Семь с половиной женихов Евангелины

Однако, кое-что ему удалось разыскать - крохотные оконца под самой крышей, через которые в комнату проникали вороны. Черные злые птицы наверняка услышали приглашение жесткой Черной Звезды и явились полакомиться глазами строптивцев. Они каркали, рассаживались по спинкам диванов, словно переговариваясь и решая, с которого из юношей начать свой гадкий пир. Одна из птиц подбиралась уже к Акмалю, клекоча и переступая черными лапами, предвкушая пиршество. Но Берни ухватил ворона за хвост и швырнул его об стену. Птица заорала, взлетела к потолку, теряя перья, и Берни, проследив за вороном, увидел таки оконца. Они были сделаны так хитро, что снизу их было не видно.

Зато сверху всех женихов видно было как на ладони.

И кто-то на них смотрел сверху.

– Эй!
– крикнул Берни.
– Я вижу тебя. Вон, волосы висят. Ты кто? И как забралась на крышу?

– А тебе зачем знать?
– отозвался лукавый девичий голос.
– Забираюсь куда захочу. Талант у меня такой. Чем выше, тем интереснее.

– Да вот выбраться отсюда хотелось бы, потому и спрашиваю, - ответил Берни.
– А то слопают нас здесь вороны. Или Оборотни. Или Звезда эта ненормальная.

– Так выбирайся, - снова засмеялась девушка.

– Один не могу, - резонно ответил Берни.
– Как же я тут всех брошу?

– Разбудить их надо, - ответила девушка после некоторого раздумья.
– Вон тот, бледненький - он точно сможет пролезть в воронье оконце. Если, конечно, обернется в мышь.

– А если Роланд превратится в дракона, он всю башню разнесет, - ответил Берни.
– Ну, так ты мне поможешь?

– Как же я помогу тебе, - засмеялась девушка.
– Только поцелуй любви разбудит спящего!

– Эх, - Берни поскреб в лохматой голове.
– А тебе, случаем, никто не нравится? Ну, мало ли. Ты присмотрись. А то всех перецелуй.

Наверху мелькнула светловолосая головка и почти сразу же спряталась.

– Вон тот, рыжий, ничего, - задумчиво произнесла девушка.

– Так спустись и поцелуй его!
– скомандовал Берни.

– Вот так сразу?
– заупрямилась девушка.
– Я на первом свидании не целуюсь!

– Тут дело жизни и смерти!
– не сдавался Берни.
– Ну, не упрямься! Акмаль - парень золото!

– Тогда отвернись, - ответила девушка.

Берни послушно отвернулся, и скоро услышал острожный шорох за своей спиной. Девушка неизвестно как проникла в комнату и теперь склонялась над Акмалем. Она была совершенно голенькая - если не считать длинных чудных волос, в которые она укутывалась, и коротенькой чешуйчатой юбочки, обтягивающей ее бедра.

– Везер же некоторым, - проворчал Берни, рассматривая длинные красивые ноги девушки, аппетитную попу и гибкую голую спину.

– А ну, не подсматривай!
– строго прикрикнула на него девица, и он снова деликатно отвернулся.

Девица уселась в изголовье к Акмалю, провела по его золотым волосам рукой.

– Красивый, - задумчиво произнесла она.
– А самый богатый из них кто?

– Вон тот, - с готовностью ответил Берни, указывая пальцем на Роланда. Но тотчас снова спохватился и отвернулся.
– Он. Дракон. Роланд. Целая гномья гора, набитая золотом.

Девушка снова вздохнула, поглаживая спящего Акмаля по голове.

– Нет, - с грустью произнесла она.
– Все равно рыжий лучше.

– Ну, хоть его спаси!
– попросил Берни.

Девица, шлепая босыми ногами, обошла комнату. Ножниц она не нашла, а вот острый нож у Эвана за поясом - да. В один взмах она откромсала им свои длинные чудные волосы, так безжалостно, что Берни вскрикнул.

– Зачем?!

– Свяжешь веревку их них, - ответила девица, прикрывая голую грудь ладонями.
– Я ее наверху закреплю, вы и выберетесь.

– Вы выберетесь, - ответил Берни.
– Я здесь останусь. Защищать. Ну, целуй его!

Девчонка, вздрогнув, все так же неловко прикрываясь, снова уселась в изголовье к Акмалю. Робко-робко потянулась к нему и чуть коснулась розовыми губами его губ.

– Но я-то ему могу не понравиться, - прошептала она, волнуясь.
– И тогда...

Что было бы тогда, она договорить не успела. Акмаль нахмурил брови, просыпаясь - и совсем уж собрался ругаться. Но тут глаза его раскрылись, и ругаться он передумал.

– О, - сказал он, с изумлением рассматривая девицу с неровно обрезанными волосами и почти голую.
– А ты кто?

– Может, потом познакомитесь, - занервничал Берни.
– Давай выбираться отсюда!

Акмаль не ответил; из обивки дивана он вырезал приличный кусок ткани, чтоб смастерить девице наряд - прикрыть наготу от нескромных взглядов оборотня. Втроем они сплели длинную прочную веревку из обрезанных кос, и девица ловко взбежала наверх по стене, закрепила веревку там, завязав ее за крюк.

– Ну, давайте этих как-то будем выносить, что ли, - скомандовал Берни.
– Лезь наверх, Акмаль. Я их тут обвяжу, а ты будешь тянуть их наверх по одному!

И, вероятно, спасательная операция под руководством Берни увенчалась бы успехом, если б в этот миг не открылась тайная дверь, и в комнату не ввалились бы Дикие Оборотни. Берни мигом позабыл, что он тут затевал, в его глазах загорелись яростные огни.

Он не мог простить Оборотням предательство. Того, что служили Звезде - наверняка из трусости, опасаясь, что она их заколдует и истребит, - и не помогли ему. Того, что во всей их стае смелости было меньше, чем в одном его ногте.

Позор.

Для оборотней такое подчинение и такая трусость были позором. И Берни, который здорово рассчитывал на то, что сумеет воззвать к чести Диких Оборотней, было очень стыдно за то, что они не отозвались и проигнорировали его рыцарский порыв, показали породу оборотней с такой нелицеприятной стороны.

– Ах вы, - прорычал он злобно, так, что мышцы на его плечах забугрились, вены толстыми веревками перевили руки.
– Блохастые предатели. прихвостни! Шавки!

С ревом он сорвался с места и рванул вслед за ними. Оборотни, почуяв, что дело плохо, с грохотом и криками скатились вниз по лестнице, преследуемые разъяренным Берни.

– Убью!
– вопил он, неистовствуя.
– Разорву!!

Двери за ними закрылись, стукнув, встали на место камни стенки - и прохода как и не было.

Акмаль, изумленный, замер с веревкой наверху. Зазевавшись, он не удержал равновесие и свалился из вороньего оконца вниз, и следом за ним выпрыгнула странная девчонка.

И все стихло.

***

– Ну, эти-то двое выбрались!
– воскликнула я.
– А Роланд с Эваном как?!

Зеркало показало, что Акмаль, как мячик на резинке, долетел почти до земли, потом обратно - почти до крыши, - и так несколько раз. Его новая подружка ухахатывалась над ним, сидя на крыше башни.