Серебром и солнцем

Мира пожала плечами: за годы поисков глава группы впервые затронул тему ее питания:

– Подходят к концу.

– Я об этом позабочусь, - заявил Гесси, окончательно напугав.

Гостиная Гелера была, пожалуй, самой уютной из всех, что Мире доводилось видеть. Интересно, зачем человеческий уют нужен этому вампиру, холодному кукловоду, самому немногословному в свите Дэви? Маскировка? Плюшевая золотистая обивка кресел и диванов, мягкий ковёр на полу того же солнечного цвета… Большая люстра сияла жёлтым искусственным, любимым вампиршей светом. Стол под ней казался куском сливочного масла.

Яркий свет не давал чёрных теней, за которыми можно было бы скрыться. Все были на виду.

Герман Гелер облокотился на стол. У себя дома он был сосредоточен и спокоен. В глубине его глаз вспыхивали и гасли странные огоньки, не принадлежащие ему, чужие, пришедшие отразиться и исчезнуть. Взгляд Адама Митто перебегал с Даниеля на Миру, вампир был настороже, но привычно скалился в улыбке. Даниель Гесси откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Он ни разу не взглянул в сторону Миры, следя за огоньками в глазах Гелера. Лира Диос одна не пожелала присоединиться к компании. Она спряталась в тени у открытого окна и даже невежливо отвернулась от собеседников. Мира скептически улыбалась: за годы поисков это был уже четвёртый их обмен любезностями. Порой, бывало весело.

– Леди Диос – безмолвный наблюдатель от владыки, в нашей беседе она не примет участия, - начал Митто, привычно улыбаясь. – Впрочем, боятся низшей вам не к лицу.

– Вам избранная нужна, чтобы убить, и нам избранная нужна, чтобы убить: из этой блаженной не получится Великого вампира, - продолжил Гелер.
– Как видите, наши цели не столь кардинально различаются.

– Вы предлагаете убить проклятую, когда она явится?
– равнодушно изобразил удивление Даниель.

– Это разведёт наши группы. Во всяком случае, на время, - сказал Гелер.

– История наших совместных поисков дара должна быть завершена здесь, сейчас. Я полагаю, всем собравшимся надоел этот фарс? Далее мы начнём новые, каждый на своей территории, пока одной группе не повезёт, - добавил Адам.

– Исключено, - резко возразил охотник и обратился к Митто.
– Наша цель – уничтожить проклятие, а не убить человека, Адам.
–

Тот разочарованно отвернулся, зарыскал взглядом по комнате.

– Герман, Хэлли днём где-то здесь забыла бокалы. Должно быть, они валяются на диване. Принеси.

Гелер подчинился. Мира тайком скользнула рукой к кинжалу у пояса, всё же слабо представляя себе намечающееся сражение: силы противников, на её взгляд, были далеко не равны. Но тревога оказалась ложной. Гелер быстро возвратился с тремя бокалами. Адам извлёк откуда-то из под стола бутыль из тёмного стекла, до тошноты напомнившую Мире посуду, в которой хранились её собственные запасы стабилизированной дряни.

– Вы, разумеется, не станете возражать, если мы немного перекусим? – с тонким ехидством заметил Митто, вновь в упор глядя на Гесси.
– И дама может к нам присоединиться, - он хищно улыбнулся Мире, та вежливо оскалилась в ответ. – Вам же нужно восстанавливать здоровье, леди Вако?

– В нашем присутствии не смей пить человеческую кровь! – отрезал Даниель и, вдруг смягчившись, добавил.
– Если вы голодны, Мира вас угостит.

Мира удивлённо приподняла брови, но всё же достала фляжку. Там была обычная стабилизированная животная кровь.

– Пожалуйста! Свежая. Даниель приготовил сегодня утром.

Воцарилась тишина. Митто и Гесси не отводили взгляда друг от друга. Взгляды точно ножи: поединок равных по силе противников. Мира поняла: вампир, за долгим лживым разговором, ищет брешь в защите охотника. Гелер загадочно, едва заметно улыбался чему-то, и непонятые чужие огоньки так и плясали в его глазах. Наконец Адам сказал:

– Признай же, Данни, поиски зашли в тупик. Мы не уступаем друг другу. Владыка сердится. Ваш Латэ - или кто у вас сейчас глава?
– должно быть, также. Повторюсь, мы не уступаем друг другу, поэтому последние годы стали дурной комедией. И мне она, признаться, надоела… И в это болото нас завела глупая принципиальность. Я, забыв о вражде, уже в четвёртый раз приглашаю тебя на переговоры, так и ты отбрось хоть на минуту, что велит тебе тайное общество любителей серебра и солнца. Подумай сам. Ты умный человек.
– Он усмехнулся.

Охотник не ответил. Тихо, стараясь ничем не нарушить церемонное молчание собравшихся, Мира разлила содержимое фляжки по трём бокалам.

– Тост? – ухмыляясь, предложила она Гелеру.

– Ты пьёшь это постоянно? – он сморщился, принюхавшись к содержимому своего бокала.
– Тогда тост один, - он поднял бокал с кровью, - твоё здоровье!

Мгновение три вампира следили друг за другом, ожидая, кто глотнёт первым. Наконец, не сговариваясь, одновременно пригубили содержимое бокалов.

– Не так плохо, Герман, - возразил другу Адам, облизывая губы.
– И чувствуется присутствие человеческой… - он не договорил, завизжал, тряся головой, потому что в этот самый момент Даниель плеснул ему в лицо воду из Источника.

– Мира, беги к группе!
– скомандовал ей охотник. Но та не успела и повернуться. На неё налетел Гелер, сшиб на пол вместе со стулом. Вампир быстро отыскал кинжал у неё на поясе и вонзил ей в сердце. Он опередил Миру на долю секунды, но сам упал рядом с кинжалом в груди: у пояса Мира давно носила стальную обманку. Настоящее серебро пряталось у неё на бедре.

Стальной кинжал полетел под стол с печальным звоном. Мира вскочила, озираясь.

Двое рабов Гелера, ворвавшиеся в комнату, лежали на полу, неподвижные как их хозяин. Митто получил в лицо очередную порцию святой воды, и Даниель рванулся к Мире.

– Где твой пузырек?! – прошипел он, мотнув головой на Гелера.
– Он же сейчас очнётся!

Люстра, позвякивая, качалась под потолком. Раз-два-три, раз-два-три - в ритме медленного вальса. Мира потрясла головой – ещё не вернулась в реальность. Тогда Гесси оттолкнул её.

– In nominae Patris… et Filii, - отрывисто бросал он, выплёскивая на лежащего вампира остатки воды из своего пузырька. Митто не дал ему закончить молитву, преобразившись, он легко отшвырнул охотника. Даниель ударился о стену, упал без чувств. Но Адам опоздал. Гелера больше не было. Вслед за хозяином рассыпались прахом и его рабы, и откуда-то с улицы донёсся пронзительный женский визг.

Мира бросилась к своему кинжалу, схватила его, направила на Митто.

– Только подойди! – крикнула она отчаянно, всё ещё ничего не понимая: только что сидели, мирно беседовали, пили кровь за её здоровье и вот, пожалуйста!