Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?

ного долгими десятилетиями советской власти населения неоккупированных территорий СССР. Но даже 0 они были рассчитаны только на якобы «покупку» все новых и новых эскадрилий самолетов и колонн танков. Да еще и на «помощь бойцам действующей армии» — все эти вышитые кисеты с грубой дерущей горло махоркой, носовые платки с незатейливыми и такими трогательными девичьими вензелями, вязаные носки и варежки...

Но никаких кампаний по помощи мирным жителям, обездоленным войной и оккупантами, в Советском Союзе никогда не проводилось. Ни для жителей бывших оккупированных территорий, ни для жителей «неоккупированных» территорий. Ни для кого!

Более того, все жители местностей, затронутых войной и оккупацией, рассматривались советскими властями как люди «нечистые», как потенциальные предатели Родины и пособники немецко-фашистских оккупантов. Которым не помощь требовалась (хотя им-то она как раз и требовалась. Ох как требовалась!), а тщательная и скрупулезная «фильтрация» Особыми отделами НКВД и НКГБ. А затем на всю оставшуюся жизнь всем этим несчастным простым русским, белорусским, украинским людям, даже и тем, кто «благополучно» прошел эту тщательнейшую «фильтрацию», смачно, даже с каким-то извращенным наслаждением лепилось позорное клеймо «жителя временно оккупированных территорий». Слово благополучно не зря поставлено здесь в кавычки. Потому что все эти якобы «благополучно» прошедшие «фильтрацию» так и остались до самого развала Советского Союза жителями как бы. второго сорта.

«Осетриной второй свежести»...

353

А вот в Европе — в Германии, в Голландии, Дании, Норвегии и Бельгии, оккупированных немецкими войсками, — кампании по организации зимней помощи также проводились широко и регулярно. Более того, в этих странах кампании по оказанию зимней помощи проводились под эгидой правительств всех этих стран. И они охватывали собой не только организацию сбора зимних вещей, продуктов питания и иных необходи-

^ 2 Самая запретная книга...

мых на фронте предметов. Правительства этих стран даже выпускали специальные марки серии «Зимняя помощь», где часть номинала каждой купленной почтовой марки шла именно в Фонд зимней помощи. Причем, чтобы этих марок покупали как можно больше, выпускались специальные красочные благотворительные серии, состоявшие из множества марок с немалой стоимостью каждой. И такие кампании, как уже упоминалось выше, проводились в этих странах каждую зиму!

Часть 3

2-Я ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА НА ОРЛОВЩИНЕ

Глава 16 ТАРАСОВКА И ШЕМЯКИНО

Все начинания локотьчан продолжали получать однозначный ответ со стороны засланных на территорию Русского государственного образования многочисленных отрядов энкавэдэшных диверсантов-партизан.

...Так, в августе 1942 г. партизанская засада расстреляла пятерых актеров Локотьского театра, ехавших безоружными (артисты ведь!) выступить в селах глубинки РГО «ЛОС». Локотьский театр вообще много гастролировал по территории не только Локотыцины, но и нередко выезжал в сопредельные области.

Чудные люди эти артисты! Война, партизаны, народные мстители — а они, чудаки этакие, без оружия ездят! Думают, если без оружия, если искусство в массы несут, то пожалеют их народные мстители\ Накось — выкуси!

...Тогда же партизаны уничтожили (взорвали, а что не смогли взорвать — сожгли) маслозавод в деревне Смолевичи Клинцовского района, раскинувшейся на берегах красивой русской реки Унеча — всего в десяти километрах к северу от райцентра Клинцы. Клин- цовский район не находился под юрисдикцией и не входил в состав Особого Локотьского Округа. Тем не менее оборону от партизан этого района, наряду с венгерской охранной дивизией и русскими и украинскими добровольцами из Добровольческого полка «Десна», осуществляли также и части РОНА. Кстати, в партизанских документах той поры, хранящихся ныне в РГАСПИ, полк «Десна» упорно назывался «...полком 492-й дивизии русско-немецкого войска». Это

загадочное «русско-немецкое войско», да еще и целая «492-я дивизия русско-немецкого войска» известны только изобретательному и изощренному уму советских агитпроповцев и партийно-партизанских пропагандистов той поры. И существовало только в отчетах партизанских вожаков в Москву. Ниже этот удивительный и несколько загадочный феномен будет рассмотрен более подробно, так как, по мнению автора, обязательно заслуживает отдельного рассказа.

