Схватка призраков

Убедившись, что девушка на месте, он подошел к кровати и снял с нее белье. Вытащил из сумки короткий нож и принялся резать белую материю на полосы. Будь он здоров, справился бы с этой работой без труда, но накатывающая волнами слабость заставляла делать перерывы.

Виктор провозился почти час, прежде чем сплел из кусков ткани что-то похожее на веревку. Пять минут отдыхал, затем подошел к окну и открыл его. В лицо пахнуло ночным холодом.

Внизу лежал темный сад, негромко шумели качающиеся на ветру деревья. Еще дальше виднелась темная полоса забора, за ней – силуэты домов. Надо всем господствовало черное небо, усеянное крошевом звезд и измазанное серыми разводами облаков.

Луны, к счастью, не было.

Виктор привязал один конец веревки к ножке шкафа и выкинул ее в коридор. Длины импровизированного каната хватало примерно на пару этажей, а поскольку палата располагалась на третьем, дальше Виктор рассчитывал просто спрыгнуть. Подергав узел и убедившись, что он держит крепко, Зеленский забрался на подоконник.

Перебросил наружу ноги, ухватился за веревку здоровой рукой и принялся сползать вниз, лежа на левом, не пострадавшем во время падения боку.

– Ох, черт, – пробурчал негромко, когда натянувшаяся повязка все же потревожила сломанные ребра.

Скрипя зубами от боли, пополз вниз. Наверху, там, где веревка терлась о подоконник, что-то неприятно поскрипывало, а сам Виктор больше всего боялся потерять сознание именно сейчас.

Несмотря на прохладу, ему было жарко, а сердце стучало в груди с частотой отбойного молотка.

Когда веревка закончилась и ноги внизу нащупали пустоту, Виктор едва не заорал. Разжал немеющую от усталости руку и полетел вниз, в темноту. Что-то треснуло, рвануло за одежду, и он приземлился на мягкую землю.

Присел, гася инерцию падения.

Несколько минут просидел неподвижно, восстанавливая дыхание и прислушиваясь. Судя по тому, что тишина и темнота оставались ненарушенными, появления человека в больничном саду никто не заметил.

Распрямившись, Виктор зашагал в сторону окружающей сад стены. Та оказалась не очень высокой – около двух метров, и будь «призрак» в хорошей форме, он преодолел бы ее в считаные мгновения.

А так пришлось искать рядом со стеной достаточно ветвистое и толстое дерево, лезть на него, хрипя от боли в растревоженном плече, и балансировать на ветке, яростно завидуя обезьянам, имеющим отобранный у человечества эволюцией хвост.

За оградой лежала самая обычная дорога. На другой стороне виднелся жилой квартал, на одном из домов сверкала вывеска круглосуточного универсального магазина «Стамбул-маркет».

Недолго думая Виктор зашагал к нему.

Сигнализатор, размещенный над дверью магазина, издал негромкую трель, и, когда Виктор ступил внутрь продавец успел протереть заспанные глаза.

– Что вам угодно, господин? – спросил он, зевая.

– Карту города, – сказал Виктор. – И упаковку обезболивающего в микроинъекторах. Самого сильного, которое есть.

– Минутку, господин. – Взгляд продавца на мгновение задержался на чудовищно толстой руке покупателя и тут же отдернулся. – Я погляжу, что у нас имеется на данный момент...

Он пощелкал сенсорами установленного на стойке вычислительного центра.

– Есть аменобарбин, антиприлин...

– Давайте любой, – прервал Виктор, вытаскивая из кармана карточку.

Он понимал, что о посещении этого магазина Аленом Тумилявичусом местные полицейские так или иначе узнают, но совершенно этого не опасался. Ни продавец, ни оставшаяся в кассовом аппарате запись не подскажут стражам порядка, куда двинулся беглец.

Виктор лишь надеялся, что охота на него начнется не раньше утра.

– Вот ваша карта, господин, – продавец выложил на прилавок прямоугольник темно-зеленого пластика, – и обезболивающее.

– Благодарю. – Виктор сунул покупки в карман и вышел на улицу.

Завернул за угол дома, разломал упаковку обезболивающего, вытащил округлую капсулу инъектора, приложил ее к плечу. Нажал сенсор, ощутил укол. Дождался, пока инъектор опустеет, и отшвырнул его в ближайшую урну.

Отыскав вывеску с названием улицы, Виктор вытащил карту. Нажимая сенсоры, получил сначала крупный план раскинувшегося в двух частях света города, потом с помощью поисковой системы – подробную схему ближайших окрестностей.

После недолгих раздумий Зеленский повернул и зашагал на юг, в сторону района Бейоглу. Там располагался отель «Гранд-Босфор», а еще дальше, на самом берегу, – морской порт Стамбула.

Солнце еще не взошло, но небо по другую сторону Босфора светлело с каждой минутой, пылали висящие в зените облака. Виктор, поеживаясь от холода, брел по узкой улочке, грязной, как помойка. На плече «призрака» висела сумка, из нее время от времени доносилось негромкое звяканье.

Остановился он около храпящей в подворотне кучи тряпья.

– Эй, – позвал Виктор, пошевелив кучу ногой. – Проснись!

– Чего тебе? – Храп прервался, и из лохмотьев высунулось красное, морщинистое лицо. – Оставь меня, Аллаха ради!

– Хочешь заработать? – В руке Виктора хрустнула купюра. Большую часть имеющихся на карточке денег Зеленский перевел в наличные в первом же попавшемся по дороге банкомате.

При попытке расплатиться банкноты вызвали бы подозрение где угодно, кроме портового района Каракёй, где наличные деньги использовались вовсю, а порядки не менялись, должно быть, со времен Византии, когда это место называлось Галата.

– Кто же не хочет? – Куча тряпья зашевелилась, приняв человеческие очертания. – Что нужно сделать?

– Раздевайся! – велел Виктор.

– Ты что, извращенец? – Нищий опасливо отодвинулся.

– Мне нужна твоя одежда, – пояснил Виктор и вытащил вторую купюру. – А я отдам тебе свою.

– Ты сошел с ума? – Нищий покрутил пальцем у виска. Разбудивший его человек был одет не роскошно, но вполне добротно, а судя по тому, как он тратил деньги, мог купить любой костюм.

– Считай, что так, – сказал Виктор, пережидая приступ боли в сломанной руке. – Ну что? Да или нет?

– Да, – пробурчал нищий. – Я, во имя Аллаха, еще в своем уме!

Он без сожаления расстался с драным плащом, грязными штанами и просторной рубахой, снял дырявые ботинки.

– Отвернись, – приказал Виктор, отдав деньги. – Я очень стеснительный...

Нищий фыркнул и повернулся к стене. Наверняка думал, что если ему так платят, то почему бы и не послушаться?

– Спасибо, – сказал Зеленский, переодевшись. – Можешь забирать мои шмотки. Вот тебе от меня подарок...

Нищий повернулся, алчно уставился на лежащую кучкой одежду и стоящие рядом кроссовки. Потом его взгляд переполз на бутылку дешевого бренди. Ее нарядившийся в лохмотья человек вытащил из сумки.