Сборник рассказов и повестей.

– Где кот?

– Что?
– испуганно переспросила Катюша.

– Кот, говорю, где?

Катюша стояла с полуоткрытым ртом. Видя, что толку от нее не добьешься, мужчина достал из кармана металлический стержень и принялся водить им из стороны в сторону, как водят в темноте карманным фонариком. В конце концов торец стержня уставился прямо в живот Катюше, и землистое лицо незнакомца выразило досаду. Зулус за пазухой забарахтался, немилосердно щекоча усами, потом выпростал морду наружу и вдруг звучно мурлыкнул.

– Отдайте кота, - сказал незнакомец, пряча стержень.

– Вы… Кто вы такой?

– Ну, спасатель, - недовольно отозвался мужчина.

– Спасатель! Господи… - Разом обессилев, Катюша привалилась спиной и затылком к наклонной шаткой стене. По щекам текли слезы.

Мужчина ждал.

– Ну что мне его, силой у вас отнимать?

Катюша взяла себя в руки.

– Нет-нет, - торопливо сказала она.
– Только с ним… Зулуса я здесь не оставлю… Только с ним…

Мужчина злобно уставился на нее, потом спросил:

– А с чего вы взяли, что я собираюсь спасать именно вас?

– А… а кого?
– Катюша растерялась.

– Вот его… - И незнакомец кивнул на выглядывающего из-за пазухи Зулуса.

Шутка была, мягко говоря, безобразной. Здесь, на арматурном волоске от гибели, в подрагивающей бетонной ловушке… Однако это был спасатель, а спасателю прощается многое. Катюша нашла в себе силы поддержать марку и хотела уже улыбнуться в ответ, но взглянула в лицо незнакомцу - и обомлела.

Это было страшное лицо. Лицо слесаря, недовольного зарплатой, который смотрит мимо вас и цедит, отклячив нижнюю губу, что для ремонта крана нужна прокладка, а прокладки у него нет, и на складе нет, вот достанете прокладку - тогда…

Незнакомец не шутил. От страха Катюша почувствовала себя легкой-легкой. Такой легкой, что выпрыгни она сейчас в окно - полетела бы, как газовый шарфик…

– Я буду жаловаться… - пролепетала она.

– Кому?

– Начальству вашему…

– Сомневаюсь, - морщась и массируя кисть руки, сказал незнакомец.
– Во-первых, начальство мое находится в одиннадцати световых годах отсюда, а во-вторых, когда вы собираетесь жаловаться? Через сорок минут будет повторный оползень, и секция оборвется… Отдайте кота.

Внизу заполошно вопили пожарные машины. Штуки три…

"Сейчас сойду с ума", - обреченно подумала Катюша.

– Я вижу, вы не понимаете, - сквозь зубы проговорил мужчина.
– Моя задача - спасение редких видов. А ваш кот - носитель уникального генетического кода. Таких котов…

– Ах, так вы еще и пришелец?
– нервно смеясь, перебила Катюша.
– Из космоса, да?

Незнакомец хотел ответить, но тут над головой что-то со звоном лопнуло, секцию бросило вбок, и все трое (считая Зулуса) повалились в обломки.

– Отдайте кота, - повторил мужчина, с омерзением скидывая с себя полированную доску.

– А я?

– Что "я"?

– Но ведь я же человек!
– шепотом, как в лавиноопасном ущелье, вскричала она, еле удерживая бьющегося за пазухой Зулуса.

– Ну и что?

Цинизм вопроса потряс Катюшу до такой степени, что на несколько секунд она просто онемела. Потом в голове спасением возник заголовок ее же собственной передовой статьи.

– Но ведь… - запинаясь, произнесла Катюша.
– Главная ценность - люди…

Незнакомца передернуло.

– Ничего себе ценность!
– буркнул он, поднимаясь.
– Вас уже за пять миллиардов, и что с вами делать - никто не знает… И потом - перестаньте врать! Что за ценность такая, если ее ежедневно травят дымом из мартена и селят в доме, готовом развалиться! Ценность…

– А разум?
– ахнула Катюша.

– Что "разум"?

– Но ведь мы же разумны!

– Знаете, - устало сказал мужчина, - на вашей планете насчитывается четыре разумных вида, причем два из них рассматривают людей как стихийное бедствие и о разуме вашем даже и не подозревают…

Кажется, он и впрямь был пришельцем из космоса… Внизу всхрапывали моторы, клацал металл и страшный надсаженный голос орал команды.

– Как вы можете так говорить?
– еле вымолвила Катюша, чувствуя, что глаза ее наполняются слезами.
– Вы же сами - человек! Мужчина!

– Э, нет!
– решительно сказал незнакомец.
– Вот это вы бросьте. Никакой я вам не мужчина. Я вообще не гуманоид, понятно? То, что вы видите, - это оболочка. Рабочий комбинезон. Технику нам, сами понимаете, из соображений секретности применять не разрешают, так что приходится вот так, вручную…

Он сморщился и снова принялся массировать кисть руки. В этот момент здание как бы вздохнуло, на стену, ставшую потолком, просыпался град бетонной крошки, в прямоугольном люке, как тесто в квашне, вспучился клуб белесой строительной пыли. Высунувшийся из-за пазухи Зулус в ужасе жевал ноздрями воздух, насыщенный запахами катастрофы.

Катюша поднялась на колени и тут же, обессилев, села на пятки.

– Послушайте… - умоляюще проговорила она.
– Пожалуйста… Ну что вам стоит!… Спасите нас обоих, а?…

Такое впечатление, что спасатель растерялся. На землистом лице его обозначилось выражение сильнейшей тоски.

– Да я бы не против… - понизив голос, признался он и быстро оглянулся на окно и дверь.
– Тем более вы мне нравитесь… Ведете себя неординарно, не визжите… Но поймите и меня тоже!
– в свою очередь взмолился он.
– Вас вообще запрещено спасать! Как экологически вредный вид… Я из-за вас работы могу лишиться!

Несколько секунд Катюша сидела, тупо глядя вниз, на осколок керамики.

– Не отдам, - вяло произнесла она и застегнула пуговку.

– Ну не будьте же эгоисткой!
– занервничал спасатель.
– До оползня осталось тридцать минут.

– Вот и хорошо… - всхлипнув, проговорила она.
– Втроем и грохнемся…

– Зря вы, - сказал незнакомец.
– Имейте в виду: мне ведь не впервой. Больно, конечно, но не смертельно… Оболочка регенерируется, в крайнем случае выдадут новую… Кота жалко.

– Пришелец… - горько скривив рот, выговорила Катюша.
– Сволочь ты, а не пришелец!