Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?
Шрифт:
...А вот документальные строки — выдержки из приказа Каминского № 132 от 8 мая 1942 г., написанного им сразу же после того, как народоармейцы РОНА на один день сумели отбить многострадальные Тарасовку и Шемякино у партизан: «-Это они, изверги человечества, не одну тысячу женщин оставили вдовами, а десятки тысяч детей — сиротами и многие тысячи людей лишили крова, пищи, одежды и обуви. Это они, людоеды, после «победоносного взятия деревень Шемякино и Тарасовки», которые бандитски были ими захвачены 30 апреля с.г. благодаря предательскому содействию со стороны убийцы Неплох ВЛ., ранее работавшего в Ло- котском отряде, и его приспешников — Попова Владимира (бывший командир Шемякинского отряда — военнопленный), Машурова (бывший староста д. Шемякино), Вдовенкова
Заключительные абзацы этого приказа показывают, что, потрясенный увиденным, Бронислав Каминский дал себе клятву отныне беспощадно уничтожать «красную плесень». Уничтожать безжалостно, «с корнем» выжигая «красные пятна» на теле многострадальной родины, Матушки России. Вот они, эти строки: «..применяемые ими (партизанами. — СВ.) в неограниченном масштабе такие методы вынуждают нас отвечать на их экзекуции и террор беспощадным террором всего нашего народа, жаждущего спокойствия, мира и занятия свободным трудом.
Я верю в силу и мощь нашего народа, гнев и возмущение которого против действий скорпионов- партизан перешли всякие границы.
Поэтому от лица всего населения вверенного мне уезда я открыто заявляю, что на их террор, экзекуции и грабежи мы ответим удесятеренным террором, всей силой и мощью нашего огня и будем его применять до тех пор, пока на территории Локотского уезда не останется ни единого бандита (выделено. — СВ.)».
...Читая эти строки, можно сделать только один вывод, что чувства, с которыми Каминский писал этот приказ, можно емко выразить одним простым русским словом — «Достали!».
...Причем, читая их, надо помнить и четко понимать — когда, как и в каких условиях написаны эти строки. Ведь Каминский писал этот свой приказ не в тиши кабинета Обер-бургомистра Округа в спокойный весенний день, в весенней неге наслаждаясь цветущей белой кипенью вишень и яблонь.
...Попытаемся представить, реконструировать, что же было в это время, о чем он думал все эти дни.
...1 мая... проклятый коммуноболыиевицкий «Перво- май»... Сообщение о нападении на деревни Тарасовку и Шемякино под самым носом у Локотя — всего-то десять-двенадцать километров по прямой! Сам Локоть в опасности... а сил — нет! Все силы, и так не очень большие, армия только разворачивается, посланы под Навлю и ведут сейчас изматывающее прочесывание с боями в чащобе Брянского леса. К тому же в Тарасовке и Шемякино сильный отрад полиции: более 250 человек бойцов при одной бронемашине и нескольких орудиях и миномете. Одних пулеметов 26 штук. Должны отбиться сами. По крайней мере выдержать, пока не придет поддержка...
Запросил на помощь тарасовцам из Брянского леса бронегруппу — но когда она еще подтянется, подойдет... Лихорадочная мобилизация всех, кто только может держать ружье... И стар и млад... А ружей, винтовок Мосинских, тоже не хватает... и патронов маловато... Надо клянчить у немцев... тоже будут не скоро....
2, 3 мая... первые беженцы оттуда... Какие-то дикие рассказы... Отряд был захвачен врасплох, да еще и староста оказался предателем. Не может быть... Расстрелы, наверное, есть... Но уж очень дикие рассказы... Когда же подойдет бронегруппа? Хорошо, от немцев пришли подводы с патронами и винтовками... «В ружье»!.. Кого только можно, ну и что, что стрелять не умеют — научатся... В бой... Вернулись с потерями... Все без толку...
4, 5, 6 мая все — веду их сам... Бой... Штурм... Опять бой...
7, 8 мая... Раннее утро... Штурм на заре... деревни горят... Но как-то выборочно, не «сплошняком»... Будто подожженные... Ура — «они» бегут... Не ожидали, что буду сам... Боже, что это...
...Боже, Что Это?!
