазах у всех читалось одно: им повезло.

Гилен стоял в стороне, его черные очки отражали пламя. Он наблюдал, как один из бойцов — Вейн, тот самый юнец, что спотыкался по дороге, — с любопытством разглядывает рунические таблички.

— Не трогай, — резко сказал Гилен. — Там может быть что угодно.

Вейн отпрянул, как обжегся.

Капитан подошел к груде добычи, пнул ногой один из ящиков.

Капитан пнул ящик ногой, раздался глухой стук дерева.

— Всё это добро — на корабль, — рявкнул он, окидывая взглядом груды добычи. — И поживее, пока кто-нибудь не надумал оспорить наш улов.

Гилен коротко кивнул, но мысли его были далеко: «Победить героя... Белегорна... Эта команда не справится, даже если он двадцать раз напорется на собственный клинок. — Его пальцы непроизвольно сжались. — Но его кровь... Она могла бы дать силу. Настоящую силу.»

В лагере нашлись несколько уцелевших телег. Бойцы, потные и закопченные, но довольные, начали грузить ящики и мешки.

Группа гражданских — женщины, старик и пара подростков — стояли в стороне, переминаясь с ноги на ногу. Наконец, одна из женщин, худая, с тёмными кругами под глазами, сделала шаг вперёд.

— Господин капитан... — её голос дрожал. — Можно нам... обратно? Здесь мы...

Она не договорила, но всем было ясно — здесь они умрут.

Капитан обернулся, его единственный глаз сверкнул.

— Этих двух — связать и вести на верёвке, — ткнул он пальцем в пленных. Затем повернулся к гражданским, и его голос стал низким, как рокот приближающейся грозы: — А вы — слушайте и не выёживайтесь, если жизнь дорога. Места тут — хуже ада. Шаг в сторону — и вас сожрут, даже косточек не оставят.

Он не стал ждать ответа, развернулся и зашагал к головной телеге.

Гилен наблюдал, как гражданские, покорно опустив головы, потянулись к обозу: «Слабые. Но иногда и слабые могут пригодиться».

Команда строилась в колонну. Раненых посадили на телеги, остальные взяли оружие наизготовку.

— Пошли! — крикнул капитан.

Обоз тронулся, оставляя позади дымящиеся руины лагеря.

Возвращение прошло удивительно спокойно. Разведчики — Кронк и Дирк — вели отряд обходными тропами, минуя опасные участки. Они нашли замаскированный лагерь, где оставались раненые, и теперь вся команда двигалась единой группой, готовой к любым неожиданностям.

Дорогу нарушили лишь несколько бродячих монстров — два ползуна да стайка утопцев, но с ними быстро разобрались. Лис с лучниками расстреляли их издалека, даже не давая приблизиться.

Когда впереди показались мрачные стены Аль-Дейма, даже угрюмый капитан Мейер слегка размяк в плечах.

Гражданские, едва переступив городские ворота, тут же засуетились.

— Спасибо, что... что не бросили... — пробормотал старик, кланяясь.

Женщина с тёмными кругами под глазами лишь кивнула, прежде чем скрыться в узком переулке, ведущем к дешёвой гостинице.

Пленников, связанных и бледных от страха, повели к «Жгучей Мэри», где часовые уже ждали, постукивая алебардами о палубу.

— В трюм их, — бросил капитан, даже не глядя. — Потом разберёмся.

Капитан Мейер подошёл к Гилену и жестом предложил отойти в сторону. Они отошли чуть дальше от шумящей команды, к самому краю пристани, где волны тихо плескались о каменные сваи.

— Гилен, — капитан произнёс его имя без обычной насмешливости. — У меня предложение.

Гилен повернул к нему голову, но ничего не ответил.

— Изначально я планировал сдать тебя в городе, — признался Мейер, скрестив руки. — Но сейчас... Он махнул рукой в сторону корабля, где бойцы разгружали добычу. — Ты получаешь равную долю. И можешь выбрать любой предмет из трофеев.

Гилен медленно покачал головой.

— Богатство — не моя цель.

Капитан не настаивал. Он прислонился к старинной тумбе, обитой медью, и вздохнул.

— Послушай. Без тебя половина моих людей осталась бы в Горле. Я не стану спрашивать, что ты за существо и как твои глаза горят, как адские угли. Его голос стал тише. — Но с тобой — мы выживаем. Я готов дать тебе больше, чем долю. Если тебе что-то нужно — скажи. Я помогу.

Гилен задумался.

— Какие земли лежат за пределами Аль-Дейма? — спросил он неожиданно.

Капитан не удивился. Он уже привык к странным вопросам Гилена.

— Начнем с ближайшего, — он чертил пальцем невидимые линии в воздухе. — Аль-Дейм — наш «любимый» базальтовый ад. Дальше на восток — Аргентайн, где сейчас льется кровь и в котлах варят зелья, чтобы сдержать Чёрную Хворь.

Он наклонился, поднял камень и бросил его в воду.

— К юго-востоку — Ямарийский архипелаг. Там делают этот богомерзкий ром. Острова под властью Совета Девяти Клинков — пираты, но с хорошими связями. Торгуют оружием и рабами, но в их гаванях можно отдохнуть, если не светить кошельком.