Сара Фогбрайт в академии иллюзий

Нас пригласили в другой кабинет. Там, выстроившись в круг, мы сделали простейшую вещь — светлячка. Ладони чашечкой на уровне груди, ощутить тепло, призвать огонёк. То, что умеют и пятилетние дети, если только Первотворец одарил их искрой.

Я удивилась, заметив, что у кого-то светлячки жёлтые, а у кого-то красные. Были зелёные, оранжевые и даже один розовый. В ладонях моей недавней соседки плясал зелёный шарик. Мой светлячок был голубым, как у всех в моей семье, и я думала, других и не бывает. Размерами они тоже отличались. Вот об этом я как раз была осведомлена, ведь мой огонёк совсем небольшой. Сара-неудачница, что с неё взять.

— Хорошо, хорошо, — кивал экзаменатор, обходя нас по кругу. Видно, один из преподавателей, но если он представлялся, то я пропустила. — Хорошо, недурно, хорошо…

Неужели хорошо? Впервые доброе слово о моём светлячке!

Одной из девушек совсем не повезло. Её огонёк, бесцветный, почти прозрачный, вспыхивал на мгновение и тут же исчезал. Бедняжка кусала губы, заламывала тонкие пальцы, пробовала снова, но ничего не выходило.

— Не волнуйтесь так, — сказал экзаменатор, похлопав её по плечу. — Время ещё есть.

Но девушка расплакалась. К ней тут же подлетел магический помощник и достал из своих недр платок (сперва я приняла его за чьё-то сочинение). Девушка утёрла лицо, отказалась от стакана воды и торопливо вышла за дверь.

У остальных получалось по-разному: у кого лучше, у кого хуже, но мне показалось, этот этап мы все прошли.

Нас пригласили в следующий кабинет. Там перед невысокой сценой рядами выстроились стулья. Сцена была пуста, не считая небольшой трибуны с прозрачным экраном, приютившейся с краю. Экзаменатор, уже знакомый нам по прошлому испытанию, молодой, невысокий и полноватый, пригладил и без того гладко зачёсанные назад светлые волосы, попросил всех присесть и стал звать по одному.

— Мисс Бернардита Харден, — сказал он, глядя в список, и со стула поднялась та самая темноволосая девушка, с которой мы вместе страдали над сочинением. Вот, значит, как её зовут.

Тут я поняла, что даже не обратила внимания, с кем поступаю, и оглядела зал. Ни одного знакомого лица! А ведь я была уверена, что Голди Гиббонс и Дейзи Когранд тоже поступают на факультет бытовой магии. Должно быть, они прошли испытания в какую-то более престижную академию!

Моё сердце упало.

В зале сидели одни только девушки, что было неудивительно, ведь академия женская. Судя по одежде, не все из богатых семей… хотя не мне судить. По моему виду тоже не особенно скажешь, что я из тех самых Фогбрайтов.

Среди нас были и гномки, жительницы Подгорного Рока. Я насчитала двух или трёх. Насчёт третьей не удалось сказать точно: я не видела, достают ли её ноги до пола.

— Таким образом, стоя за пультом, вы сможете воспроизвести то, что видите на эскизе, — сказал экзаменатор и тяжело вздохнул: ему не хватало дыхания. Мне показалось, он с укоризной взглянул на меня.

Я всё прослушала!

— Что ж, мисс Бернардита, возьмитесь за эти ручки. Глядите на эскиз, созданный художником, и постарайтесь воспроизвести его на маленьком экране, который видите перед собой. Будьте внимательны, не упускайте деталей. Смелее, смелее! Итак..

— Ripeti avedo, — прошептала Бернардита.

Ничего не произошло.

— Громче, не бойтесь, — со вздохом сказал проверяющий.

— Ripeti avedo! — воскликнула Бернардита от души.

Маленький экран перед нею вспыхнул, наполовину окрасился синим, пошёл точками и вновь стал прозрачным.

— Угум, — невнятно сказал проверяющий. Я так и не поняла, он испытал разочарование или остался доволен. — Следующая…

Следующей вышла Хильди Сторм. Плотно сбитая, невысокая и вся рыжая, как морковь — рыжие волосы, рыжие веснушки на лице и руках — гномка уверенно дошагала до трибуны и пропала за ней. До ручек она не достала.

— Где же ступенька? — озабоченно спросил проверяющий неясно у кого и огляделся. — Ведь была ступенька! Ох, никакого порядка.

Он выглянул в коридор и воскликнул: «Ступенька!», будто ждал, что она придёт на зов. Ступенька не пришла. Хильди Сторм, стоя за трибуной, упёрла руки в бока. Мне были видны только эти руки — сердитая трибуна, постукивающая ногой, — и я засмеялась и попыталась скрыть смех. Трибуна фыркнула.

Наш проверяющий затащил на сцену магического помощника.

— Становись, — велел он.

— Можа, мне бы стул? — возразила гномка. — Сломаю жа. Он-то как хрупнет, и чё тады?

Проверяющий, морщась, потёр лоб.

— Не хрупнет, — уверенно сказал он. — Становись.

Послышалось кряхтение, и рыжая голова Хильди показалась над трибуной.

— А теперя? — спросила она. — Вот это воображать, эту каракулю?

— Всё верно, и не забудь произнести: «Ripeti avedo».

— Р-рапути веда! — немедленно проревела гномка басом. Видно, сразу решила говорить громче.

На удивление, это сработало, и даже очень хорошо. На экране возникло синее небо, зелёный луг… нет, не луг, но что-то очень знакомое. Картофельное поле.

— Хрупает! — заорала Хильди.

Экзаменатор бросился к ней и успел подхватить, но не удержал. Они упали, сверху их накрыло трибуной, и всё хрупнуло.

Мы вскочили с мест. Я не могла решить, то ли звать на помощь, то ли попытаться что-то сделать самой. Все остальные, как видно, тоже не могли решить, и пока мы стояли так, переглядываясь и бормоча что-то невнятное вроде: «Может, это?..», Хильди сама выползла из-под завала. Отряхнув ладони, одной левой она вернула трибуну на место и подала руку проверяющему.

— Ох, помощник сломался, — сказал тот, едва не плача. — Чего доброго, вычтут с меня…

— Так я жа говорила! — удовлетворённо произнесла Хильди, спрыгнула в зал и вернулась на место.

После гномки вызвали ещё двоих, а потом настал мой черёд. Я встала за трибуной и наконец увидела эскиз: синее небо с белыми облаками и зелёный цветущий луг.

— Начинайте, — велел экзаменатор. После происшествия с трибуной он выглядел потрёпанным и то и дело недовольно поджимал губы. Его гладкая причёска распалась.

Как назло, в голове крутилось только «рапути веда». Как там правильно?..

— Ripeti avedo, — со вздохом подсказал экзаменатор.

— Ripeti avedo, — повторила я. Говорить при всех было неловко, а ещё страшно, что ничего не получится. Я покосилась на экран: так и есть. Хоть бы маленькое синее пятно, хоть что-то!

— Смотрите на эскиз, — устало сказал проверяющий. — Не нужно смотреть на экран. Смотрите и представляйте небо и траву.

Крепко сжимая медные ручки, я всмотрелась в рисунок и представила, что белые облака движутся, а травы колышутся, и птицы с криком поднимаются из гнёзд, и ветер шумит негромко.