Семья волшебников. Том 4

— Хорошо, Лурия, я уйду, — применяла свою обычную тактику Лахджа. — Но пирожные уйдут со мной.

Но Лурия отличалась от старших сестер. Даже в столь юном возрасте она понимала такие вещи, как блеф, угрозы и шантаж. В конце концов, она сама их все время применяла, хотя пока и неумело.

Так что она лишь гордо отвернулась, незаметно сглотнув слюну. Мать еще пожалеет.

И сейчас Лахдже было не до этого. Она размышляла, кто стащил деньги.

Фамиллиаров можно смело отбросить. Им деньги не нужны, они просто не могут их потратить, да и не отказывает им Майно ни в чем. Кто-то из старших дочерей? Они на полном родительском обеспечении, получают хорошие карманные и знают, что если вдруг что понадобится — достаточно попросить.

С другой стороны, попроси Астрид или Вероника десять орбов, непременно встанут вопросы, зачем им такая сумма. Вероника вот позавчера попросила денег на школьную поделку, и Лахджа просто велела взять из вазы, сколько нужно… так, стоп. Постойте. А она называла сумму?..

— Матти, повтори, сколько было в вазе! — попросила Лахджа, пересчитывая монетки.

— Кр-ра-а!.. Пятьдесят четыр-ре лемаса, двадцать восемь лемов, девятнадцать дайкисов, девять дайков, один ор-рбис и десять ор-рбов!

Да, все на месте, кроме злополучных орбов. До последнего медяка. А значит…

— Вероника, — сузила глаза Лахджа. — Или… нет, точно Вероника.

— Дя, — сказала Лурия, убегая с украденной пироженкой.

Глава 14

Вероника варила зелье. Точнее, пыталась. Она совсем не успела прочитать, когда что кидать и сколько варить. Вообще-то, прямо сейчас у нее просто кипела вода, а Вероника зависла над ней в нерешительности, думая, что кинуть первым.

Она одолжила у Бумбиды походную жаровенку и казанок. Убрала заслонку, чтобы жар-камень нагревал дно, налила воды, дождалась, пока та закипит, и уставилась на разложенные в идеальном порядке ингредиенты… а что дальше?

Она не могла заставить себя начать. Все надо делать правильно, последовательно, как полагается. А она не знает, как.

Она даже рисунок нарисовала. Как ожерелье должно выглядеть. Но это мало помогло.

Можно импровизировать. Астрид бы точно импровизировала. Но Вероника не хотела.

Можно кого-нибудь призвать на помощь. Маму, папу, Дружище или Фурундарока. Но этого Вероника тоже не хотела.

За время каникул Вероника о многом передумала. Она решила, что теперь, когда она начинает взрослую самостоятельную жизнь, на родителей больше полагаться нельзя. Следует взвешивать каждый свой шаг, никого не призывать понапрасну и позаботиться о том, чтобы сбылись предсказания мэтресс-медам Арминатти и оракула Экольгена насчет долгой жизни.

Так что она сидела у котелка с кипящей водой и напряженно размышляла.

Ей никто не мешал. Даниша, Свертхи и Бумбида после обеда ушли гулять в Валестру. Они звали с собой и Веронику, но как будто только из вежливости… так Веронике показалось. Поэтому она сказала, что лучше займется своими делами, а погуляет в следующий раз.

Вероника открыла банку с глазами Коргахадядеда. Самый главный ингредиент, без него ничего не выйдет, а его заполучить гораздо труднее, чем остальные. Вероника спросила у приказчика в лавке, есть ли у него глаза высшего демона, и оказалось, что есть, причем целых четыре, но стоят они безумных денег, а всего из четырех ожерелье не сделаешь.

Спасибо Астрид, что собрала их тогда. Спасибо и Коргахадядеду за… за все. Спасибо маме с папой, что…

— Ах ты, засранка, — раздался над головой страшный голос.

— Это она в тебя, — раздался другой, не менее страшный.

— Неправда. Это все ваши, старые волшебные гены. Вся в твою маму… и в твоего папу. А я тут вообще ни при чем.

Вероника медленно-медленно поворачивала голову. Она успела подумать, что да, конечно, она в бабушку Ярдамилу, у нее такой же ведьминский носик, а вот на дедушку Гурима она совсем не похожа, у него лицо другое… но при чем тут это?

Она хотела спросить, но осеклась, увидев выражения родительских лиц.

— Десять орбов, — произнесла мама. — Вероника, это дохера.

— Не выражайся при ребенке, — сказал папа, хмуро глядя на казанок.

— Школьная поделка, значит? — взяла банку с глазами мама. — Красивая комбинация, Совнар бы оценил.

Веронике не понравился комплимент. Она уже знала, что если мама приводит в пример Совнара, то это плохо.

— Так, давай-ка погасим жаровню, — вставил заслонку папа. — Здесь ингредиентов… вместе с глазами демона… а это ведь те самые. Я про них и забыл.

— Здесь орбов двадцать, — сказала мама.

— Каждый из этих глаз стоит орбов пять. А то и десять, зависит от редкости.

— Тогда гораздо больше. Вероника, что ты пытаешься сделать?

— Ожерелье Друктара, — произнес папа, глядя на рисунок Вероники. — Конечно. Я понял. Н-да. Красть, конечно, было нехорошо, но ты молодец, что думаешь о таких вещах. Где ты взяла рецепт?

— У меня нет, — тихо сказала Вероника. — Мне не дали.

— То есть ты пытаешься сделать артефакт высшего порядка без инструкции?

— Вероника, ты не настолько уникальна и волшебна, — сказала мама. — С артефактами так не получится.

— Я поняла, — совсем упавшим голосом сказала Вероника.

— Кроме того, ты украла десять орбов.

— Ты разрешила!

— На поделку, да. Школьные поделки не стоят десять орбов.

— Моя стоит! — заспорила Вероника.

— Ты сама ее для себя придумала. Тебе ее никто не задавал и не мог задать. Следовательно, ты ввела меня в заблуждение. Целенаправленно.

— Но я в школе, и это поделка! — упрямо стояла на своем Вероника. — И ты сама сказала: возьми, сколько нужно! Мне было нужно десять орбов!

Логика в данный момент на ее стороне! Мама должна понять! Мама сильна, но не сильнее логики, потому что ничто не сильнее логики!

— Да, она точно будущий демонолог, — хмыкнул папа.

Они с мамой переглянулись и несколько секунд молчали. Вероника с надеждой следила за их лицами.

— Ну что ж, — наконец произнес папа. — Деньги уже потрачены. Я схожу к Мазетти.

Он вернулся через полчаса. Немного сердитый, но с толстой книгой. Выглядел папа так, словно вырвал ее из когтей огнедышащего дракона.