Рудники Эхнатона

В зал одна за другой врывались все новые и новые фигуры — три, пять, шесть…

Паола и Свенсон, наконец, прекратили верещать, и бросились бежать — Свенсон на секунду раньше, что его и спасло. Один из атакующих вскинул руку с пистолетом — треск выстрелов, одна пуля попадает Паоле в спину, другая в затылок, брызжет кровью на выходе из лица… Прежде, чем враг успевает изменить прицел, Свенсон в прыжке перелетает через пультовую стойку, катится по полу, бьётся о соседнюю стойку, на четвереньках несётся под стол…

Вагнер ещё успевает увидеть гибель Серры, но экзерсисы Свенсона проходят мимо него — он, не повторяя ошибки своего подчинённого, уже укрылся за ближайшей стойкой и меняет батарею. Идиот! — ругает он себя — Чена было не спасти, а вот, начни я стрелять секундами позже — уложил бы как минимум троих из этой толпы!..

Тем временем зал продолжает наполняться людьми. Поднявшийся, наконец-то, дежурный обращает свой жезл к нападающим. Очередь — и он падает обратно в кресло, так и не завершив движение.

Сменивший батарею Вагнер вылетает из-за стойки, боком мчась в сторону другой — направо и назад, дальше от входа. Первые пять выстрелов почти наугад, в первую попавшуюся на глаза фигуру — враг падает, за это время Вагнер успевает разглядеть противника. Оказывается, вооружены не все — парень в капюшоне и огромном бронежилете меняет магазин в автомате, другой — убийца Паолы — всё ещё фигачит из «гаусса» по следам Свенсона, третий выпрямляется, подняв с пола оружие упавшего бойца — тоже похоже на пистолет… у остальных ножи и какие-то железяки в руках… Нет! Ещё один — здоровенный громила, чуть в стороне от прочих, добродушно улыбаясь, наводит на него что-то огромное, жутко знакомое…

— Наааа!.. — орёт Вагнер на протяжении всей длинной очереди, пули прошивают тело громилы, щёлкают по плазморезу…

Шшурх!

Вспышка, но не такая мощная, не такая губительная, какой была бы, оторвавшись от эмиттера, вырывается из батарейного отсека прибора, устремляясь вверх, прямо в лицо здоровяка…

— Малакай, нет! — орёт парень с автоматом, так и не успевший поменять магазин.

Вагнер переводит прицел на него, но слышит пустой щелчок — чёрт, батарею поменял, а в магазине так и осталось минус три стержня… Ещё шаг — и Вагнер оказывается за укрытием очередной приборной стойки.

…Выброс в «быстрое время» внезапно закончился, и Вагнер, бросившись на пол, прислонился спиной к стойке. Сердце бешено колотилось, он хватал воздух так, словно хотел откусить его побольше… Чёрт возьми, сколько там этих уродов?.. Четверо уже «готовы», но их ещё минимум пять… И у них минимум автомат и два пистолета…

О стойку позади него, и о стойку впереди него одна за другой щёлкнули пять или шесть пуль. Он выдернул и бросил на пол пустой магазин. Чёрт! Ведь только что же думал, что на взвод хватит! А смог только двоих уложить!.. Засадив полный магазин, он глянул на информер батареи — два выстрела. Отлично — можно завалить одного противника, и один сберечь для себя! Впрочем, надо потянуть время… Они могут не подозревать, что у него патроны кончаются… Вот-вот должна появиться Берта… нет, отставить! Они её просто грохнут, она не солдат!..

Вагнер, чуть приподнявшись, выглянул назад, увидев оставленный им двумя рядами далее коммуникатор — ни отменить Берту, ни вызвать подмогу… Тут же, чуть выше его макушки, с визгом отрикошетила от металла стойки пуля. Похоже, именно пуля — стержень из «гаусса» навылет прошёл бы. Чем они там вооружены? Может, и мушкет у кого-то найдётся?..

Тем временем позади происходило что-то не очень понятное. Он слышал какую-то возню, какой-то неразборчивый гогот.

— Эй, на место! — тот же голос, что оплакивал Малакая.

Ответом ему было только глумливое угугуканье, какой-то нелепый ржач. Знакомый уже металлический бряк, как в начале боя — что, старинный пистолет опять упал на пол? Ещё пара бряков, более протяжных, певучих, как от длинной железяки… Опять ржач. Что происходит? Они там пьяные? Или обдолбанные? Но откуда здесь может хоть что-то такое появиться?

Гул голосов сместился в сторону. Вновь зазвучавший было ржач вдруг резко стал тише, словно за исполнителем этого вульгарного звука захлопнули дверь. Многоголосый гогот продолжался, но он был тихим, словно доносился откуда-то издалека. Что за чертовщина?

Хрустнул осколками пластик под ногой парня с автоматом (по крайней мере, оттуда, где тот стоял чуть раньше). Ещё раз, чуть ближе — он пытается подойти? Шмыгнул носом кто-то совсем близко… опасно близко!

Вагнер перекатился в сторону, не поднимаясь, так, чтобы оставаться вне поля зрения парня с автоматом. Второй оказался от него всего в двух шагах — чумазый доходяга с «гауссом» — убийца Паолы — попытался отловить рукой его движение. Два стержня звонко щёлкнули по следам Вагнера прежде, чем сам он навёл свой пистолет прямо в лоб противнику и надавил на «спуск». Чёрт! Режим «очередь» — оба оставшихся заряда ушли один за другим в лоб врага. Но, вместо того, чтобы рухнуть прямо возле Вагнера, мятежник с развороченной головой умудрился сделать аж целых два шага назад, и завалиться в простреливаемой зоне. Как будто этого было мало, пистолет, выпав из его руки, с размаху проскользил ещё как минимум метр в сторону автоматчика, который не дремал — на стойке чуть выше Клауса с визгом лопнула панель.

Кто бы мог подумать — один из осколков панели, повиснув на обрывке провода, медленно вращался на высоте полутора метров, и, присмотревшись, Вагнер на миг увидел в нём, словно в тусклом зеркале, автоматчика — тот стоял, уперев приклад в плечо, и целясь в примерно в его направлении. Голова его была склонена чуть набок, словно он к чему-то прислушивался.

— Брат Оскар! — голос автоматчика срывался, словно он вот-вот разрыдается. — Брат Оскар, я утратил контроль! Нет, нет, не под контролем! Они долбанулись! Мои действия?

Осколок медленно вращался, и Вагнер не верил своим глазам — похоже, автоматчик был в зале один! Массовая бойня превратилась в войну двух идиотов, подумал он… Я идиот, не переключил на одиночные, и потратил последний выстрел, который сейчас бы всё решил… И идиот, который не выпускает меня, но не знает, что я пуст…

Что за чертовщина, вообще, происходит? До его слуха продолжали доноситься приглушенные уханье, гогот, какие-то пьяные выкрики… Словно средневековые простолюдины захватили винный погреб, мелькнуло в голове. Идиотов больше, чем два…

В осколке вновь мелькнула фигура автоматчика — стоит всё там же, всё прислушивается… Надо думать, таинственный брат Оскар даёт ему какие-то указания… Кто, вообще, такой этот Оскар? Список персонала листнулся в памяти Вагнера, давая мгновенный ответ на вопрос — никого с таким именем на базе нет. Либо это имя вымышлено, либо это кто-то извне. Второе предположение было бы актуально только для того Вагнера, который не знал бы, что он — запрятанная в Аномалиях копия, здесь нет понятия «вовне»…