Шальная мельница
Шрифт:
– Лиза?
– удивленно кинул мне Гоша.
Вижу через лобовое стекло, как тот удерживает Ярцева на мушке.
Уверенно открываю дверь рядом с Шалевским и рычу, захлебываясь:
– Отдай мне эту суку! У меня с ним свои счеты!
– Ли-за, - ревет мерно, жестко Гоша, гневно качая головой.- Не на-до.
– Вы че, оба больные?
– скалится животное, вглядываясь на меня.
Не реагирую. Глаза в глаза всё еще со своим героем, не отступаю:
– Отдай. Прошу. Ради своей Лили. Гоша, отдай! ГЕНРИХ! Я ВСЁ СДЕЛАЮ!
Оторопел тот от неожиданности.
Но тут-то и
Колкие секунды - решается Шалевский. Мигом выскакивает из авто, давая мне ход.
– Только учти, - едва я села, резво прильнул обратно (облокачиваясь руками на крышу авто); жесткий, мерный голос; пристальный взгляд на расстоянии вдоха, - не уничтожишь сама, то я прикончу, только уже вас обоих.
Хмыкнула (отчасти болезненно).
– Доверься, - едко, загадочно ухмыляюсь.
– От него и мокрого места не останется.
Вручить мне пистолет, ключи. Уверенное движение - и уже я удерживаю на мушке ублюдка. Захлопнуть за собой дверь. Пронзительный, сверлящий взор обрушить на демона.
– А ты еще, б***ь, кто такая?
– рявкнул на меня, убирая руки от лица, Ярцев. Презрительно, гордо всматривается. Заметно расслабился, вероятно, уповая на мою (женскую) слабость.
Но миг - и в догадках прищурился:
– Погоди, а я тебя помню...
– О да, - загадочно ухмыляюсь.
– Еще как. Заводи, - протягиваю ключи и киваю головой.
Немного помедлить, порассуждать внутри себя, бросить колкий взгляд на все еще следящего за нами Шалевского - и поддаться: забрать связку, вставить ключи в замок зажигания и смело, без каких-либо предчувствуй и опасений,... провернуть колесо бесовщины дальше.
***
(Л и л я - 4)
Очнулась я на какой-то остановке, причем железнодорожной. Не особо видно, где тут город или еще какое-либо другое селение. В какую сторону нужно идти. И тем не менее....
Проверить карманы, нервно чертыхнуться себе под нос - и отправиться ловить попутку.
И это же надо будет еще где-то денег раздобыть, чтобы купить одежду, еду. План придумать побега. И вообще.
Бабка?
Нервно цыкнуть. Анька, Анька, а все-таки бабку, наверно, придется раструсить.
Путь на Знаменск.
...
– Ну, вот и всё, - ухмыляюсь я сестре.
– Вот такая история. Не перепутай. Покопайся в деталях. Многое из всего сказанного мною - безумно важно, и если его не упустить, сделать всё, как надо, петли замкнутся - и каждый из нас обретет окончательный свой жизненный путь, я надеюсь, прямой уже, без этих чертовых "каруселей". Единственно, конечно, что ты - там, а я - здесь.
Эпилог.
***
(Л и л я - 5)
Открыть несмело глаза - и тут же поморщиться, скривиться от жалящего света. И снова найти силы взглянуть на окружающий мир. Превозмогая боль,
резь в очах, жмуриться, но, тем не менее, скользить прозревающим взглядом около...Белые стены, малопонятные приборы вокруг, трубки, странное жужжание, тихое, ленивое пыхтение насосов, пиканье какой-то аппаратуры.
Во рту - сухо, в теле странная, пустынная легкость. Почему-то холодно ногам. Невольно вздернула ими, поджала малость под себя, отчего еще быстрее запиликал... кардиомонитор, судя по всему. Взгляд около - отыскать мерзавца. Так и есть. Нервно забегали штрихи, и чем сильнее я на него пялилась - тем быстрее менялся ритм.
Резко дернулась, распахнулась дверь, ворвалась девушка. Ошарашенный, полный замешательства взгляд на меня.
– В-вы... очнулись?
– едва слышно, заикаясь.
Поморщилась я от громкого звука. Но вдох - и с испугом, едва не рыча:
– Как меня зовут?
Обомлела та. Тягучие, полные сомнений и страха, минуты - и вдруг, пятясь, подалась на выход.
– Я сейчас доктора... позову.
Еще миг, еще один, косой, взволнованный взгляд - и вылетела долой, восвояси.
Но еще миг - и вместо врача, в комнату зашел... Шалевский.
...несмелые шаги ближе.
Склонился надо мной, робко провел рукой по волосам. Ласковый взгляд в глаза, добро так, нежно усмехнулся.
– Родная моя...
– Гош, - едва слышно.
Еще сильнее улыбается. Резво присел на корточки рядом с койкой. Сложил руки на краю кровати, ухватив при этом мою ладонь в свою, отчего еще сильнее, чаще запищал аппарат. Колкий взгляд на циничного доносчика. Ухмыляется.
Глаза в глаза со мной.
– Как ты себя чувствуешь?
Неосознанно кривлюсь в смятении, еще миг, еще напор - и комкаю в душе страх.
– Генрих, верно?
– едва слышно, да так, что только по губам сие прочитать.
Обмер на мгновение, вздернув бровями. Тугие, нервозные рассуждения внутри себя - и, наконец-то, волнительно прикрыв веки, закивал головой.
– Да.
Рассмеялась я. Истерически рассмеялась, хоть и с последних сил, сдерживала предательский звук. Смущенно, болезненно зажмурилась.
– Догнала... наконец-то, я тебя догнала.
Несмело провел рукой по щеке, отчего вмиг распахнула я ресницы и уставилась на него. Сжимаю его руку в своей.
– Только не уходи больше никуда. Молю...
– Да куда я? Хорошая моя... Лили...анна.
Невольно рассмеялась, чувствую, как заливаюсь краской.
Неуверенное, душу выворачивая наизнанку до бешенного трепета внутри, движение - немного привстал, подался ко мне ближе. Но и сама уже реагирую - тянусь к нему со всей любовью и жадностью, тотчас срастаясь, впиваюсь в его губы своими сладким, взрывным, бесстыже жарким поцелуем...
***
(Л и л я - 5)
– Привет, родная моя.
Наклоняется, чтобы поцеловать. Живо отвечаю участием. Но еще миг - и, едва попытался отстраниться, как тотчас хватаюсь за лацканы рубашки и тяну на себя. Поддается, присаживается рядом. Все еще на расстоянии дыхания. Рычу сквозь смех:
– Шалевский, забери меня отсюда!
Печально улыбается, поджимая губы.
– Хорошая моя, солнышко, ну, ты же знаешь. Я уже говорил с врачом. Хотя бы еще одна неделя, а там и на дом переведут.