Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!

Она правильно истолковала мой бешеный взгляд. Присела на свою постель, скрестила руки на груди, понизила голос… И выдала кучу новостей. Неприятных. Тревожных. Наталкивающих на серьезные размышления и порождающих опасения.

Самая хорошая из них заключалась в том, что пропавший в день прибытия извозчик нашелся. Он был жив, относительно здоров, более-менее в здравом уме. Впрочем, насчет последнего я откровенно сомневалась.

Мужчина обнаружился в Тресковнике — деревеньке к юго-западу от Трясогузок, в которую нам предстояло переместиться на следующей неделе. Его одежда превратилась в лохмотья, тело покрывали глубокие царапины, волосы сбились в грязный колтун и воняли гарью.

Он понятия не имел, что, где и когда с ним произошло. Помнил, что вез багаж и четверку практикантов. По его словам, почти у селения молодая дура устроила кошмарное представление, желая остановиться и поймать какую-то бабочку. Пришлось послушать ее, хотя до «базы» оставалось всего ничего. Приезжие разбежались кто куда, возница прикорнул… И пришел в себя посреди Тресковника.

О его участи Мела узнала случайно. Этому событию не придали значения. Никто не верил в рассказ извозчика. Староста Трясогузок без обиняков заявил, что Лопар из Кротов — тот еще пьянчуга и бабник. Мало ли что могло с ним приключиться. Тем более, на краю поселка жила бабка, варившая лучший самогон в округе. Понятно, куда он отлучился. Небось наклюкался так, что позабыл собственное имя.

— Бабка что, и опиумом приторговывает? — засомневалась в этой теории я. — Как по мне, хмель выветривается быстро. Или у нее товар, так сказать, эксклюзивный? С добавками химии и ароматами магии?

— Ты о брюхокрылах? — как всегда, Мела была свято уверена, что я знаю, о чем говорю. — Вряд ли. Королевский брюхокрыл — очень редкий эндемичный вид. В древности шаманы использовали его как дурманящее и галлюциногенное средство, но сейчас живой экземпляр в десятки раз ценнее, чем настойка с засушенным насекомым. Да и трудно представить бабку, бегающую с сачком по лугам. Нет, извозчик — это другое… Может, он даже связан со вчерашним…

— Со вчерашним чем?!

— С убийством.

Как выяснилось, к колдунье приходили потому, что один из местных жителей обнаружил на своей ниве человеческие останки. Поскольку в здешних местах маги — явление пусть и неприятное, однако привычное, люди знали: магия способна на многое. Например, указать на родственников покойного.

А еще Меле предлагалось сознаться в том, что некий эксперимент закончился летальным исходом.

Ее привели на зеленое поле ржи, располагавшееся на приличном расстоянии от селения. Показали выгоревшую плешь с несколькими костями и черепом. Спросили, что могло привести к подобному исходу.

«Магия», — наверняка ожидали услышать господа доморощенные следователи и обвинители.

— Дракон, — ответила она.

Потом по собственному почину нарисовала заклинание поиска родственных связей и пару часов кряду доказывала, что не обманывает: присутствующие действительно смотрят на кого-то из семьи старосты.

Южин сходил домой и увидел, что жена и дочери живы-здоровы. Проведал братьев, женатого сына, даже не поленился вспомнить о двоюродных и троюродных тетках.

Набросился на Мелу с обвинениями: дескать, сама виновата, а теперь городит чушь, чтобы всех запутать.

Затем умолк, будто что-то вспомнив. Убрался почти бегом, а когда вернулся, на нем лица не было.

— Страшная сила! — бочком обошел заклятье. — В пору моей юности шел слух, что соседский Ораш приходится мне братом. Вот и узнали точно…

Ораша, принадлежавшего к роду Лошадей, жена не видела с самого утра. Он ушел на полчаса, чтобы накосить кроликам свежей травы, и не вернулся даже к обеду. Женщина не слишком волновалась — как и в случае извозчика, списала задержку на бабку с самогоном.

К вечеру прибыли сыскари. Опросили заинтересованных лиц, достали колдунью недвусмысленными намеками, собрали кости и отправили «в город на проверку». Версию о происках подопечных Академии сочли не слишком достоверной, но пообещали «вернуться и разобраться».

— Пусть разбираются, — зевнула я. — Стой! Хочешь сказать, Барр где-то рядом?!!

— Нет.

Мне пришлось несколько раз прокрутить в голове услышанное, однако ясности не прибавилось.

— Ты сказала, виноват дракон.

— Да.

— То есть он ищет меня?!

— Нет.

Я горжусь своим терпением. Годы скитаний хорошо его натренировали. Вывести меня из себя не так просто, как может показаться. Да, порой я несдержанная на язык и в мыслях превращаю неприятного собеседника в котлету. Бывает. Должна же быть какая-то отдушина?

Но Мела принадлежала к той редкой породе людей, которые действовали на меня как красная тряпка на быка. Она вроде говорила просто и доступно, однако я, чтоб его, не понимала сути ее речей!

— Проснись, Тая! Дыхание дракона не оставило бы костей!

Точно. Крохотное напоминание о том, что я сама прекрасно знала, — и все стало на свои места.

— Магия? — мой вопрос прозвучал куда безнадежнее, чем хотелось бы.

— Или кто-то устроил очень большой костер без дров, — склонила голову Мела. — Завтра начнется буря… Я первая попаду под раздачу за то, что направила на ложный след.

— Думаешь, «убийцы»?.. — заканчивать предложение не требовалось.

— Не факт. Мы прибыли совсем недавно. Никому из них местные насолить не успели.

— Но ты не уверена.

— Конечно, не уверена! — колдунья сорвалась на крик. — Собирай вещи!

— Почему это?

— Тебе пора бежать! Ты же всегда убегаешь, Тая!

Я не обиделась. Она была права: как только жизнь выходила из-под контроля, я делала ноги. Привычка, предосторожность, характер — называйте, как хотите. Когда назревала опасность, я не колебалась. Исчезнуть, затаиться, переждать — в этом заключалась моя суть.

Напомню: я — потрепанная неурядицами эгоистка, и лишь блеск золота способен привлечь мое внимание. А Мела не имела права отступать. У нее семья. Она не могла отойти в тень!

Демоны все побери, она никогда не думала о себе!!!

«Мы — мерило противоположностей», — заключила я.

— Где твоя вторая сумка? — взъярилась колдунья. — Утром тут будет полный бардак! Поторопись!

Моя усмешка ей вряд ли понравилась, слова — тем более.

— Восемнадцать монет… Ты обещала их мне. Заплатишь — уйду, нет — останусь. Ну?

— Завтра у меня наверняка отнимут все благословенное серебро! Ты застрянешь с нами на лето, Тая!

— Как и планировалось, — сухо ответила я и забралась под легкое одеяло. — Притихни. Мне надо поспать. Нет, свет не мешает, а вот книгами шурши в другом месте.