Русская фольклорная демонология
Шрифт:
Приемы для обращения людей в животных мало отличаются от других способов наведения порчи: колдун подносит своей жертве заколдованное питье или брызгает на нее особое снадобье, пускает чары на ветер, произносит заклинания. Так, в архангельской бывальщине жена-волшебница берет со стола чашку с водой и выплескивает «на рыло» мужу — после этого он превращается в собаку [2317] . Согласно свидетельству из Калужской губернии, колдун на свадьбе мог со злым умыслом поднести колдовское зелье под видом угощения. Человек, принявший напиток от колдуна, выпадал из саней, нарочно опрокинутых нечистой силой, и становился волком-оборотнем [2318] . В брянской быличке сын оборачивается волком, потому что выпил горилки, на которую «нашептал» его отец-колдун [2319] . В тексте из Смоленской губернии колдун также заготавливает особое питье «со злой целью сделать “поддел” [наговор, порчу — В. Р.] на свадьбе». Его дети (видимо, по ошибке) выпивают волшебный напиток и превращаются в волков [2320] . В Новгородской губернии считали, что колдун может обратить человека в волка «через ветер» [2321] (согласно традиционным представлениям, ветер, воздух, дуновение — посредники в передаче болезней и порчи [2322] ). В тексте из Карелии, напоминающем
2317
Ончуков. 1908. С. 525.
2318
РК III. С. 493.
2319
НДП 1. С. 516.
2320
Добровольский. 1891. С. 138.
2321
РК VII 2. С. 185.
2322
Плотникова. 1995. С. 360.
2323
Власова. 2015. С. 537.
2324
Власова. 2015. С. 539.
2325
РК V 3. С. 35.
Оборотнем можно стать в результате не только колдовства, но и родительского проклятья [2326] . Так, в быличке из Ярославской губернии родители прокляли сына за насмешки и ругань, и тот стал собакой [2327] . В рассказе из Архангельской области сын не хочет звать попа на похороны своего отца. Мать проклинает его за такое неблагочестивое намерение: «Лучше бы я волка породила, чем такого сына; отца как собаку зарыть хочет». Сын тут же становится волком [2328] . В одном брянском тексте представления о порче и родительском проклятии накладываются друг на друга: парня проклинает его отец-колдун [2329] . Мотив о превращении в волка из-за родительского проклятья известен также в белорусском и украинском Полесье [2330] .
2326
О сближении проклятых людей с животными см. также главу «Проклятые, похищенные, подмененные нечистой силой».
2327
Власова. 2015. С. 572–573.
2328
Карнаухова. 2009. С. 290.
2329
НДП 1. С. 488.
2330
НДП 1. С. 519.
В одно время некие родители молились Господу Богу. Пришел в это позднее время непокорный сын, да и пришел-то во хмелю. Потревожил родителей надсмехом, а паче руганью скверною.
Родители допрежь учивали непокорного сына, а в это же время перед ликом Господа Бога его прокляли. Сын проклятый заскулел, стремглав бросился из избы, залаял под окном, да и убежал в песьей шкуре в лес. Стал проклятый сын оборотнем, а родители его в это время усердно молились Господу Богу об обращении его вновь в человеческий образ.
На восьмой год вернулся сын к родителям и стал покорен и не пьющ [2331] .
2331
Власова. 2015. С. 572–573.
Есть былички, где обыкновенные люди становятся оборотнями, подражая действиям колдуна, которые им довелось наблюдать. Они занимают положение как бы между вольными и подневольными оборотнями. С одной стороны, они в какой-то момент самостоятельно принимают решение стать животным, а с другой — они не владеют искусством превращения в полной мере и потому рискуют застрять в звериной шкуре. Так, в тексте из Вологодской губернии женщина подражает своей снохе-колдунье и становится волчицей, однако не может превратиться обратно [2332] . В другой вологодской быличке сноха, подражая действиям свекра-колдуна, становится медведицей, однако неспособна снова стать человеком и одновременно лишает этой возможности колдуна-оборотня [2333] .
2332
Иваницкий. 1891. С. 227.
2333
РК V 3. 34–35.
Жены двух братьев пошли однажды за водой. Одна из этих женщин была колдунья. Увидев, что в их озимь попало стадо овец, колдунья положила на землю свое дерево (то есть коромысло), перекинулась через него и обратилась в волка. Сноха ее вздумала сделать то же, и ей это удалось. Колдунья, прогнав овец, вернулась и опять обратилась в женщину, а сноха ее уже не могла. Так она и осталась волком. У нее был сын, и она часто приходила к своему дому посмотреть на сына и поплакать. Впоследствии ее как-то опять превратили в человека, но только у нее до смерти осталась волчья шерсть под пазухами и на груди [2334] .
2334
Иваницкий. 1891. С. 227.
В уже упоминавшейся группе фольклорных текстов о ведьмах-вештицах свидетель превращения женщины в сороку (часто — муж или солдат, остановившийся в доме на постой) также может подражать действиям оборотня: сам мажется колдовским снадобьем и превращается в птицу. Как правило, в подобных рассказах особых трудностей с возвращением человеческого облика не возникает: «только коснулся земли и, сам не зная почему, сделался опять солдатом» [2335] (см. также главу «Колдун и ведьма» ).
2335
Власова. 2015. С. 526.
