с любовью, Смерть

— Здра-асьте.

— О, как с работы не уходил, — Ран наверняка даже руками всплеснул. Если, конечно, в них не было еды или на них не висела Кара.

По макушке пробежались, растрепывая волосы, пальцы напарника.

— Надо же, какое совпадение…

— Совпадение ли? — проворчала я, отмахиваясь от раздражающего фактора и оборачиваясь к коллегам.

— Привет, — почти прошептала Кара. Я лишь скользнула по ней взглядом, остановившись на напарнике.

— Да меня ваш пример вдохновил. Чего дома вдвоем сидеть зря, когда можно сходить да культурно обогатиться.

— Тогда почему ж не музей? — как можно менее язвительно поинтересовалась я.

— И упустить возможность побыть рыцарем, к которому можно прижиматься во время особо пугающих сцен?

— Современное искусство тоже порой бывает пугающим.

— Моя леди, тебе места мало в зале? Или это откупленный лично тобой показ и ты не намерена делиться с простыми обывателями?

— Мне тебя и на работе хватает.

— А Лиама, значит, не хватает?

"А с Лиамом я хотя бы не живу".

— А мы вам не мешаем? — помахал рукой между нашими носами стажер.

— Нет, — хором отозвались мы с напарником. После чего его нахальная пятерня нырнула через мое плечо и утащила целую горсть попкорна.

Неизвестно во чтобы это вылилось, но свет в зале погас, и из колонок загремели звуки трейлеров грядущих премьер. Если бы Ран сейчас видел мой взгляд, то наверняка бы содрогнулся (по крайней мере, мне очень хотелось в это верить).

Нет, ладно Ран… но общество Кары пока что мне не доставляло никакой радости. Лишь дискомфорт и дурные воспоминания.

— …Смотрите в кинотеатрах с 20 ноября. "Не твое лицо в отражении", — прогремел брутальный бас на черном фоне, пришедшем на смену видеоряду из пугающих картин с бросающимися на камеру силуэтами.

Я стиснула зубы и бумажное ведерко. Кому-то нужны спецэффекты, чтобы пугаться, а кто-то видел подобное воочию и не очень рад эти эпизоды из памяти оживлять. Нет, меня это не пугало. Просто заставляло удивляться — как из этого можно делать развлечение?

Высветилась эмблема киностудии, радостно гремя привычной музыкой. Я мерно жевала попкорн. Лиам косился на меня, что ощущалось едва ли не осязаемо.

А вот сверления взглядом затылка я не чувствовала. Даже на долю секунду оглянулась, надеясь, что в темноте это будет незаметно. Напарник внимательно пялился в экран, рука Кары спокойно лежала сверху на его ладони… Идиллия.

Я закатила глаза, словно взывая к неведомым богам, сгорая от желания более сего не лицезреть, вернулась к экрану и обнаружила, что фильм уже вовсю идет.

— Моника, милая Моника, я сгораю от страсти к вам… Мы работаем с вами уже три года и я…

Ну да. Три года сгорает от страсти и до сих пор называет ее на "вы". Очень реалистично.

Очередная попкорнина оказалась вообще не сладкой. Неудачница.

— Простите, Эральт. Вы ведь понимаете, что наши отношения запрещены регламентом, мы не можем быть вместе…

Эральт. Она, в свою очередь, все три года называет его Эральт? Я бы тоже насторожилась. Нет, если бы речь шла о временах былых, претензий бы не было. Но мир же явно наш, современный.

Да. Героям явно ничего не светит.

А как бы я такое имя сократила? Эр? Рал?

Ран?..

Ран-то тут при чем? Даже близко не валялся. Герой, в отличие от него, суров и брутален: смуглая кожа, темные глаза, черные волосы, облитые литрами лака… Можно подумать, настоящий сотрудник подобных служб может себе позволить такую укладку. Тут бы пару раз расческой взмахнуть успеть.

Вон того же Рана взять — вечно взъерошенный, будто вымыл волосы да под вентилятором уснул.

— Мне эта актриса очень нравится, — прошептал Лиам. — Играет всегда так достоверно.

Я скривилась, но дабы не огорчать бедолагу, кивнула:

— Она красивая.

Красивая. Каких сейчас сотни. Даже я, человек не увлекающийся, могу навскидку еще с десяток вспомнить похожих и по типажу, и по довольно заметной пластике лица.

— Ага, — мечтательно вздохнул стажер и вновь воззрился на экран.

— …мы похоронили его в прошлом году… и именно тогда все началось. Эти тени, страшные тени скользили по потолку… Первое время мы думали, что это блики света, а потом увидели его силуэт рядом с нашей кроватью…

Беспокойная душа. Прийти, поймать… да легко. Но страдающая вдова, не веря в мистику, вызвала обычные спецслужбы и начала жаловаться им на то, что происходит что-то странное. Обычные агенты не знали, как с этим поступить, но и обращаться к тем, кто разбирается, не стали. А с учетом того, что мир в фильме был заявлен идентичным нашему…

Мы с напарником управились бы за максимум за пару часов. И это вместе с дорогой. Даже если немного заблудились бы в пути.

— Представляешь, если бы в мире не было магии, — восхищенно выдохнул мне в ухо Лиам. — Как бы все было?

— Плохо.

— Ну почему? Это же интересно. Представляешь, каково с этим разбираться людям, которые вообще не понимают, что дело-то в душах… Которые не верят в то, что подобное может происходить.

— Ну да, а утром они просыпаются, узнают, что магия есть… и все на них смотрят, как на дурачков, — выдохнула я.

— Это же фантастика. Просто представь, что такое может быть. — Зычный шепот Лиама начинал действовать мне на нервы. Может, я бы куда спокойнее реагировала, не дыши при этом он мне прямо в ухо, словно пытаясь выдуть остатки мозга.

— Эральт, я люблю вас.

Представить только: "Арандар, я люблю вас" Что за тихий бред? В жизни люди не разговаривают как герои дешевых бульварных романов. Двойка сценаристу. Большая, жирная двойка.

— Мы видели… ее… она дышала нам в спину…

— О нет, это была сама…

— Да, Моника… Это была сама Смерть… и лик ее навсегда отпечатался в тени моих зрачков…

Я очень старалась не ржать. Не хихикать я пыталась на начале фильма. Не смеяться — на середине. А вот сейчас — именно "не ржать".

За спиной раздалось тихое всхрюкивание. Я возмущенно обернулась и увидела… беспардонно рыдающего от хохота напарника.

— Что, моя леди? Прониклась? — выдохнул он, переводя дыхание.

— Ага, — выдохнула я. — Прямо прослезилась.

— …вы тоже слышите этот детский голос? — вопило с экрана. — Вы тоже слышите этот ужас?