Сердце бури
Шрифт:
Она зло и упрямо сверкнула глазами.
Бен со звоном отложил в сторону вилку.
— Однако ситуация показала, что ты могла отлично справиться с Кайло Реном и без своего горе-спасителя. Зато его спина осталась бы цела.
Лэндо молчал, попеременно бросая взгляд то на одного, то на другую. Весь его жизненный опыт подсказывал, что сейчас лучше не вмешиваться, и вообще притвориться, будто его здесь нет.
Каким-то уголком сознания Бен понимал, что устраивать ссору сейчас, тем более, на глазах у здешнего хозяина — это, мягко говоря, не лучшая мысль. И уж точно не самое лучшее, что можно придумать —
Рей сидела напротив, крепко сжав в пальцах край обивки на спинке стула и яростно раздувая ноздри. Теперь ничто в ее облике не напоминало о том счастливом смущении, которое владело ею еще несколько минут назад. Сейчас в ее настороженной неподвижности ясно проглядывалось что-то враждебное.
— Если бы Кайло Рен тогда убил Финна, я бы точно его не пощадила, — выдавила она.
— Так почему же пощадила? — ехидно осведомился Бен. — Он убил Хана Соло, тебе этого мало?
Рей сделала глубокий вдох.
— Потому что твой отец не хотел его смерти.
Вот как? Отец не хотел? Прекрасно! Значит, теперь она смеет утверждать, что причина ее внезапных благодеяний — Хан Соло? Не сам Бен и даже не треклятые Узы, а только память о его папаше?..
Бен медленно, иронично похлопал в ладоши.
— Браво! Отличная отговорка, мусорщица! Интересно, ты теперь всегда будешь прикрываться волей моего отца? Или моей матушки? А может, Люка Скайуокера? На кого еще возложишь ответственность за свои действия?
— Ага! Вот теперь-то я узнаю старого доброго Бена Соло, — парировала девушка. — Уж больно смирным ты был в последние дни, меня это даже насторожило.
— Я уже говорил тебе, если хочешь, можешь в любой момент убираться прочь. Назад к своему предателю. Или к этому красавчику Дэмерону. Поверь, увидев тебя в таком платье, он бы с ума сошел от счастья.
— Уж по крайней мере не стал бы сыпать оскорблениями, как ты. От тебя никакой благодарности…
Внезапно Бен ударил кулаком по столу и процедил сквозь зубы:
— Благодарности? Напомни-ка мне, из-за кого я попал в эту передрягу на Мустафаре? Чья неуклюжая добродетель лишила меня моей Силы, моего меча, моих ног и, наконец, моего достоинства? От твоих благодеяний мне становится тошно. Видит Сила, я не просил тебя сидеть со мной столько времени! Охота назад, к Сопротивлению — скатертью дорога!
Он умолк, яростно стиснув зубы. Его широкая грудь продолжала нервно вздыматься.
Последние его слова заставили Рей побледнеть. Казалось, только сейчас она вновь вспомнила — к своему стыду и ужасу, — что они тут не одни. И готова была проклясть себя за то, что пошла на поводу у Бена Соло, у этого сумасбродного мальчишки, и позволила эмоциям взять верх над здравым смыслом.
Она поспешно взглянула на Лэндо, и выражение его лица — его настороженно нахмуренные брови, его губы, сомкнутые в тонкую нитку, — подсказали ей, что услышанное оставило в душе старого торговца отпечаток сомнений. Впервые
с их разговора на Татуине Лэндо вдруг заподозрил какую-то нестыковку.— На Мустафаре? — процедил он. — Рей, о чем это вы толкуете?
Теперь уже и Бен угадал, что тут что-то не так. Он перевел на Рей взгляд, полный недоумения и злобы.
«Что ты успела ему наплести?»
Рей не знала, куда себя деть. Она попеременно смотрела то на одного мужчину, то на другого — и все больше чувствовала себя зажатой в угол. Кажется, они оба застали ее врасплох, разоблачили.
«Бен… — наконец ответила она. — Прости, мне пришлось…»
«Что. Ты. Ему. Сказала?»
Звучание его мыслеречи — медленное, жуткое, словно затишье перед бурей, — не на шутку напугало ее.
«Что Кайло Рен держал тебя пленником все эти годы. И будь я проклята, если это не так!»
Она отчаянно закусила губу.
Юноша низко опустил голову и с горечью прошептал себе под нос: «Проклятье…»
Нет, он вовсе не злился на Рей. Он знал, что не должен на нее злиться. Эта девушка только пыталась помочь. Пыталась, как умеет, расхлебать кашу, которую заварил он сам и, коли уж на то пошло, его дражайшая мамочка, которой зачем-то понадобилось впутывать в эту историю Лэндо Калриссиана. Быть может, в глубине души он был растроган этой убогой попыткой Рей утаить шило в мешке.
Но крифф, как же некстати она это сделала! Теперь он сам себя ощущал невольным соучастникам ее вранья — вранья, которого с самого рождения не переносил на дух. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Теперь ему оставалось сделать только одно…
— Лэндо, думаю, нам необходимо поговорить, — сказал он с каким-то угнетающим спокойствием в голосе. — С глазу на глаз, если ты не против.
В определенном смысле ему стоило, вероятно, даже быть благодарным. Если бы не ее выходка, кто знает, когда еще у Бена Соло хватило бы духу признаться во всем? Ложь Рей подстегнула его. Заставила решиться, наконец, сказать правду — сейчас, немедленно.
Рей посмотрела на него с лихорадочной мольбой. Конечно, ей не составило большого труда угадать его намерения.
«Нет, Бен, пожалуйста… прошу тебя, хотя бы подожди немного…»
Он не стал отвечать. Глупая, глупая девочка… даже если он согласится отсрочить неизбежное, что от этого изменится?
Калриссиан молча кивнул, и они оба поднялись из-за стола.
***
Они уединились в комнате Бена. Юноша опустился на край кровати — после стольких дней, проведенных на койке в медицинском отсеке практически безвылазно, это место стало для него привычным и потому казалось самым удобным из всех. Лэндо присел рядом на стул.
— Итак, — Калриссиан неловко сглотнул, — ты что-то хотел рассказать, малыш?
Его «малыш» впервые прозвучало так, что Бен вздрогнул всем телом.
Он и так видел, что происходит. Лэндо уже успел почувствовать главное — детишкам, которых он пригрел здесь, на станции, есть что скрывать. Значит, отступать больше некуда. Этот человек должен наконец узнать, что за тварь он пустил к себе на порог.
Быть может, из уважения к дорогим друзьям, к Хану и Лее, Лэндо не станет убивать его после всего услышанного. Может, даже позволит им с Рей и дальше укрываться здесь. Но вот «малышом», «маленькой акулой» не назовет его уже никогда…