ЧТО ЭТО?! Mein Gott — Was 1st Das?! МУЙ БОЖЕ, МАТКА БОСКА - ЦО ТО ЕСТ?!...С самого начала «Локотьской эпопеи», с самой осени 1941 г., партизаны раз за разом, своими беспрестанными налетами, бесчинствами, убийствами, доводили до предела степень терпения Каминского. Чего стоило одно только нападение на Локоть в первую послерож- дественскую ночь, когда был убит Константин Воскобойник. Причем убит подло, и больше сотни человек убиты или переранены.
...Но Тарасовка и Шемякино были той каплей, которая переполнила его терпение.
В авиации есть такое понятие — «точка возврата». Если самолет, вылетевший с аэродрома, пересечет эту точку, перелетит через нее, он на свой аэродром уже не вернется. Он уже физически не сможет вернуться на свой аэродром — просто топлива не хватит. Самолет, если летчик хочет вернуться именно на свой аэродром, обязательно должен завернуть назад перед достижением «точки возврата», невзирая ни на какие обстоятельства.
Похоже, с этого момента, с Тарасовки и Шемякино, Бронислав Каминский, уже давно готовый к этому, уже давно сам шедший к этому «семимильными шагами», окончательно пересек свою «точку возврата», перешел «свой Рубикон»!
После Тарасовки и Шемякино возврат назад стал уже невозможен!
После Тарасовки и Шемякино Каминский стал другим человеком! «Лучшим», «худшим» — можно судить по-всякому. Вряд ли — лучшим, скорее всего — худшим. Но однозначно другим.
Другим!
...В одной современной песенке есть такие слова: «Это ты меня сделал такой!»
Уместно возразить в ответ на утверждения советских историков о том, что Бронислав Каминский, дескать, — патологически жестокий тип, беспощадный главарь беспощадной банды убийц: «Это ты (Тарасовка и Шемякино) меня сделал таким!»
А еще «внесли свою лепту» долгие годы тюрем и лагерей «ни за что». Точнее, за маму-немку и отца-поляка. За чаяновские мысли о счастье крестьянском. За искренне высказанное когда-то некстати свое мнение относительно коллективизации. За неординарное мышление умного интеллигентного человека. За отсутствие гена «одобрям-с» в крови и в душе. За вынужденные унижения перед толстомордым «кумом» на «зоне». За такое же вынужденное, но не ставшее от этого менее стыдным и срамным грехопадение, «ссучивание» и превращение в «сексота «Ультрамарина». Пусть дальше этого дела не пошли. Дела не пошли, а падение было. Бумажки подлые, пусть и содержащие всякую чепуху, но подписанные «сексотом «Ультрамарин», были.
А еще были «волчий паспорт» и «поражение в правах» после выхода «на волю» из этих лагерей. Еженедельные тайные стыдные вызовы после окончания работы к тупому, напыщенному и самодовольному районному эмгэбэшному «оперу». В его пыльный кабинет, освещаемый подслеповатой лампочкой без абажура, словно висельник, свисающей с потолка на одиноком электрошнуре. С наводящей тоску грубой, покрашенной коричневой масляной краской казенной мебелью. И яркой лампой на столе, свет которой «опер» то и дело по уже ставшей автоматической привычке направлял ему прямо'в лицо. Тупые ментовские угрозы и самодовольное «тыканье», перемежающиеся сытыми, ленивыми, утробными, унизительными ругательствами. Позорное саднящее клеймо на душе, постоянно жгущее и выматывающее ее больнее любого ожога.
...Один из руководителей НТС, ярый антисоветчик Роман Николаевич Редлих, работавший по заданию НТС в РГО «ЛОС», неоднократно встречавшийся и общавшийся с Брониславом Каминским в последний период его жизни — в сорок третьем и сорок четвертом годах, в своих воспоминаниях написал о нем так.; «..Инженер-химик по профессии, зэк по воспитанию и отношению к советской власти„ Был он человек волевой, властный, командный, обращавшийся к любым средствам и приемам, в которых был воспитан и научен за проволокой. И с такой же психологией. Он стоял на позициях: все равно с кем, хоть с чертом, лишь бы большевиков резать. Хорошие немцы, плохие, а мне какое дело... Он был зверский антикоммунист, как сейчас говорят — пещерный... (выделено автором. — СВ.)»..