Серебро в костях

— Друиды…

— Нет, — отрезал он. — Сыграем в игру, дитя? За каждый правильный ответ ты получишь ещё одну часть истории. Ошибёшься — я заберу остальные. Хочешь попробовать снова?

Сердце с грохотом колотилось о рёбра.

— Жрицы, — услышала я свой голос. — Моргана и остальные привели тебя в Авалон.

— Верно, — сказал он, и в его словах слышалась язвительная снисходительность. — В мире смертных я дал друидам знание, как обращаться к магии Аннуина — великой силе смерти. Я подумал, что женщины, наконец, готовы отказаться от своей жалкой Богини ради той же силы. Что они хотят служить мне.

— Никогда, — сказала я с яростью.

Владыка Смерти склонил голову с тёмным весельем:

— Увы, да. Они предложили сделку: если я лишу друидов доступа к магии Аннуина, то они отдадут мне нечто, чего не смог бы дать никто другой.

Вот как Моргана и остальные смогли убить друидов — не используя магию смерти сами, а позволив Владыке Смерти отрезать их от неё.

— Ты предал своих же преданных последователей? — Это выходило за пределы капризов даже самых жестоких богов. — Что тебе могло понадобиться настолько?

— Я задаю вопросы, не ты, — произнёс Владыка Смерти, и его глаза впились в меня. В них не было ни искры жизни. — Когда настало время получить обещанное, эти предательские змеи попытались уничтожить меня. Скажи мне, дитя, что происходит, когда сжигают плоть, в которую воплотился бог, и разбивают его суть на осколки? Умирает ли он?

— Нет, — прошептала я, чувствуя, как поднимается волна ужаса. — Ты был здесь всё это время. Ты никогда не покидал остров.

Смертельное семя, дожидавшееся, когда прорастёт.

— Понадобились столетия, чтобы собрать по кусочкам мою растерзанную душу. Столетия ужасной слабости, когда я мог существовать только как тень, наблюдающая из лесной тьмы, — голос Владыки был натянут, как лезвие. Он коснулся своего венца. — Со временем я вновь обрёл силу, и магия вернулась ко мне. Я перестроил остров по своему образу и создал Детей, чтобы они охотились на тех, кто предал меня. Представь моё разочарование, когда выяснилось, что предатели либо мертвы, либо скрылись в ином мире.

Моё сердце яростно колотилось. Я посмотрела на Кабелла, пытаясь вдохнуть, но не смогла. Его взгляд был полон страсти — невыносимо.

— Нас привели сюда не просто так, Тэмсин, — сказал он с жаром, будто умоляя меня поверить. — Ритуал сработал бы только при участии волшебницы. Сестёр, соединённых общей целью. Верховная Жрица Вивиан знала это, но не верила, что ритуал когда-либо будет проведён.

Что-то во мне дрогнуло.

— Почему?

— Девятка ошибалась, — сказал Кабелл. — Все они ошибались. Не было никакого защитного заклинания, не пускавшего волшебниц в Авалон.

— О чём ты говоришь? — спросила я, снова пытаясь дотянуться до него. — Ты несёшь чепуху…

— Это волшебницы закрыли вход в Авалон из нашего мира, не наоборот, — сказал Кабелл. — Они не хотели, чтобы Владыка Смерти пришёл за ними. Он должен был изменить сам остров. Он не мог призвать Дикий Охот сюда — этому препятствовали древние защиты. Но он знал, что однажды придёт волшебница, и понял, что ритуал — его единственный путь обойти их заклинания. И теперь он может по-настоящему наказать их.

— Бедное дитя, — сказал мне Владыка Смерти, щёлкнув языком с притворным сочувствием. — При всей своей сообразительности ты всё ещё не понимаешь. Не видишь, как ты помогла мне.

— Я не… — хрипло прошептала я. — Я…

Но я знала. Знала.

— Да, — сказал Владыка Смерти, словно живое воплощение презрительного торжества. — Афамэ. Верховная Жрица подозревала меня и мои намерения. Она спрятала афамэ там, куда я не мог войти, чтобы ритуал никогда не был проведён.

То, как клинок стал частью её самой — даже после смерти. Как будто сама Вивиан удерживала его при себе, чтобы защитить. Воля, превратившаяся в призрачную охрану.

— Я не мог пересечь защитное заклятие кургана, и не мог отправить кого-то из Девяти, не вызвав подозрений. Я оказался в тупике, пока юный Кабелл не предложил блестящую мысль — отправить тебя, — продолжил Владыка. — Я был рад отплатить ему за услугу своей: я обеспечил, чтобы ты выжила и дожила до ритуала… и получила тот же шанс, что и он — занять место рядом со мной.

Я вновь повернулась к брату, и чувство было такое, словно я снова оказалась в озере. Будто тону в ледяной воде. Тьма сомкнулась надо мной, поглотила последний проблеск света.

— Кабелл… Посмотри на меня. Посмотри, — прошептала я.

Но он не смотрел.

— Все эти люди погибли… Ты просто стоял и смотрел? — голос у меня дрожал, срывался. — Пожалуйста… Я не знаю, что он тебе сказал, но…

— Он показал мне, кто я, — произнёс Кабелл. — После всех этих лет я, наконец, понял, кто я есть. Он может помочь и тебе найти свой путь, Тэмсин. Всё, что тебе нужно сделать теперь, — пойти с нами.

Я смотрела на его протянутую руку, и внутри всё переворачивалось. От ужаса, от боли за всех погибших. За ту роль, которую он заставил меня сыграть.

— Нет.

Его лицо исказилось от боли. Он отдёрнул руку, а глаза — эти чёрные, непроницаемые глаза — пронзили меня до самого сердца.

— Годами я внушал себе, что со мной что-то не так. Что я — проблема, которую надо исправить. Ты знаешь, каково это — чувствовать себя чудовищем рядом с тобой и Нэшем? — Его голос надломился. — Вы всегда держали меня на поводке, боялись дать мне по-настоящему контролировать свою силу. Из-за вас я сам начал бояться себя.

— Это неправда, — прошептала я, умоляя.

— Это никогда не было проклятием, — выдохнул он. — Это был дар. И я должен его использовать. Мой господин помог мне это осознать. Он поможет и тебе. Пожалуйста. Пойди с нами.

Я вгляделась в лицо древнего короля, в его глаза — но в них не осталось ничего человеческого. Владыка Смерти забрал это у Артура.

— Что ты с ним сделал? — потребовала я.

Лицо Кабелла дёрнулось, его губы скривились в боли и ярости от моего отказа.

— Я ничего не делал с твоим братом, — вмешался Владыка Смерти, — я лишь открыл ему глаза.