Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы

127

О ризы вечера, багряно-золотые,

Как ярое вино, пьяните вы меня!

Отраднее душе развалины седые

Туманов — вестников рассветного огня.

Горите же мрачней, закатные завесы!

Идет Посланец Сил, чтоб сумрак одолеть;

Пусть в безднах темноты ликуют ночи бесы,

Отгулом вторит им орудий злая медь.

Звончее топоры поют перед рассветом,

От эшафота тень черней — перед зарей...

Одежды вечера пьянят багряным цветом,

А саваны утра покоят белизной.

<1912>

128. Лес

Как сладостный орган, десницею небесной

Ты вызван из земли, чтоб бури утишать,

Живым дарить покой, жильцам могилы тесной

Несбыточные сны дыханьем навевать.

Твоих зеленых волн прибой тысячеустый,

Под сводами души рождает смутный звон,

Как будто моряку, тоскующий и грустный,

С родимых берегов доносится поклон.

Как будто в зыбях хвой рыдают серафимы,

И тяжки вздохи их и гул скорбящих крыл

О том, что Саваоф броней неуязвимой

От хищности людской тебя не оградил.

<1912>

129

По тропе-дороженьке

Могота ль брести?..

Ой вы, руки-ноженьки, —

Страдные пути!

В старину по кладочкам

Тачку я катал,

На привале давеча

Вспомнил — зарыдал.

На завбдском промысле

Жизнь не дорога...

Ой вы, думы-розмысли,

Тучи да снега!

<1912>

130. Плясея

Девка-запевало:

Я вечор, млада, во пиру была,

Хмелен мед пила, сахар кушала,

Во хмелю, млада, похвалялася

Не житьем-быльем — красной удалью.

Не сосна в бору дрожмя дрогнула,

Топором-пилой насмерть ранена,

Не из невода рыба шалая,

Извиваючись, в омут просится,—

Это я пошла в пляску походом:

Гости-бражники рты разинули,

Домовой завыл — крякнул под полом,

На запечье кот искры выбрызнул:

Вот я —

Плясея —

Вихорь, прах летучий,

Сарафан —

Синь-туман,

Косы — бор дремучий!

Пляс — гром,

Бурелом,

Лешева погудка,

Под косой —

Луговой

Цветик незабудка!..

Парень-припевало:

Ой, пляска приворотная,

Любовь — краса залетная,

Чем вчуже вами маяться,

На плахе белолиповой

Срубить бы легче голову!

Не уголь жжет мне пазуху,

Не воск — утроба топится,

О камень — тело жаркое,

На пляс — красу орлиную

Разбойный ножик точится!

<1912>

131

Простятся вам столетий иго,

И всё, чем страшен казни час,

Вражба тупых и мудрых книги,

Как змеи, жалящие нас.

Придет пора, и будут сыты

Нездешней мудростью умы,

И надмогильные ракиты

Зазеленеют средь зимы.

<1912>

132

Чу! Перекатный стук на гумнах,

Он на заре стучит, как рог.

От бед, от козней полоумных

Мой вещий дух не занемог.

Я всё такой же, как в столетьях,

Широкогрудый удалец...

Знать, к солнцепёку на поветях

Рудеет утренний багрец.

От гумен тянет росным медом,

Дробь молотьбы — могучий рог.

Нас подарил обильным годом

Сребробородый, древний Бог.

133

Снова поверилось в дали свободные,

В жизнь, как в лазурный, безгорестный путь,

Помнишь ракиты седые, надводные,

Вздохи туманов, безмолвия жуть?

Ты говорила: «

Туман — настоящее,

Холоден, хмур и зловеще глубок,

Сердце пророчит забвенье целящее

В зелени ив пожелтевший листок».

Явью безбольною стало пророчество:

Просинь небес и снега за окном.

В хижине тихо. Покой, одиночество —

Веют нагорним, свежительным сном.

<1912>

134

На малиновом кусту

Сладки ягоды в росту,

Они зреют, половеют

На заманку-щипоту.

Затрудила щипота

От калинова моста,

От накладины тесовой,

Молодецка долота.

Малец кадочку долбил,

Долотёшко притупил,

На точило девку милу

Ненароком залучил.

Я не ведала про то —

В моготу ли долото,

Зарудело, заалело

Камень-тело молодо...

У малинова куста

Нету плодного листа,