Счастливчик

— Алекс… — нетерпеливо начинает Изабелла в тот самый момент, когда Восьмилап (в скором времени обещающий стать Пятилапом) добывает большой гладкий камень, обтирает его и, не меняя своего местоположения, аккуратно перекладывает из "лапы" в "лапу", чтобы бережно положить в тачку.

Рука Изабеллы таки тянется к лицу, но не для того, чтобы закрыть глаза, а чтобы прикрыть в изумлении приоткрывшиеся губы.

Самодовольно ухмыляюсь, снова внося заметки в коммуникатор.

— Двадцать одна секунда, — подытоживаю, сверяясь с записями. — Вместо… э-э… трех минут сорока секунд при ручной работе.

— Ни черта себе, — восклицает Шон, но мгновенно пристыжено замолкает под тяжелым взглядом Изабеллы.

Я же прохаживаюсь туда-сюда, задираю голову, рассматривая неровно выщербленную стену.

— А как добираетесь вверх? — спрашиваю Холланда.

— Стремянки, — отзывается глухо, указывая рукой куда-то в сторону.

Верно, смотрю в указанном направлении, вижу пластиковые лестницы. Значит, взбираются по ним без всякой страховки. Гадство.

Колдую над программой. Робот приподнимается, "ноги" вытягиваются — и вот он уже возвышается на два человеческих роста над полом.

— Можно увеличить до пяти метров, — говорю, обращаясь непосредственно к замершей Изабелле. — Но не больше, иначе придется менять другие параметры.

Она как-то заторможено кивает. А в это время Восьмилап уже опускается вниз с добытым камнем.

— На подъем-спуск — еще добавочные восемь секунд, — озвучиваю данные с экрана. Поворачиваюсь к Изабелле. — Будем замерять, сколько времени потребуется человеку на то, чтобы забраться на стремянку и спуститься обратно?

Такое чувство, что ей с трудом удается разлепить губы.

— Нет необходимости, — качает головой, не сводя глаз с моего Восьмилапа.

— Тоже так думаю, — соглашаюсь, возвращаюсь к экрану, отмечаю еще кое-какие замеченные недочеты.

Хм… Может, обойдемся четырьмя "лапами"? Тогда сэкономим на материалах. Нужно только подшаманить программу, чтобы все работало по строго заточенному алгоритму и не требовало ручного управления, как это было сейчас…

Вздрагиваю от того, что пальцы Изабеллы внезапно впиваются мне в руку немного выше локтя. Задеревенели они у нее, что ли? Как гвозди.

— Ты можешь сделать еще? — спрашивает требовательно.

— Не вопрос, — отзываюсь, сворачиваю экран. — Материала на складе полно, программа написана. Мне понадобятся люди, которые хоть что-то смыслят в железе и будут меня слушаться. "Мозги" роботам доведу до ума сам.

— Ты все это получишь, — выдыхает Изабелла, а сама смотрит на Восьмилапа как на древнего бога. — Сколько сможешь сделать?

Качаю головой.

— Пока даже не прикину. Нужно будет посчитать, сколько чего у нас есть.

— Отлично, — отвечает Изабелла и уже тихо себе под нос: — Потрясающе.

* * *

Флайер летит назад всего несколько минут, но я умудряюсь вырубиться и стукнуться об обшивку салона при посадке. Чертыхаюсь, тру висок.

Сидящая напротив Изабелла все еще под впечатлением. Так и вижу, как счетчик в ее мозгу считает будущие миллионы с возросших продаж "синего тумана". Вилли и второй парень притихли и ждут команды.

— Ну, чего расселись? — приходит в себя начальница, сообразив, что летательный аппарат больше не движется. — Робота на склад, да? — обращается уже ко мне, а голос приторный, как сироп. — Там тебе пока будет удобнее? Ты ведь сказал, тебе нужно кое-что в нем доработать?

— Да, на склад, — киваю.

Выбираемся из флайера, идем к бараку. Изабелла виснет у меня на руке.

— Сегодня займешься?

Вот ее проняло — не терпится.

— Можно и сегодня, — отвечаю, не спеша пока рушить ее иллюзии по поводу того, что я прямо сейчас сломя голову брошусь мастерить ей армию роботов. — Но я весь в пыли от синерила. Мне нужно помыться и переодеться. А еще было бы неплохо пообедать.

Изабелла хмурится.

— Ах да, обед, — вспоминает, будто бы вообще о нем забыла.

Ну вот, даже значимость нерушимого графика приема пищи меркнет, когда на горизонте открываются новые перспективы.

* * *

Полтора часа из оставшихся двух до обеда просто сплю, упав лицом на кровать и даже не потрудившись ни помыться, ни переодеться. Встаю по заранее заведенному будильнику и только после принимаю душ.

Идти ни на какой обед желания нет, спать хочется больше, чем дышать. Но я упрямо одеваюсь и выхожу из комнаты.

Остался последний акт, и, если я его не доиграю, пока у меня на руках есть козырь, другого шанса у меня больше не будет.

* * *

В столовой меня встречает только Гай. Изабеллы не видно.

— Где она? — спрашиваю напряженно.

Брат удивленно моргает.

— По комму с кем-то разговаривает. Сказала, придет, но позже, — рапортует. — А ты чего такой?

Какой "такой" он не договаривает, но я и сам догадываюсь — нервный.

Тру глаза рукой.

— Ничего, — говорю, — извини. Устал просто.

Иду за едой, выбираю наугад, почти не глядя, что-то на автомате отвечаю улыбающейся Нине, но мои мысли сейчас не здесь и совсем не об этой девушке.

Когда возвращаюсь за стол, Изабеллы по-прежнему нет, и это мне не нравится: не уехала бы. Нам нужно поговорить сегодня, не хочу терять еще один день.

Ди… Мне жутко даже от одной мысли, что с момента написания Маргарет письма прошло еще две ночи. Кто знает, что там могло произойти? И сегодня в шахте я снова не видел ни Дилана, ни капитана, ни кого-либо с "Ласточки". Убирают их, что ли, заранее, чтобы не попались мне на глаза?..

— Ты правда сделал крутого робота? — веселый голос брата возвращает меня в реальность.

Усмехаюсь.

— Не знаю насчет крутости, но сделал. Хотяяя, — подмигиваю, — судя по реакции окружающих, он правда крутой.

Гай смеется.

— Так что? Ты теперь заменишь рабочих роботами, и их отпустят? — сверкает глазами.

Вздыхаю, ставлю локоть на стол, подпираю рукой голову. Она будто бы весит тонну.

— Очень на это надеюсь, — признаюсь.

Внезапно радость на лице мальчика сменяется понимаем.

— А потом? Потом ты уедешь?

Если мне не лгут. Если сделка правдивая. Если…