Штурмуя Лапуту

— Полагаю, я бы и сам из ситуации выскочил. Но не скрою, было неожиданно и приятно.

— Это-то я вполне способна понять. Короче, когда свадьба и что дарить?

— Давай ты уймешься по этой теме. Я может быть даже и не против, но нам явно не судьба. Она твердо намерена вернуться в свой мир, у нас тоже дел много. Неотменяемых. Да и какой из меня, нахрен, муж?

— Муж из тебя, видимо, неплохой. Ты, как это говорится… того, перебесился, да и неоднократно наблюдал примеры крепких гармоничных семей. Пусть иногда и слепленных весьма странными, сомнительными скрепами. Но ведь держит крепеж, гм… Ладно, это терпит. Давай о насущном.

…Лоуд изучала документы из епископского сейфа. Укс, в общих чертах с ними уже знакомый, перевешивал сушившиеся рясы и гитару, менял-набивал сухую листву в обуви: пилотские сапоги промокали неохотно, но и сохли долго, а легкие полусапожки, снятые с епископа, хотя и путешествовали за пазухой пилота, тоже умудрились подмокнуть и могли потерять форму. Пилот неспешно возился, напарница периодически подзывала, указывала любопытные детали документации.

…— Шпионаж они ведут, ну прямо как взрослые, — ворчала Профессор, шурша пергаментами. — Вот времена: ткни в самый паршивый деревенский Сан-Гуанос, а там всё туда же — норовят вести агентурную работу.

— У них с интеллектуальными развлечениями так себе, — сказал Укс и достал блокнот в кожаном переплете — Вот, этот чистый, карандашик внутри.

— Отлично! Я верила и надеялась — не забудешь!

— Угу, забудешь тебя. Весь мозг потом выешь. Воровка тоже для тебя бумагу запасала, помнила.

— Мило. Фундаментальная наука в моем лице вас искренне благодарит, будете упомянуты как спонсоры канцелярского оснащения экспедиции, — Лоуд понюхала переплет блокнота. — Что за шкурка? Элитный чистокожий гомо-сапиенс?

— Понятия не имею. Это принципиально?

— Просто любопытно. Насчет девицы не волнуйся. Раз считаешь нужным ей помочь, поможем. Собственно, наши деловые интересы пока полностью совпадают.

— Что не исключает возникновения антагонистических противоречий в будущем, — Укс откровенно вздохнул.

— Ну-ну, откуда этот пессимизм? Противоречия сгладим, останетесь дружить телами и разумами, нам бы только восстановить Прыгательные возможности. Кстати, она точно не из нашего уютного мирка? Все же есть какое-то неуловимое сходство.

— Вряд ли. В разговорах ничего общего не проскакивало. Вернее, мелькнуло, но мало. Да и какова вероятность подобного совпадения? Нет, общее у нас одно — то, что она тоже из «реала». У местных этакий забавный акцент в логических построениях присутствует, причем у всех поголовно.

— Да, нотка умилительной наивности. Но ведь растут, пытаются превозмочь, — Лоуд похлопала по бумагам. — Вот: налаживают связь, хитрят интриги, проковыривают границы. Я всегда предрекала: рано или поздно «фаты» сольются с «реалом»! Собственно, процесс уже идет…

— Давай без твоего любимого построения «Современный „Реал“ и „Фата“ — экспансия глобализма неизбежна». Мы и так в самой дальней заднице прогресса.

— Мог бы и послушать умного земноводного. Делать все равно нечего, а секвойям мне лекции читать неинтересно. Шуршат кронами, шуршат, полная бесчувственность и равнодушие к блистательным прорывам научной мысли.

— Как же делать нечего? Ночью «Генриетта» будет проходить, нужно план перехвата выработать.

— Что тут вырабатывать? С командой мы слегка знакомы, воровка так и вообще на борту своя…

— Можно мне про «Генриетту» послушать? — тактично спросили из-за куста лещины.

