Шальная мельница

Понимающе закивала головой девушка. Загадочно ухмыльнулась.

– Ступай. Ступай, куда тебе там нужно. А обо мне не думай - мы сами справимся. Ты и так сделала... невероятное для меня, за что вовек я буду благодарна...

***

И вновь помчать, уже на память заученной, дорогой до Цинтена. Вот только пойти мимо приюта, не свернуть туда даже и на миг.

...

Мельница, и вправду, была в сверх жутком состоянии. И хоть уже давно все было потушено, дым, запах гари все еще блуждал по сиим руинам. Целый слой спёкшейся золы, грязь от воды и земли, которыми тушили, вперемешку с обугленными, недогоревшими балками, досками, закопченным кирпичом, и, частично нетронутыми огнем, обломками непонятно чего, в полумраке угрюмой ночи, - всё это лишало любого желания и смелости попытаться забраться внутрь. Однако, твердое решение, принятое несколькими часами ранее, вынудило совладать со своим страхом - и (под гром разражающихся в моей голове слов старухи) переступить, опасаясь лишнего внимания со стороны местных, через треклятый порог.

– Анна, стой, - внезапно послышалось за моей спиной, и кто-то ухватил меня за локоть. Резвый разворот - обмерла в ужасе.

– Генрих? Т-ты... как здесь?

Виновато опустил на мгновение взгляд. И снова очи в очи. Тихим шепотом:

– И всё же... некоторые вещи я про тебя хорошо усвоил, да?

– Не надо, прошу, - кривлюсь от боли, попытка выдраться из его хватки.

– Анна, это глупо - слушать кого-то ополоумевшего, все бросать долой, только из-за каких-то мерзких, завистливых чьих-то слов.

Лихорадочно качаю головой.

– Это - не просто слова. Совсем не просто. Она полностью поняла, кто я. И она сказала, что нет мне здесь места, и не должна я была быть здесь. И ничего, кроме смерти, вам не принесу. Генрих, молю, - жалобно.
– Дай мне вас спаси! Пожалуйста... Хороший мой, ПОЖАЛУЙСТА!

Обмер, словно уколола его в самое сердце. Но еще миг и вдруг ухватил меня за руку. Что-то вложил в нее.

Живо перевожу взгляд, раскрываю кулак - мой (подаренный им) медальон.

– Ты мне обещала. Так прошу, не уходи... Ты же моя... Анна...

– Не АННА - Я! НЕ АННА!
– гневно качаю головой. Резкое движение - и вырываюсь долой, шаги наощупь, пятясь.
– И НИКОГДА АННОЙ НЕ БЫЛА! А то, что безмерно люблю - истинная правда, потому и ухожу! УХОЖУ, пока еще все живы!

– АННА, СТОЙ!
– ошеломленно взвизгнул и тотчас кинулся ко мне.

Не сразу сообразила, попытка оглянуться, но в тот же миг и рухнула прямиком куда-то вниз, в какую-то яму.

Удержал, схватив своей рукой - мою.

Всматривается бешенным, испуганным взглядом в глаза.

– Родная моя, держись! ДЕРЖИСЬ, МОЛЮ! Я тебя вытащу!

– Не надо!
– сама даже не знаю, как такое ответила.

– ДЕРЖИСЬ!

Но еще мгновение - и скользнули мои пальцы, обреченно унося меня от него вдаль.

– ЛИЛЯ!
– отчаянно, зверски завопил Генрих. Рывок, попытка совершить невозможное, ухватить, спасти меня в последний момент - да тщетно.

Вдруг... хрустнула балка, обвал - и полетел мой милый следом за мной... прямиком в ад.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

Глава 15. Перевоплощение

(Л и л я - 2)

***

Открыть несмело глаза - и тут же поморщиться, скривиться от жалящего света. И снова найти силы взглянуть на окружающий мир. Превозмогая боль, резь в очах, жмуриться, но, тем не менее, скользить прозревающим взглядом около...

Белые стены, малопонятные приборы вокруг, трубки, странное жужжание, тихое, ленивое пыхтение насосов, пиканье какой-то аппаратуры.

Во рту - сухо, в теле странная, пустынная легкость. Почему-то холодно ногам. Невольно вздернула ими, поджала малость под себя, отчего еще быстрее запиликал... кардиомонитор, судя по всему. Взгляд около - отыскать мерзавца. Так и есть. Нервно забегали штрихи, и чем сильнее я на него пялилась - тем быстрее менялся ритм.

Резко дернулась, распахнулась дверь, ворвалась девушка. Ошарашенный, полный замешательства взгляд на меня.

– В-вы... очнулись?
– едва слышно, заикаясь.

Поморщилась я от громкого звука. Но вдох - и с испугом, едва не рыча:

– Как меня зовут?

Обомлела та. Тягучие, полные сомнений и страха, минуты - и вдруг, пятясь, подалась на выход.

– Я сейчас доктора... позову.

Еще миг, еще один, косой, взволнованный взгляд - и вылетела долой, восвояси.

***

– Лиля, хорошая наша..., - мнет пальцы в волнении мужчина лет около сорока, в белом халате.
– Я всё готов Вам рассказать, - взмах рукой.
– Однако, некоторые вещи... всё же стоит услышать непосредственно от того человека, которого Вы знаете, которому доверяете.

– Гоша?

Поморщился, несмело качнул отрицательно головой.

– Нет. Но мы ей уже позвонили. Сказала, скоро будет.

– Ей?

***

Когда дверь распахнулась, и в палату вошла эта девушка, женщина, я оторопела, словно пронзенная молнией. Не моргаю. И даже не дышу.

Печально усмехнулась, виновато поджала губы.

– Можно?
– махнула рукой в сторону стула.

Не реагирую.

– Я представляю, в каком ты шоке... Меньше всего, наверно, из целой Вселенной, ты ожидала увидеть именно меня. Однако... это - я. И вижу, что узнала. Знаешь, кто перед тобой.

Решаюсь на вздох. Нервно сглотнуть слюну.

Коротко, едва различимо киваю.

– Ну, я, всё же, пройду? - и снова взмах кисти, указывая на стул рядом с койкой.

Неуверенно киваю.

– Благодарю.

Томные секунды, присела рядом. Взгляд (ее) около, а там и вовсе уткнулась им куда-то за окно.

– Прости...
– глубокий вдох, нервное сглатывание то ли от волнения, то ли от боли. Еще миг - и уткнула взор на свои сцепленные в замок пальцы, продолжает, - что именно я,... в какой-то мере, возможно,... всё ещё враг, - глаза в глаза. - И, тем не менее, - вновь опускает очи. Тихо, печально, - только я у тебя... осталась.

Ошарашено вывалила очи я. Даже дрожь невольная прошла. Окаменела.

Взгляд ее из-под ресниц, украдкой.

– Ярцева... больше нет. И, увы..., - шумный вздох, - твоего Гоши тоже.

– В смысле?
– на грани реальности, ни то слова, ни то мои мысли.

Очи в очи... с Ириной.

Гордый, отчасти в надежде выискать себе оправдание, взгляд; важная осанка.

– Миша... заслужил свою участь. Не то б... твое письмо, - грозный, полный величия вид, - и тебя бы это коснулось, - поджала на мгновение губы.
– Однако, что есть, то есть... и я безмерно благодарна за ту правду. Даже если она... убивает наповал.