Шальная мельница

– Я ищу Генриха фон Менделя. У меня срочное дело к нему.

– Это - я. Проходите...

– Ладно, потом договорим, - недовольно поморщился от раздражения какой-то мужчина и торопливо вышел за дверь, учтиво оставляя нас наедине. Провести незнакомца взглядом, а затем смело и с вызовом уставиться в глаза нашей "надежде"...

***

– То, что он там творит, это - нечто ужасное, несуразное. Так нельзя... Я понимаю, что на всё воля Божья, однако... не до такой же степени стоит всё запускать. Зачем тогда, вообще, заниматься врачеванием, если, в итоге,... только ссадины лечить?

Отчаянный, полный мольбы взгляд мужчине в глаза.

Стоит серьезный, даже не шевелится. Жадно изучает мое лицо своим колким, заледеневшим взором.

Тягучая тишина - и, наконец-то, видимо, проигрывает моему ожиданию. Разворот к своему столу, поправил бумаги.

– А Вы, я так полагаю, знаете,... как его спасти?

– Нет, конечно,... не со стопроцентной уверенностью, но... есть предположения. Хотя бы, это будут попытки, а не жуткое опускание рук и передача эстафеты священнику.

Внезапно разворот, взгляд мне в глаза:

– Стопроцентной? Эстафеты?

Обомлела я, пришпиленная собственными промахами. Чувствую, как начинаю краснеть.

– Это... такие выражения.

– Я знаю, что это, и что они означают. Просто, удивлен, что и Вы... в сеем осведомлены.

– Разве это сейчас так важно?
– поражаюсь его пассивности, медлительности, безучастности.
– Он же там умирает. Дорога каждая секунда.

– Тогда, - вдруг скривился, - я всё еще жду резонные доводы, чтобы смело передать скипетр правления судьбами в достойные руки, отобрав у давно зарекомендовавшего себя Хорста как хорошего доктора. Да, может, он не настолько продвинутый, как Ваш Хельмут. Я слышал, что и он прибыл сюда. А Вы, судя по всему, с ним. Та самая... Анна. Однако. Мне нужны доводы. И если, как Вы говорите, каждое мгновение на счету, секунда, - загадочная ухмылка.
– То... прошу, приступайте, не стыдясь.

Оторопела я заявленного. Но я - ведь не медик... что я могу сказать? Только так, напутствовать ловкого и умного своего Врача.

– Я жду, - не выдерживает.

И вновь нервические шаги по кабинету, замер около своего стула, уперся руками в спинку. Пристальный взгляд на меня.

Тяжело сглотнула слюну.

– Ваш Хорст утверждает, что... кровопускание еще никому не повредило. И пусть, наверняка, это был элементарный сарказм, однако прозвучало уж слишком самоуверенно и реалистично. И если сие - правда, то я совсем уж не согласна с таким мнением. Мои знания говорят... о радикально противоположном. Очень многие погибают даже не от самых повреждений, разрывов тканей или инфекции, а от банальной потери крови, пусть и не в полном объеме. Ее в теле человека несколько литров. Если не ошибаюсь, у взрослого - пять или около того, но это не значит, что надо высосать всё до дна, чтобы больной умер. Пока довезли мужчину - уже сколько потерял, а затем, судя по вздутости живота, внутреннее кровотечение у него происходит. Но ваш Лекарь отказался даже заглянуть внутрь, осмотреть внутренности, может, где зашить надо, где артерию пережать, пока тромб там образуется, не знаю. Я не хирург. И, тем не менее, ничего! И зачем вслепую прижигание? Да что это за средневековая пытка? Зашить, обработать мазями, маслом, Хельмут и Беата отличные мастера в этом деле. При мне подобные случаи не раз вылечивали. А Ваш Хорст - вообще, думает, что где-то в районе брюшины, находится сердце, в то время как оно строго всегда вверху, слева под ребрами - если, конечно, не считать исключения из правил в плане мутаций. Но это бывает безумно редко, о чем и не следует вообще вспоминать. Сейчас же наша задача обследовать кишечник, ибо, вероятнее всего, именно он поврежден, - немного помолчав, осмеливаюсь на самое, что не есть, терзающее душу.
– Нельзя быть таким... как Ваш этот... Лекарь. Это - даже не упертая глыба, простите на слове. А - Осел. Мир меняется - а он все время на одном уровне. Так нельзя,... по крайней мере, если ты не Бог. Ой, простите. В смысле, если ты не способен уже обретенными знаниями найти панацею от всех существующих болезней и бед.

Вздернул бровями фон Мендель, повел головой в сторону, скривился. Шумно вздохнул.

