Сессия в условиях Талига

– Я знаю вас, сударь? – спросил Робер, посмотрев на пожилого человека. – Я совершенно точно вас видел, но не могу вспомнить где.

Тот кивнул, пробормотав что-то утвердительное.

– Мы проделали долгий путь, но я вижу на руке блистательного золото… – тихо произнесла Мэллит, а потом посмотрела на меня и слегка улыбнулась. Кажется, счастлива, что я остался верен ей. Ну а как я мог поступить иначе?

– Да, я обручен и счастлив, – с готовностью ответил Робер, тронув браслет. – Но чем я могу вам помочь? Вы выбрали не лучшее время для путешествий.

– Его выбрали вы, – покачал головой старец.

– Простите, – Робер прикрыл глаза руками, – я соображаю хуже, чем раньше. У меня была лихорадка.

Молча подойдя к Мэллит, я все-таки обнял ее, не желая больше ждать, и напуганная, уставшая девушка прильнула ко мне, прижавшись. Она искала у меня тепла и защиты. Только сейчас я остро осознал, как все это время мне не хватало ее после Сакаци, но ей и правда не стоило приезжать. Глядя на наши обнимашки, Робер покачал головой и ухватился за край стола.

– Мэллит, ты опять оделась мальчишкой, – посетовал Эпинэ.

Я помнил это. Кажется, в прошлый раз Матильда вычислила в этом “юноше” девушку, ставшую сиротой. И все, что мог сделать, это прижать девушку к себе покрепче, обняв за худенькие плечи. Она молча уткнулась лицом в мое плечо, и вдвоем мы выслушали короткую тираду Робера о том, как здесь опасно для Мэллит. Не спорю, но что ей оставалось делать еще?

– Юная Мэллит пришла за помощью в дом достославного Тариоля, – пояснил старик. – Сын моего отца отдыхал под кровом достославного, готовясь продолжить путь, и продолжил его вместе с названной Залогом. Время зажгло свечу, и горит она быстро, а мир наш – сухая солома и пыль летящая. Что касается прочего, то опасность названной Залогом грозит везде и негде. Ее несет в себе Первородный.

– Кто? – вмешался я.

– Названный Альдо Раканом, – вздохнула девушка невесело.

– Блистательный должен многое выслушать, а сын отца моего – рассказать.

– Достославный Енниоль, прошу меня простить, – вздохнул Эпинэ. – Просто я не ожидал увидеть вас здесь. Вы, наверное, устали. Отдохните, а потом поговорим.

– Юной Мэллит нужно лечь, – гоган шагнул к камину и протянул руки к огну. – Десять дней назад она почувствовала себя плохо, а на четвертую ночь, считая от сегодняшней, открылась рана, но разговор о важном не может быть отложен.

Мэллит?! Я с ужасом посмотрел на девушку и сжал ее озябшие ладони, но она ответила мне молчанием и легкой улыбкой. Робер опередил меня, собравшись позвать лекаря, однако гоган его отговорил от этой затеи. Мол, в опасности жизнь не Мэллит, а судьбы многих людей.

– Говорите, – бросил я, снова сжав вялую ладонь гоганни, – а я отведу Мэллит в спальню.

– Эжен, – поправил Робер меня. – Для всех она – юноша, даже для Дювье.

– Разрешишь понести тебя на руках? – торопливо спросил я у Мэллит, не желая, чтобы Робер опередил меня.

Посмотрев на нас взглядом, полным тихой печали, Робер опустил голову. Я же подхватил девушку на руки, невзирая на ее слабый протест. Не хотелось подвергать ее новым испытаниям, ведь Мэллит и так прошла довольно много. Она устала, слаба и испуганна. Дювье, все еще стоявший в коридоре, задумчиво на нас посмотрел, но я не стал ничего объяснять. Желая удержаться, гоганни положила ослабевшую руку мне на плечо.

– Дювье, – окликнул Робер южанина, – Эжен останется у нас. Не беспокой его и не разговаривай о нем.

