Самая яркая звезда на небе

Том бился несколько секунд, пока она крепко держала руку у него на рту, чтобы он ничего не выплюнул. Он остановился и задумался. Его мягкие губы проскользнули по её ладони, пока он жевал конфету.

— Неплохо… — приглушённо сказал он. Она сняла руку, и он хитро улыбнулся ей набок, а она не смогла не ответить на его улыбку. — Тыква, — его глаза сияли, глядя на неё. Том весь светился, что лишь подчёркивало его красоту. Она никогда не видела его настолько… довольным.

Гермиона прижала ладонь к его груди, чувствуя крепкие мышцы под ней. Что-то твёрдое было и у её бедра. Она чувствовала это тогда в уборной… В тот день, о котором пыталась больше никогда не думать, и поэтому думала о нём постоянно.

На её щеках вспыхнул румянец, а зубы прикусили губу. Она чувствовала его поцелуи, будто они происходили в реальности. Лёгкое прикосновение его губ, которое превратилось в жестокое и отчаянное. Она никогда не встречала подобной страсти раньше и мечтала о том, чтобы испытать её снова.

Его взгляд метнулся на её губы. Туда, где зубы оставили ямку. Гермиона чувствовала гулкие удары его сердца под своей ладонью. Том нерешительно передвинул руки с её бёдер, скользнув по спине, чтобы обвить её своим теплом. От нежной ласки по её позвоночнику пробежали мурашки.

Одна рука отправилась в её волосы, накручивая кудряшки на его пальцы. Он собирался поцеловать её. Прямо здесь, на ледяном каменном полу подземелья. Гермиона читала желание, написанное на его лице. Ту же жажду, которая заполняла её желудок. Ту, на которую было всё сложнее не обращать внимания.

Она хотела, чтобы он её поцеловал. Она хотела вновь почувствовать себя живой.

Гермиона подвинулась, когда он прижал её ближе, отчего её стопа соскользнула и во что-то ударилась. Раздался громкий грохот, эхом отдающийся по полу. Шум до смерти её перепугал, и она с визгом соскочила с него.

Момент был упущен. Том вздохнул и сел прямо, проведя рукой по волосам. Она опрокинула пакет со сладостями. Коробки и упаковки разлетелись по полу. К счастью, драже рассыпалось внутри пакета, поэтому она ссыпала его обратно в коробку.

Собрав конфеты, они сели вместе на холодном каменном полу подземелья. Каждый взял по драже, понюхал его, а потом забросил в рот.

— Том. Мне очень жаль, что я обвинила тебя в том, что ты отравил меня. И что я накричала на тебя. Прости, — сказала она спустя время. Гермиона взяла ещё одну конфету и медленно её жевала.

— Да уж, я понял, — нахмурился он. — Прости, что я назвал тебя шлюхой.

Она поперхнулась.

— Опять! — он был в ужасе.

— Нет, это клубника! Когда ты назвал меня шлюхой?

— Когда мы танцевали! Я не сказал именно эти слова, но они подразумевались.

— Я забыла об этом, — она вспомнила что-то о том, как он сказал, что она раздвигает ноги для всех подряд. Эти воспоминания перекрыли остальные события того вечера.

— Что ж, — произнёс Том, доставая ещё одно драже из коробки, — прости, что припомнил это.

Гермиона фыркнула:

— Может, нам стоит начать всё сначала.

Том моргнул:

— Да, точно. Мне снова представиться, или мы можем пропустить эту часть? — ухмыльнулся он и забросил ещё одну конфету в рот. Он скривился: — Хм… эклер.

— Технически, ты так никогда и не представился. Я заметила твоё имя на конверте письма из Хогвартса.

— А, ну, это всё меняет! — сказал он пронизанным сарказмом голосом.

— Ладно, Том, можем пропустить эту часть! — она закатила глаза.

Он потянулся за ещё одним драже:

— Блех, фу!

Гермиона рассмеялась, а Том выплюнул содержимое.

— Фу!

— Мыло!

— Не нужно плеваться на пол!

— Я изгоню это, если ты вернёшь мне палочку, — сказал он, протягивая руку. Гермиона забыла, что она всё ещё у неё в кармане. Получив её обратно, Том быстро испарил с пола содержимое своего рта. Она гадала, придётся ли ей снова драться с ним, чтобы он съел ещё одну конфету, но Том сам взял её из коробки и продолжил с ней есть.

— Какие-то они мерзкие, — сказал он.

— Я не говорила, что они вкусные. Просто это классические конфеты волшебников.

— Значит, ты подарила мне конфеты, которые знала, что будут отвратительными? — он приподнял бровь.

— Нет, я подарила тебе ассорти, чтобы ты мог всё попробовать и сам решить, что ты о них думаешь.

Следующие десять минут они провели, разделив коробку «Берти Боттс» на полу коридора подземелья. Гермионе достались вкусы сливочного масла, голубики, рвоты, цветной капусты, буйабесса{?}[Французский рыбный суп. Исторически суп рыбаков, который варится из множества остатков рыбы. ], шпината, козявок в носу, лимона, кофе, пиццы и жвачки. Тому попались апельсин, спаржа, тост, яблоко, шоколад, корица, грязь, банан, стейк, ванильное мороженое и рыба. Они опоздали на двадцать минут на Рождественский пир.

========== 21: Не дружба ==========

Гермиона и Том заключили странного рода перемирие после совместного поедания драже. Том не был уверен, что может назвать её подругой. У него никогда не было настоящего друга. Райнхардт, возможно, был ближе всех к тому, чтобы занять этот титул. Сама идея заполнить ею пустоту, существующую на месте дружбы в его жизни, казалась неправильной.

Нет, они не были друзьями.

Однако он вынужден был признать, что медовые ириски бесподобны. Вечером Рождества он сел у камина в пустой гостиной Слизерина и высыпал все сладости из пакета на ковёр. Том добрых пять минут рассматривал все варианты, в благоговении от того, что она вручила ему подарок. Потом он попробовал каждую по одной. Под конец у него заболел живот, но он никогда не был настолько довольным.

Ему не пришлись по вкусу «летучие шипучки». Больше всего ему понравились сахарные перья, но от них у него синели губы. К счастью, в гостиной больше никого не было, чтобы это засвидетельствовать.

Купила ли она сладостей себе? Может, ему стоило подождать её и съесть их вместе? У него ещё оставалось так много… Может, ей бы хотелось их разделить? Ему нужно пригласить её в гостиную Слизерина после ужина. Они могли бы вместе сидеть у огня и есть сахарные перья, пока у обоих языки не станут синими. Тогда он слижет сладость прямо с её губ…

Том с Гермионой точно были не друзья.

***

В День подарков{?}[Он же «Boxing Day» или, дословно, «День коробок» — второй день после Рождества (26 декабря), на который по традиции упаковывали деньги, подарки и остатки рождественского обеда (или просто еду) и раздавали их беднякам или слугам. В современной Великобритании глобально это просто выходной, чем-то напоминающий американский День благодарения: семьи и друзья собираются поесть, проходят некоторые спортивные матчи, а в магазинах скидки (аналогия с Чёрной пятницей). ] Том бросил избегать ведьму и занял своё место за длинным слизеринским столом в пустом Большом зале за завтраком. Он часто завтракал в одиночестве наутро после Рождества. Многие отсыпались. Он вытащил книгу из портфеля и начал читать, попивая кофе.