– Ваш Хорст уже смирился со смертью этого молодого человека. Позвал ему уже даже священника. А ведь у парня - вся жизнь впереди, наверняка есть жена и дети. Позвольте нам с Хельмутом попытаться спасти его. Это - не колдовство, как кто-то может подумать, и даже не, мать ее, Наука, от которой Вы все так шарахаетесь. Это - элементарное видение мира как он есть. У вас слегка рвется одежина (ладно, пусть не "слегка"), но Вы же ее зашиваете. Да? Ладно, пусть не Вы, но за Вас. Не выбрасываете же сразу? Верно?

Короткая, колкая ухмылка. Молчит.

– А здесь - жизнь. Если есть хоть шанс - разве не грех... бездействовать?

Глаза сверкали странной воодушевленностью, отчего ставало не по себе.

– Так как?
– отчаянно шепчу, невольно сложив руки перед собой, словно в молитве.

Вдруг шаг в сторону Генриха, еще миг - и пристальный, проникающий в самую душу, взгляд мне в очи.

Коротко кивнул головой.

– Вот теперь я Вам верю. Ведите...

***

– Простите, уважаемые Господа, - резвые, уверенные шаги Генриха вперед, к столу, на котором едва заметно еще дышал раненный (без сознания). Несмело расталкивает в стороны помощниц (полусестер) Хорста да и немного отодвигает, все еще читающего на латыни молитвы, священника. Пристальный взгляд на моего Врача, на меня.
– Прошу, приступайте.

Живо кинулась я вперед. Видимо, не сразу поверив своим глазам и ушам, Хельмут немного помедлил, но еще миг - и стремительно последовал моему примеру. Стянуть простынь, оголить живот.

– Принесите нож, иголку с ниткой, воду с тряпками.

– Воду и повязки прокипятите, дайте нам отдельно миску, чтобы руки хорошо вымыть. Cвечу, и вино.

– Что здесь происходит?
– гневно взревел "Местный лекарь" и тут же кинулся к нам. Но замер у самого стола, не решаясь на активные действия при Риттербрюдере.

– Я премного благодарен, брат Хорст, за Ваш труд и заботу о всех нас, но сейчас... я решил дать им шанс себя проявить и поделиться с нами бесценным опытом. Неправда ли, это достойно и занимательно?
– отозвался Генрих.

– Это же - душа! Как они смеют себя так вести?!
– завопил "Глыба".

– Да куда она денется?
– злобно рычу себе под нос, нагревая уже на огне свечи нож, дезинфицируя оного...

Дать немного опиума больному, втирая в десны, на случай, если начнет приходить в себя, промыть вокруг раны вином, очистить рваные края и вручить возможность Хельмуту забраться внутрь плоти.

– Это какая-то бесовщина, поглядите-ка! - все еще голосит, отчаянно восклицает проигравший недо-Лекарь.

Колкий взгляд бросаю на Фон-Менделя. Кривится, злится, но сдерживается. И не понятно уже, на чьей он стороне, однако... все еще не перечит, не останавливает нас, не пресекает разгоревшееся безумие.

– Что хоть с ним произошло?
– кидаю взгляд на товарищей бедолаги.

Не сразу те отреагировали. Несколько несмелых шагов один из них проделал и прошептал дрожащим голосом:

– Лошадь дернулась, тот испугался - упал, да прямо на вилы. Давай орать - дурная скотина и того сильнее расходилась, Ульрих дернулся в сторону, еще сильнее распоров себе живот. А дальше мы подоспели - еле выдрали из лап смерти...

– Хорошо держите рану открытой, а то ничего толком не видно..., - шепчет, рычит мой Врач на то, что я отвлекаюсь.
– Матерь Божья, сколько же крови, целое озеро...

– Повязки, нужно вымочить ими, - живо бросаюсь к миске с кипятком.

... аккуратно перебрать длинные петли кишечника. Найти места разрывов и дать возможность уверенным, ловким, золотым рукам Хельмута свершить предначертанное. Морщусь, кривлюсь, едва не реву, не зверею от ужаса, однако... адское желание... наперекор всем спасти этого молодого человека... уверенно берет своё.

***

– Хороший врач - всегда на вес золота, - проговорил Генрих и прошелся по своему кабинету. Взгляд мне в глаза.
– Давно мы уже слышали про победы Хельмута, и не раз звали к себе, занять место Хорста. Однако... никакие гонорары не могли на то его подбить. В Цинтене - его Беата, а значит, его дом - там. Забрать и Знахарку сюда - увы, не вариант, ей здесь не место. Уж слишком... много тех, кто...