— Сейчас в лагерь подойдем, — пообещала Лоуд. — Мы тебе спать не хотели мешать, так-то никаких секретов не засекречиваем. Ты, кстати, уже выспалась, что ли?

— У меня старая привычка мало и быстро спать, — сказала воровка, не глядя на пилота.

Укс и сам испытывал некоторое смущение. Воистину смехотворно — после всего, что произошло. Но вот — есть оно, смущение.

Воровка успела умыться, откинутые со лба чуть влажные пряди делали лицо строгим и в то же время особенно привлекательным. Хочется смотреть и смотреть, а отворачиваешься так, что аж шея болеть начинает. Вот играет же она, соблазняет, хотя и зла сейчас.

— Так, девочки и мальчики, а давайте-ка попроще! — немедля призвала хамоватая Профессор. — Понятно, у вас всё очень сложно и уникально, я не лезу. Но для начала: Укс, она тебя не нарочно с ума сводит заманчивой неуловимостью, просто у нее подсознательный инстинкт, неконтролируемая привычка. А ты, честнейшая девичья душа, насчет той дельтаплановской сборочной шпильки напрягись и осознай. Тебя не убить хотели, а совсем наоборот. С нежестко закрепленной распоркой аппарат менее чуток в пилотировании, планирует сам собой, хрен его в пике завалишь. Так что долететь у тебя чуть побольше шансов было. Если освоишь пилотирование в полной мере, тогда конечно и шпильки, и виражи с петлями — прям всё твое.

Сейчас воровка на Профессора, у которой частенько стеб и серьезность изрекалось в произвольных пропорциях, не смотрела. На Укса смотрела — прямо в глаза.

Карие у нее. Точно карие, как пятна солнца на этой почти затененной ореховой земле. Или блестяще-карие, как в полутьме спальни, среди метели пух-пера.

— Так я верю. Потому что очень хочется поверить. Я с похмелья вообще глупая, я пуха слишком нахлебалась, — тихо сказала воровка.

— Отставить! — в лучших командных традициях рявкнула Лоуд. — Не нагнетать! Тут присутствуют простые и асексуальные члены экспедиции, их эта ваша эротическая наэлектризованность пугает. Вам бы «упал-отжался» раз сто, но вы в таком состоянии простейший приказ категорически неверно истолкуете. Короче, потом пойдете прогуляетесь, объяснитесь. Меня можно игнорировать, меня близкие визги экстаза от научно-мыслительной деятельности вообще не отвлекают, я привычное. А сейчас завтракаем и сосредотачиваемся на деле. Кстати, вы хлеб или галетки привезли?

— Бутерброд есть, — сказал Укс. — С остальным не сложилось: каша и репа трудны в транспортировке.

Разрезали порядком помятый бутерброд с ветчиной — за пазухой под рясой он болтался изрядно, соседство с «Дезерт-Иглом», обувью и прочими трофеями на пользу продукту не пошло. Но имелись еще и орехи. Под них обсудили порядок действий на вечер.

— Откуда такая уверенность, что «Генриетта» именно сегодня пройдет? — поинтересовалась воровка. — Я понимаю, у епископа хранился график движения, да и команда мне поясняла, но ведь это примерные дни. На корабле всякое случается, тут воздушные сферы неспокойные.

— Понятно, что могут быть сбои, кораблекрушения, нападения крылатых кракенов и бунты матросов. Но Укс еще до епископа просчитал сроки прохода «Генриетты», — пояснила Профессор. — Ты не смотри что он с виду тугодум, просчитать-то он способен. Особенно если не девушку, а что-то простенькое.

— Девушек он тоже недурно просчитывает, — меланхолично заметила воровка. — Что тут поделаешь, мы легкие жертвы.

— Именно! — вдохновилась Лоуд. — Дурит нас и дурит. Галетами недокармливает. Изувер! Кстати, если не секрет, как ты смогла понять, что я милая дама, а не самец неизвестного вида?