Ставшее популярным благодаря массовой культуре представление о том, что человек становится оборотнем в результате укуса другого оборотня, для русского фольклора нетипично. Мне удалось обнаружить только одно такое свидетельство из Козельского уезда Калужской губернии. Согласно ему, несчастный подневольный оборотень, жертва колдовства, особенно стосковавшись по родному дому в зимние святочные ночи, может напасть и укусить человека, благодаря чему
вернет себе прежний облик, а укушенный сам станет оборотнем. В том же источнике говорится, что превратить человека в волка при помощи укуса способен и оборотень-колдун. Однако делает он это уже не от тоски, одиночества и безнадежности, а под влиянием демонических сил и собственной злой природы [2336] . Идея, будто с человеком, укушенным колдуном-оборотнем, происходит нежелательная метаморфоза, отражена и в поверье, что укус ведьмы, принявшей облик свиньи, вызывает болезнь и смерть человека [2337] .2336
РК III. С. 400.
2337
Черных. 2004. С. 69.
Колдун или колдунья перекидывается в животных или птиц для достижения своих целей. Иногда они могут носить мирный, бытовой характер: например, колдунья превращается в волчицу, чтобы прогнать с поля овец, угрожающих всходам [2338] , молодая жена превращается в козу, чтобы ускользнуть от старого и нелюбимого мужа [2339] , «знающий» промысловик становится налимом, чтобы узнать, где больше рыбы [2340] . Но, как уже говорилось выше, гораздо чаще колдуны принимают животный облик, чтобы причинять людям вред. Так, колдун-оборотень в виде медведя преграждает путь свадебному поезду [2341] , хочет задрать «самолучшую» корову в стаде [2342] или в облике волка утаскивает и пожирает овцу [2343] ; ведьма кошкой проникает во двор, чтобы выдоить чужую корову [2344] , под видом свиньи похищает у женщины дорогой платок и головной убор, у мужика — шапку и сапоги [2345] . Вред, причиняемый колдуном в животном облике, оказывается еще одной формой действий, характерных для колдунов и ведьм (см. главу «Колдун и ведьма» ).
2338
Иваницкий. 1891. С. 227.
2339
Добровольский. 1891. С. 140.
2340
Власова. 2015. С. 542–543.
2341
РК V 3. С. 77.
2342
Власова. 2015. С. 541.
2343
Добровольский. 1891. С. 139.
2344
Колчин. 1899. С. 36.
2345
Железнов. 1910. С. 281.
Говоря, человек можа в медведя превратиться, ват и перевертух. Надо через коромысло перевернуться да еще слова каки-то знать, и медведем станешь.
Вот один, он перевернулся как-то через коромысло, ли через батожок, а сноха как раз в батопечку житники садила. «Не трогай, — он говорит, — мой батожок», а она его пошевелила как-то, он и не смог вернуться.
А раз медведя убили, шкуру сняли, а у него туша человечья. Это он перевертыш и был-то. Он хотел соседа богатого коров задавить, вот и медведем перевернулся. Говоря, много медведей убивали, на которых ремень да топор в натопорне надеты. Это все перевертыши-то ране были [2346] .
2346
Черепанова. 1996. С. 88.
Святочные ряженые. Гравюра XIX в. из альманаха «Живописная Россия».
Wikimedia Commons
Совсем в иной ситуации оказываются подневольные оборотни. В отличие от настоящих зверей и оборотней-колдунов, они, как правило, безобидны, «никаких худностей никому не делают, их и обижать грешно» [2347] . Подневольный оборотень, с одной стороны, избегает людей, поскольку боится, что те убьют его, приняв за зверя. С другой — он тянется, стремится к ним, надеется получить от них помощь, тоскует по дому и семье. Так, в нижегородской быличке волк бежит за санями, норовит запрыгнуть в них. Сидящие в санях люди поначалу хотят его отпугнуть или убить, однако один из седоков различает в волке оборотня, позволяет ему забраться в сани, отвозит в свой овин и возвращает в человеческое обличье [2348] . В некоторых рассказах нужда оборотня в людях в том, что в его теле застревает сучок или заноза и он не может избавиться от них самостоятельно. Так, в тексте из Олонецкой губернии девушка, обращенная в волчицу, приходит в дом своей матери. Поначалу мать принимает ее за обыкновенное животное, однако потом понимает, кто перед ней. Женщина вынимает у оборотня сучок, застрявший в глазу, и целую зиму кормит человеческой едой [2349] . В вологодской быличке волк-оборотень с занозой в лапе является к мужику. Мужик поначалу пугается, а после извлекает занозу и перевязывает рану тряпицей, однако, когда оборотень является в следующий раз, человек стреляет в него из ружья и убивает [2350] .
2347
Железнов. 1910. С. 281.
2348
Корепова. 2007. С. 258.
2349
РК VI. С. 134.
2350
Власова. 2015. С. 536–537.
Нападение волков. Картина Альфреда Ковальского.
Национальный музей Польши, Варшава
Это еще ничего, а вот бывает, что целая свадьба, едучи на венчание, оборачивается в волков. И вот бродят они по лесу до тех пор, как кончится срок заговора, а ино и целую жизнь. Оборотили одну невесту в волка. Стоял ядреный мороз. Раз утром и печет мать невесты блины горячие. Вышла зачем-то в сени. Смотрит, волк и глядит на нее так жалобно, а в глазе-то сук. Догадалась бедная старушка, заплакала, и у волка слезы на глазах. Вытащила она сучок из глаза, привела в избу, накормила горячими блинами и отпустила. Так и кормила его целую зиму. Пришло лето, волк перестал ходить, да и никогда уж не бывал после: верно, убили [2351] .
2351
РК VI. С. 134.