– Не буду, монсеньор, – растерянно улыбнулся сержант, явно не особо понимая, Эжен перед ним или Мэллит. Ведь стоял и подслушивал под дверью, как пить дать. Да еще и я на руках вынес… А, ладно, пусть думает, что угодно. – Господин Эжен ужинать будут?

– Ты голоден? – тихо спросил я, глядя на ее бледное усталое лицо.

– Да, – ответом стал тихий шепот.

Чуть позже, уложив девушку на кровать в натопленной комнате, я велел пробегавшей мимо служанке поторопить Дювье. Этот прислужник Карваля, конечно, не собирается ничего делать по просьбе “северного ублюдка” в моем лице, но Мэллит нужна была помощь и помощь немедленная.

– Спасибо, – прошептала девушка через некоторое время, когда поела и собралась засыпать.

– Ты не станешь снимать одежду? – в горле снова запершило. – Я отвернусь.

– Нет, покачала головой Мэллит, – я не хочу снова становиться обнаруженной.

– Хорошо, – я сел рядом и накрыл ее уже теплую руку своей ладонью. – Засыпай.

====== Глава 66. Как здраво смыслить ======

Все хорошее когда-нибудь заканчивается – в этом я убедился, когда после пары дней, проведенных у Робера, пришлось вернуться домой. Любовь любовью, но Мэллит в безопасности, а обязанности цивильного коменданта никто не отменял. Так что Альдо собрался уламывать Катарину то ли на участие в стороне обвинения, то ли на отказ от мужа. Я не очень понял. Но Альдо качал головой и сомневался в правильности своего решения взять меня с собой. Вот правильно! Я бы, глядишь, еще поспал бы…

– Странная женщина, – сетовал Величество, – я мог бы ее освободить и осыпать драгоценностями, а она не хочет. Вернее, сама себе не позволяет. Решила, что не оставит мужа, пока он в Багерлее. А мне куда его девать? Ох. Алва связал нам руки.

Ага. А тебе скоро свяжет и ноги. И по загривку даст как следует. Мне, правда, тоже, но это уже другой разговор.

– Госпожа Оллар счастлива видеть Его Величество, – сообщила полная дама в кремовом платье.

– Ваше Величество, герцог Окделл, – Катарина выплыла к нам, белая, как снег, осунувшаяся, и печальная. – Что-то случилось?

– О, ничего, уверяю вас, – взяв женщину под руку, Альдо подвел ее креслу и помог сесть.

– Благодарю. Прошу меня простить, я видела сегодня дурной сон… – пролепетала она, попытавшись улыбнуться.

– Это вы нас простите, – исключительно из вежливости произнес Альдо, поднося к губам ее пальчики. – Вам вернули все пропавшие драгоценности?

Может их поженить, а? А что – потрясная выйдет парочка: Гиацинтовая Гадюка и ТаРаканье Величество! Но нет, Величеству фельпчанку подавай…

– Да, Ваше Величество, почти все. Кроме алой ройи. Я хотела подарить ее будущей герцогине Эпинэ. Айри дорога мне. Я хочу сделать ей подарок, чтобы она… помнила о нашей дружбе…

– Окделлы не забывают друзей, – весело сказал Альдо. – Не правда ли, герцог?

– Разумеется, – буркнул я еле слышно, сделав в памяти заметку уберечь Айрис от этой дамочки.

– Я многим обязано вашей сестре, Ричард. Айри меня научила очень многому. Мне грустно, что вы в ссоре.

Ах да. Продолжаем ломать комедию, что я в ссоре не только с Приддом, но и с Айрис. Это трудно, зато необходимо. Молчать – вот, что мне оставалось. Ведь ройя до сих пор находилась у меня. Надо будет принести потом, объяснить, что да как. Но сейчас надо пробубнить, что я больше не сержусь на Айрис и что все обиды в прошлом. Это, собственно, я и сделал.