...Как показало недалекое будущее, нападение партизан на маслозавод в Смолевичах было своеобразной проверкой на прочность Клинцовского гарнизона. Состоявшего из слабого по численности, малобоеспособного венгерского батальона и небольшого отряда ополченцев РОНА, как всегда, вооруженного «чем Бог послал», т.е. что смогли раздобыть сами. Сами смогли раздобыть немного.

«Проверка» выявила слабость Клинцовского гарнизона. Поэтому через две с небольшим недели «народные мстители» ворвались и в сам город Клинцы, где также сожгли недавно восстановленный крупный маслозавод. Спалили при этом не только оборудование и лабораторию завода, но и три с половиной тонны уже произведенного сливочного масла и шесть тонн жирного творога, предназначенных для детских домов и больниц Русского государственного образования. В активе клинцовских партизан и зверское убийство бессменного, бывшего им и при «советах», директора завода им. Калинина в Клинцах Месикова. Единственной виной влюбленного в свой родной завод директора было то, что он организовал и непосредственно руководил восстановлением бесперебойной работы этого предприятия. Это после того, как при отступлении летом 1941 г. Красной Армии завод был уничтожен, взорван коммунистами.

...Но еще раньше этих диких и в какой-то степени нелепых в своей дикой, бессмысленной жестокости нападений были Тарасовка и Шемякино...

Современная карта района Локоть—Кокоревка—Алтухово—Навля. Масштаб 1 : 200.000

...Села Тарасовка и Шемякине находятся в 12 километрах на запад по прямой от Локотя и в 4 километрах к востоку от крупного села Кокоревка.

Само село Кокоревка находится уже в глубине мощнейшего лесного и болотистого массива Брянского леса, в одном из районов которого и по сей день расположен Государственный заповедник «Брянский лес». Который, по сведениям местного исследователя А.А. Антонова, в девяностые годы безжалостно выру-

балея и от которого на сегодня осталось не так уж много.

Через Кокоревку и сейчас проходит железнодорожная ветка Навля — Суземка. Все остальные дороги и по сей день только грунтовые. Тарасовка и Шемякино также и по сей день связаны с внешним миром только проселочными грунтовыми дорогами, хотя и достаточно большим количеством таких дорог. По сути, Тарасовка и Шемякино представляют собой одно большое село, раскинувшееся по обоим берегам тихой лесной речки Железная. Расстояние между ними — едва ли километр поля, рассеченного надвое дорогой, связывающей эти села.

Река Железная берет начало в километрах 8—10 южнее этих сел. В ту пору она, проистекавшая из густого леса, представляла собой неширокий, но полноводный поток. Ниже, к северу от Тарасовки и Шемякино, она становилась более полноводной, и одновременно берега ее уже были заболоченными, поросшими густыми зарослями. Затем, немного попетляв в лесах и чащобах примерно 20 километров, в общем направлении на северо-запад, река Железная несла свои полные, тихие воды в реку Навля северо-западнее Алтухово. Та часть этого деревенского массива, что лежит по правую руку от речки Железная, на «восточной» стороне, и, собственно, находится вдоль берега реки, называется село Шемякино. Другая же часть, немного побольше, что отстоит от левого берега реки Железной на западе, за километровой ширины полем, — это уже Тарасовка. Или, как ее еще называли в то время, Тарасова Гута.

От Шемякино ведут, по большому счету, две дороги. Одна, -которая начинается на северной околице села, ведет прямо на север, в крупное село Алтухово. В котором пересекаются идущая наискосок с северо-востока на юго-запад уже упомянутая железнодорожная ветка Навля — Суземка и идущая с востока на запад хорошая автомобильная дорога, соединяющая магистраль Брянск — Севск на востоке и дорогу Навля — Вздруж- ное на северо-западе. Сразу же за Шемякинским кладбищем на северо-восток, на Алтухово, ответвляется еще один проселок, который через 4 километра упирается в другой — от села Красный Колодец на все то же Ал-