Сара Фогбрайт в академии иллюзий

И отвела руку.

Я ахнула, увидев сморщенный розовый провал вместо её левого глаза, а потом заметила, что у Шарлотты нет кончика носа, и ноздри глядят наружу. Её щека была густо испещрена шрамами, будто кто-то взял нити, белые и багровые, и беспорядочно вышивал одними поверх других, зацепив и угол рта, так что он ушёл влево.

— Ничё се, — присвистнула Хильди.

Дита выронила мыло, и оно заскакало по цветочным плиткам и гулко ударилось о жестяное ведро под умывальником.

— Посмотри на меня и скажи, что ты не хочешь жить, — жёстко повторила Шарлотта. — Скажи, что ты некрасива, давай! Всё, что тебе мешает, можно смыть, а ты попробуй всю жизнь прятаться под иллюзией! Прятаться и жить с вечным страхом, что она развеется раньше срока, и помнить, что это лишь видимость, и если хоть кто-то к тебе прикоснётся, он узнает правду. Меня и так не считают красивой, а видели бы они это!

И Шарлотта указала на своё изуродованное лицо.

— Скажи, что ты некрасива, — повторила она.

Я не смогла.

Шарлотта оттеснила нас от зеркала, вынула из кармана моментальный снимок и, поставив его на умывальник, с досадой сказала:

— Уйдите же, наконец! Вы мне мешаете.

— Это ты? — спросила Дита, указывая на снимок. — Это… это случилось недавно?

— Моя сестра, — неохотно ответила Шарлотта. — Она позволила воспользоваться её лицом. Своё я потеряла слишком давно. Вы уйдёте или нет?

Я даже на миг позабыла о своих горестях. Мне хотелось увидеть, как Шарлотта накладывает иллюзию, но она была права: мы мешали, не стоило смотреть ей под руку.

Хильди глядела, раскрыв рот. Дита потрепала её за плечо, подтолкнула, и мы ушли.

В комнате я наткнулась взглядом на портрет, и волна боли и гнева опять поднялась в груди. Я схватила его и бросила изо всех сил. Рамка треснула, и стекло разлетелось со звоном.

— Зачем он рисовал меня, если не любил? — воскликнула я. — Это чтобы сделать мне больнее? Но ведь не я первая к нему подошла! Я даже не знала, кто он такой. Почему виновата осталась я, а не он?

— Да есть уж такие гнилые люди, — с упрёком сказала Хильди. — Ну, они друг дружку стоят, вот и пущай живут долго и несчастливо.

Я села на пол и заплакала.

Теперь я понимала многое. Я с самого начала была для него только забавой. Разве тот Александр, с которым, по слухам, проводила ночи сама Эдна Хилл, мог всерьёз увлечься такой, как я? Ведь даже первое свидание он назначал, уже зная, что не явится на него, потому что уезжал домой на пикник. И он, конечно, знал, что будет помолвлен с Дейзи, просто не упустил возможности развлечься с наивной дурой, которая сама упала ему в руки.

— Ну почему они сразу не сказали? — всхлипнула я. — Голди и Дейзи давно могли всё прекратить. Они ведь поняли, что я просто не знала…

— Хотели сделать тебе как можно больнее, — сказала Дита, опустившись рядом, и погладила меня по всклокоченной голове.

— Но за что? Ведь я не виновата!

Хильди тем временем суетилась вокруг нас, подбирая осколки.

— Можа, чайку тебе принести? — спросила она. — Горяченького, а? И сыграем в картишки, а то журнал поглядим, я в библиотеке брала…

Я помотала головой и всхлипнула, уронив руки в ладони.

За дверью раздались шаги. Шарлотта вошла и встала на пороге, скрестив руки на груди. Иллюзия уже спрятала её настоящее лицо, заменив тем, к которому мы привыкли.

— Что же ты, собираешься сдаться, Сара Фогбрайт? — спросила Шарлотта. — Хочешь, чтобы они знали, что растоптали тебя?

— Но что я могу? — дрожащим голосом сказала я.

— Пойти на бал, — твёрдо ответила она.

— Пойти на… нет, нет, только не после всего! Как я буду смотреть людям в глаза? Я не выйду отсюда, я никогда не сумею!..

Шарлотта пересекла комнату в два шага и опустилась передо мной на колено.

— Стисни зубы и иди вперёд, — сказала она. — Вот что я всегда себе говорю. История твоей жизни пишется каждый день. Кем ты хочешь в ней быть, сломленным ничтожеством или той, кем сможешь гордиться? Никогда не поздно начать.

— Тогда я начну потом. Когда-нибудь, когда стану достаточно сильной…

— Ты никогда такой не станешь, если не начнёшь! Утри нос, поднимайся, соберись и иди! — сказала Шарлотта.

Она пожала мне руку и сама поднялась и вышла. Каблучки её туфель отстукивали каждый шаг — прочь, прочь. Потом скрипнула дверь, ведущая на лестницу.

Я нерешительно поднялась и оглядела себя. Пойти, после всего? В этом платье? Оно промокло, когда я упала в снег, и на коленке осталось пятно. А мои волосы?

— Я тебя причешу, — решительно сказала Дита. — Ну-ка, садись вот сюда…

Хильди подозрительно засопела, а потом протянула мне сумку.

— И туфли мои наденешь, они счастливые. Размерчик-то у нас почти один…

Ради меня она готова была расстаться со своим единственным сокровищем!

— О, Хильди! — растроганно воскликнула я. — Спасибо, но не нужно. Достаточно того, что вы рядом. Я просто… порой я так отвратительно себя вела, что не знаю, чем заслужила вашу поддержку!

Я заплакала, и они обняли меня, и так мы и сидели на ковре, обнявшись, пока дверь в конце коридора опять не хлопнула. Шарлотта вернулась и привела с собой мисс Брок!

— О, Сара! — так мягко и ласково произнесла мисс Брок, что стало понятно, что она обо всём уже знает и сочувствует мне. — Поднимись, дай я погляжу на твоё платье… Великолепно!

— Разве? — неуверенно спросила я, шмыгнув носом.

— Это замечательная основа для шедевра, — с уверенностью сказала мисс Брок и поправила очки. — Я отпорю это широкое кружево от рукавов, пустим его вокруг. А подол… Понадобятся розы, много розовых бутонов и листьев. Перед входом мёрзнут двое милых юношей — кто-нибудь, отправьте их в оранжерею.

— Что ещё за юноши? — удивилась я.

Дита, видимо, знала, о ком речь, потому что вспыхнула и убежала передавать им просьбу. Мисс Брок тем временем раскрыла большой саквояж, который принесла с собой — чего там только не было! Я сняла платье, и она в один миг отпорола белое кружево и начала примётывать его к вырезу.

Хильди, устроившись рядом, наблюдала с любопытством. Шарлотта стояла у двери, как страж, скрестив руки на груди. Скоро вернулась и Дита и занялась моими волосами, пытаясь расчесать колтуны.

— О, Сара, — вдруг сказала она упавшим голосом. — Ох, они обрезали тебе несколько прядей…

— Без паники! — тут же воскликнула мисс Брок и подскочила к нам. — Покажи-ка…

Они замолчали, перебирая мои волосы (и молчали достаточно долго, чтобы я встревожилась).

— Мне придётся ходить в чепчике? — спросила я, пытаясь бодриться. — Как долго?