Счастливчик

– А почему в форме дорогой? – указал наганом на тонкую фигурку постовой.

– Так из царских тюков, - развел руками Павел. – Они носили, теперь наша очередь.

– И то верно, - согласился красноармеец, почесал пятерней под жаркой папахой и откинул шлагбаум. В телеге даже не пошевелились.

За городом сразу началось поле и редкий лесок, спускающийся к небольшой мелкой речушке. Павел пустил коней рысью, поминутно оглядываясь на великую княжну. Вера, казалось, еще не поняла, что с ней произошло, лишь глубоко задышала полной грудью, наслаждаясь запахами травы, цветущей белой кашки и клевера, висящего теплого пара над рекой. Пьянящим запахом свободы.

Речка оказалась настолько мелкой, что кони легко перешли вброд. Дальше начались заливные луга, Павел отпустил лошадей в размашистый галоп. Ветер приятно освежал лицо. Кони шли вровень, и молодой человек вовремя заметил, как находящаяся слева Вера начала пристально заглядываться на спутника. Великий князь тут же перевел своего гнедого сначала в рысь, а затем показал шенкелем идти шагом.

– Остановитесь! – услышал он ожидаемую команду и спешился.

Вера ловко спрыгнула с серого в яблоках, не дожидаясь помощи от мужчины. Неожиданно внимательно проследила взглядом за попыткой Павла подхватить благородную даму. Наконец, встряхнула головой, очнулась, ее глаза расширились, губы приоткрылись в беззвучном произнесении запретного в семье имени. Взгляд заметался по загорелому лицу, по черной густой бороде, меняющей знакомый облик, но все же, все же… Яркий румянец вспыхнул на бледных скулах и Вера протянула руки.

– Павел? Это вы?

– Узнала… - удивленно покачал головой великий князь.

– Да я вас в любой маскировке… - начала девушка и задохнулась словами от нахлынувшего волнения. Она судорожно сглотнула и перевела взгляд на окружающий пейзаж. – Что же происходит?

– Побег, - расплылся в улыбке Павел, ощущая, как собственное сердце начало отстукивать неровный частый ритм. – Похищение невесты. То есть не совсем похищение, ведь дядя самолично передал вас мне из рук в руки. Вы помните – слушаться и почитать?

Вера знакомым жестом прижала ладони к покрасневшим щекам.

– Вы вернулись за мной. Спасли из горящего дома, как и обещали…

– Я бы сказал, что спасение только начинается. Нам предстоит долгое и, не скрою, опасное путешествие.

– Это неважно, Павел, - тихо сказала Вера, и ее светлые глаза заблестели от навернувшихся слез. – Вы живы. Вы спасли меня от накатившего безумия. Моего личного кошмара. Я не сомневалась в вас, великий князь.

– И я никогда не сомневался в вас, царевна Вера, - совершено искренне улыбнулся Павел и вдруг заметил, как похожи просиявшие восторгом серые глаза великой княжны, льдистым своим мерцающим оттенком, на сказочные очи Иммануила Бахетова. Открытие восхитило Павла, и он порывисто прижал девушку к обтянутой выцветшей гимнастеркой груди, заражаясь ее таким внезапным, после долгого оцепенения, счастьем. Коснулся ртом доверчиво подставленных губ Веры. Губы оказались мягкими, теплыми и такими отзывчивыми, что долгий поцелуй вышел сам собой. Едва переводя дыхание и ощущая учащенный стук чужого сердца, Павел выговорил, с глупой радостной улыбкой:

– Поспешим, ваше высочество. К закату нам надо добраться до леса у станции.

Через полчаса скачки по накатанной двойной колее, вдоль полей и лугов, всадники придержали коней.

– А как же papa и mama? – вдруг с тревогой спросила Вера.
– Надин и Люба, Бэйби?

«Совсем пришла в себя», - с удовольствием понял Павел и ответил с правдивым выражением лица:

– Существует большой план по освобождению. Среди охранников есть верные люди, а к самому городу подтягиваются белые отряды. Государь знает об этом. Я приехал лично за вами, Вера, потому и настаивал, чтобы вас отпустили одну. Я нагло воспользовался шансом все же заполучить вас, несмотря ни на что.

– Вы всегда держали слово, - улыбнулась Вера, протянула Павлу руку.

