Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы
Шрифт:
И не сплетаю рук крестом, —
Склонясь над сумрачною елью,
Горю невидимым огнем.
И чем смертельней лютый пламень,
Тем полногласней в вышине
Рыдают ангельские трубы
О незакатном, райском дне.
Но чуть заря, для трудной нови
Я покидаю дымный лог, —
В руке цветок алее крови —
Нездешней радости залог.
<1912>
140
Летел
Вдогонку за гремучею,
Он воздухи разреживал,
А туч не опереживал.
Упал орел на застреху
Кружала затрапезного,
Повыглядел в оконницу —
Становище кабацкое.
Он в пляс пошел — завихрился,
Обжег метельным холодом,
Нахвальщиков-кудрявичей
Притулил на залавицы...
Ой, яра кровь орлиная,
Повадка — поступь гульная
Да чарка злая, винная,
Что песенка досюльная,
Не мимо канет-молвится,
Глянь, пьяница-пропойщина,
Мирская краснобайщина,
Тебе ль попарщик сиз орел,
Что с громом силой мерялся,
С крыльца дожди отряхивал,
С зениц стожары-сполохи.
Ан он, за красоулею
Погнавшись, стал вороною,
Каркуньей загумённою.
А и всё-то она, ворона, грает,
На весь свет растопорха пеняет:
«Извели меня вороги-люди,
Опризорили зависть да лихо,
Разлучили с невестой-звездою,
С загумённою, пьяною долей!»
<1912>
141. Поволжский сказ
Собиралися в ночнину,
Становились в тесный круг:
«Кто старшой, кому по чину
Повести за стругом струг?
Есть Иванко Шестипалый,
Васька Красный, Кудеяр,
Зауголыш, Рямза, Чалый
И Размыкушка-гусляр.
Стать негоже Кудеяру,
10 Рямзе с Васькой-яруном!»
Порешили: быть гусляру
Стругово дом - большаком!
Он доселе тешил братов,
Не застаивал ветрил,
Сызрань, Астрахань, Саратов
В небо полымем пустил.
В епанчу, поверх кольчуги,
Оболок Размыка стан
И повелел лихие струги
20 На слободку — Еруслан.
Плыли долго аль коротко,
Обогнули
Жигули,Еруслановой слободки
Не видали — не нашли.
Закручинились орлята:
Наважденье чем избыть?
Отступною данью-платой
Волге гусли подарить...
Воротилися в станища,
30 Что ни струг, то сирота:
Буруны разъели днища,
Червоточина — борта.
Объявилось горе в браге.
Привелось, хоть тяжело,
Понести лихой отваге
Черносошное тягло.
И доселе по Поволжью
Живы слухи: в ледоход
Самогуды звучной дрожью
40 Оглашают глуби вод.
Кто проведает — учует
Половецкий, вещий сказ,
Тот навеки зажалкует,
Не сведет с пучины глаз.
Для того туман поречий,
Стружный парус, гул валов —
Перекатный рокот сечи,
Удалой повольный зов.
Дрожь осоки — шепот жаркий,
50 Огневая вспышка струй —
Зарноокой полонянки
Приворотный поцелуй.
<1912>
142
Невесела нынче весна,
В полях безголосье и дрёма,
Дымится, от ливней черна
На крышах избенок солома.
Окутала сизая муть
Реку и на отмели лодку.
Как узника, тянет взглянуть
На пасмурных облак решетку.
Душа по лазури грустит,
По ладану ландышей, кашек.
В лиловых потемках ракит
Не чуется щебета пташек.
Ужель обманула зима
И сны, что про солнце шептали?
Плывут облаков терема
В рябые, потусклые дали.
<1912>
143
На припёке цветик алый
Обезлиствел и поблек, —
ивет-детина разудалый
От зазнобушки далек.
Он взвился бы буйной птицей, —
Цепи-вороги крепки,
Из темницы до светлицы
Перевалы велики.
Призапала к милой стежка,
Буреломом залегла.
За окованным окошком —
Колокольная игла.
Всё дозоры да запоры,
Каземат — глухой капкан...
Где вы, косы — темны боры,