Рудники Эхнатона

— Только аккуратнее, он ранен, — добавила та Спуки, что держала в руках меч.

Во взгляде Новачека мелькнуло удивление, да и сам Ибарра невольно повернул голову в направлении этой странной пары. Он слышал предыдущие фразы Спуки, и по её холодному голосу готов был предположить, что она скорее проткнёт-таки бывшего пилота мечом, чем станет его жалеть.

— Ты же сказала, тебя не купить? — Новачек послушно завёл руки за спину, позволяя Спуки-пацифистке стянуть ему кисти. — Я уж думал, припомнишь мне за «животное»…

— Это не значит, что я должна вам уподобляться.

В зале тем временем появилось ещё два человека — Виктор Пратт, который, с неожиданной для оператора «мозгопромывалки», чья должность подразумевает весьма циничное отношение к дельтам, скорбью в голосе, кинулся к одному из тел вооружённых рабочих, убитых при штурме:

— Брат Джеремия! Как же так?..

А вот второй… Ибарра ощутил, как волосы его зашевелились, а спрятанный им за спину пистолет Вагнера-3, сохранённый им благодаря тому, что его не стали обыскивать, вдруг словно раскалился, будто бы желая выпрыгнуть и стрелять, стрелять, стрелять… Очередным визитёром был Рикардо Ибарра.

Причём то был не тот Ибарра-3, что сидел сейчас в боевой рубке под присмотром Вагнера-2! Рикардо ощущал это — странным, необъяснимым, невыразимым чувством, не имеющим названия, никогда не знакомым ему раньше, но неоспоримым, не оставляющим сомнений, давящим, как гора…

Новый Ибарра осторожными шагами приблизился к своей копии, остановившись поодаль. В его взгляде не было ни удивления, ни страха — его глаза излучали отвращение, словно он смотрел на какое-то мерзкое насекомое. Ибарра-0 вспомнил тот жуткий миг, когда перед его взором Сид втолкнул одну Спуки в комнату с другой… Что там Фюрер говорил о карме? Всё возвращается, за всё грядёт воздаяние…

Теперь котята бесились в его голове, царапая острыми маленькими коготками его глаза изнутри. Что происходит?..

— Так, ребята, соблюдайте дистанцию, — заметивший их безмолвное противостояние Хартманн шагнул между ними. — Лора говорит, это плохо может кончиться… Где Вагнер?

Да он же ко мне обращается! — сообразил Ибарра-0.

— Он… Он в боевой. В боевой рубке. Вместе с…

Слова путались на языке, мысли терялись. С чего бы это? Он же знает о происходящем больше других! Если уцелела ещё одна его копия, в этом нет ничего, к чему бы он не был бы уже морально подготовлен… Почему его копия так странно смотрит?..

— Я понял, понял, — ответил Хартманн, и потеснил нового Ибарру на шаг назад. — Да уж, для нас с тобой остаётся ещё одно дельце… люк боевой рубки.

Вновь обратившись взглядом к Ибарре-0, Отто сообщил:

— Для вас, дорогой друг, ничего не меняется. Продолжайте выполнять поставленную задачу. Если вы не собираетесь чудить, то и у нас нет оснований смещать вас с вашего поста. Вы же должны вывести драккар на орбиту, так?

Ибарра-0 растерянно кивнул.

— Вот и отлично, продолжайте в том же духе.

Хартманн оглядел помещение. Жёсткий цепкий взгляд его зримо контрастировал с кажущейся ленивой рассеянностью его движений. Так же, как и голос, переключившийся вдруг на отдачу резких, отрывистых команд:

— Брат Корифия! Отведи Ковача и Горака в изолятор. И этого, — он показал на Синклера, — тоже!

— Брат Бертран! За тобой контроль над помещением!

— Пратт! Возьми пару парней и сопроводи раненых в медблок! По излечению — Новачека и Шорна — в изолятор! Не волнуйтесь, господа пилоты, — его голос на миг смягчился, — у нас нет на вас никаких кровожадных планов. Чуть позже я с вами побеседую, и изложу нашу новую диспозицию.

— Пол! Бери ещё пару ребят и со мной!

— Зденек! Садись в кресло первого пилота…

— Я буду нужен тебе в боевой, — возразил Рехор.