У реки они отпустили лошадей напиться, а после повели шагом. Вера глубоко дышала, любовалась на окружающий пейзаж, чуть смущаясь, хитро посматривала на своего спасителя. Павлу тоже было весело – его план пока удавался, они быстро отдалились от города, двигались в правильном направлении, Вера оживала с каждой минутой, прекрасно управляла серым конем, по-видимому, свободно себя чувствовала в мужской военной форме и просто радовалась нежданному спасению. Приняв факт освобождения, царевна начала задавать вопросы, желая знать подробности о вызволении государя. Павел рассказывал, все больше увлекаясь, стараясь убедить девушку и отчасти себя в возможности побега семьи. Ему очень хотелось в это верить. Вера слушала пылкие речи нареченного жениха и потихоньку успокаивалась.

На горизонте появился лес, за которым находилась, если верить картам, железнодорожная станция у населенного пункта со сложным названием Ревда. Ночь Павел планировал провести у леса, на берегу небольшой извилистой речки. Июль стоял на редкость жаркий и сухой, и даже ночью температура была выше, чем обычно в этом месяце. Лес полого спускался к реке, начинался густым скоплением осин, ясеней и лип. Сладкий аромат раннего цветения сразу привлек внимание Веры. Явно красуясь молодецкой удалью, Павел несколько раз подпрыгнул и сорвал с нижних ветвей пахнущие медом соцветия. Целебный липовый цвет был прекрасным дополнением к вечернему чаю. Еще в поле Павел заметил белые шляпки шампиньонов и вскоре молодые люди набрали целый картуз ароматных грибов.

Позволив коням брести вдоль русла, путники достигли чистого лесного ручейка, впадающего в реку. Павел наполнил обжигающе холодной водой два походных котелка – для похлебки и чая.

Остановились они ближе к вечеру, на небольшой полянке, откуда просматривалась река. Павел привязал коней за чумбур к дереву, ловко установил палатку, взялся за сооружение костра. Вера активно помогала собирать сухие ветки, обложила место для очага камнями. Павел продемонстрировал чудеса поварского искусства, заварив в котелке пшено со смесью сухих овощей из солдатского пайка – морковью, свеклой, луком и петрушкой. Щедро посолил, добавил лаврушки и большую пригоршню набранных в поле шампиньонов. Ароматная похлебка вскоре поспела. Котелок установили на плоский камень, а над костром Павел подвесил вторую ёмкость, для чая. Вере была вручена походная ложка. Великий князь развернул холщовый мешочек с ржаными сухарями.

– А Вы, оказывается, превосходный cuisinier, - лукаво улыбнулась Вера, подув на ложку и отведав варева.

– Разумеется, фронтовая жизнь научит многому, - радостно отозвался Павел.

Он, конечно, преувеличивал, кашеварить ему раньше не приходилось. Однако, наблюдательный молодой человек достаточно времени проводил у походной кухни, чтобы понять принцип приготовления горячего супа. Наваристая грибная пшенная похлебка, после целого дня на свежем воздухе и волнений, показалась и Павлу, и царевне чрезвычайно вкусной. Выглядевшая ненормально худой Вера уписывала за обе щеки, а потом смущенно призналась:

– Я даже не помню, когда ела с аппетитом. В том доме, под круглосуточным наблюдением, мне все казалось пропитанным отвратительными запахами… солдат. Даже пища.

Павел с наслаждением закурил. Вера пожелала сама заварить чай – когда-то она с удовольствием занималась этим во дворце, по праву старшей дочери. Липовый цвет придал темному настою аромат свежего меда. Павел осторожно развязал пакет с заранее наколотым сахаром.

– Какой вы предусмотрительный! – восхитилась Вера.

– Вам достанется хозяйственный муж, - поддержал комплимент Павел.

Вера стыдливо опустила ресницы, но молодой человек видел, что великая княжна радовалась его словам.

– Завтра мы выйдем к железной дороге и попытаемся проехать сколько получится, не вызывая подозрений. Если вам удобно в форме, то останетесь моим младшим братом, у меня и документы есть. Но тогда нам нужно разговаривать запросто.

– Это как? – заинтересовалась Вера, осторожно пробуя полученный чай. С кусочком сахара за щекой получалось необыкновенно вкусно.