— Хорошо. Ибарра! Сможете выполнить подъём в одиночку?

— Что? — Ибарра-0 не сразу понял, что Хартманн вновь обращается к нему. — В одиночку я смогу только выйти из пусковой шахты. Для перевода драккара в ходовое положение мне потребуется второй пилот, а для орбиты ещё…

— Отлично! — видимо, орбитальные вопросы пока что Хартманна не интересовали. — После к вам уже присоединится пилот Рехор и… и Ибарра. Не волнуйтесь, всё будет в порядке. Так, ничего не забыли? — он вновь оглядел зал.

— Этого бедолагу тоже к врачу надо, — Спуки указала на потерявшего сознание последнего из выживших дельт первой волны. — И, кстати, мне же тоже надо в медсектор заглянуть… — она мотнула головой, призывая свою «миролюбивую сестрёнку», и, прежде, чем кто-либо успел отреагировать, обе полукровки исчезли за дверью.

Глава 33. Посещение медсектора

Медицинский сектор находился под защитой внутреннего «прочного» корпуса драккара, но всё же был менее изолирован, чем, к примеру, боевая рубка, и отголоски стрельбы на мостике доносились до оказавшихся там людей. Среди тех, кто разместился в этих нескольких примыкающих друг к другу отсеках, преобладали женщины — обе копии Лоры Ханнинс, расположившиеся в разных помещениях, обе копии Софи Морель (они сидели в одном отсеке, но на разных кушетках), Томоко Огава и Берта. Из мужчин кроме так и оставшегося с ними Итиро Коно добавился приставленный к ним Праттом в качестве охранника парень-дельта по имени Том (точнее, «брат Том» — так он представился).

Собственно говоря, состав пленников со времени шествия не поменялся, и всё так же на руках Берты и Итиро оставались кабельные стяжки.

Кроме них, в медсекторе присутствовал ещё один человек, точнее, его тело — в одной из палат, в пластиковом контейнере-гробу разместилось тело Паолы. Благодаря тому, что контейнер был плотно закрыт, имеющие столь ужасную силу феромоны её оказались в заточении. Лора призналась, что предпочла бы поместить ящик с телом в охлаждаемый отсек морга, но такого распоряжения не последовало, а самостоятельных действий «брат Том» не позволял. Да что там! Он не позволил Берте снять с рук стяжки, когда она попросилась в туалет, в качестве альтернативы предложив «подержать её, где надо», от чего она с негодованием отказалась. Вот уж нет! Лучше она дождётся кого-нибудь из мятежников более высокого ранга — того же Хартманна, к примеру, или Пратта — и попросит их снять оковы. Ну, или хотя бы стянуть ей руки спереди, а не сзади, чтобы она хоть какие-то действия могла ими выполнять… Не думают же они, в самом деле, что она против них чего-то замышляет? Она же, в конце концов, всего лишь пилот, а не солдат!

Впрочем, новоявленный стражник вряд ли особо разбирался в знаках различия, и ему хватало того, что на Берте надета та же форма, что и на всех людях Вагнера, чтобы иметь основания не доверять ей.

Надо сказать, что резко отрицательных эмоций «брат Том» у неё не вызывал, был он вполне вежливым и не таким чумазым, как его собратья, но, насмотревшись на то, что творят с изголодавшимися по женской ласке работягами феромоны Паолы, скорее она доверилась бы Копушке. Или даже Головотяпке. Но это сейчас… Через час, возможно, ей будет всё равно…

Но, быть может, ситуация ещё изменится? В конце концов, люди Вагнера вооружены лучше бунтовщиков — возможно, они справятся с ними? На секунду она замечталась, что бунт будет подавлен, и сам господин Вагнер лично явится освободить её, срежет с её рук эти жуткие стяжки, обнимет и прижмёт к себе, как это уже было, недавно, в отсеке центрального поста…

Стрельба быстро началась и быстро закончилась. Берта не могла предположить, чем завершилась предпринятая мятежниками попытка штурма — если она правильно представляла себе силы Вагнера на мостике, то атакующих вполне могли всех до единого положить ещё при входе… Впрочем, как она успела заметить, Хартманн был настроен весьма оптимистично, что, судя по тем фактам его биографии, что вскрылись в её присутствии, значило немало. Так что, возможно, всё произошло ровно наоборот.