Sindroma unicuma. Finalizi

– И все-таки встречаешься с Мелёшиным...

Мой взгляд уехал в сторону. В институте ничего не утаишь. Одна большая деревня.

– Знаешь, что про него говорят?
– продолжила соседка.
– Когда Мелёшин узнал о твоем отце, то поклялся на спор, что обгонит остальных и отобьет тебя у чемпиона... у Пети. Всех перепрыгнул и оказался первым.

Оказывается, парни устроили соревнование, а я и не знала, что стала призом. Необычная сплетня.

– Аф, а был ли кто-нибудь кроме Мэла? Я пыталась завязать отношения с Петей, но не вышло. А других-то и не было. Получается, если бы не отец, на меня никто не обратил бы внимания. А теперь выясняется, что Мелёшин кого-то перепрыгнул. Тех, кто собрался на спор заводить выгодное знакомство со мной, так?

Аффа поджала губы, недовольная спокойной реакцией на свои слова.

– В общем, извини за то, что сказала в общежитии. Грубо вышло. Не нравится мне Мелёшин, как ни крути. Ты еще набьешь шишки и не раз пожалеешь, что не послушала советы знающих людей. Мелёшин развлечется и бросит тебя.

Я улыбнулась:

– Если не ошибаться, опыта не набраться. И у тебя не всегда было гладко с парнями.

– Но ведь не с морально убогим типом! У Мелёшина - ни совести, ни чести. А со спортсменом вы вообще здорово смотрелись и ворковали как влюбленные голубки. Он с тебя глаз не сводил.

– Неужели?
– неприятно удивилась я.

– Да. Попали в камеры раз десять, не меньше. Он в курсе, что ты теперь с Мелёшиным?

– Наверное, уже знает. Петя сидел в отделении после драки в "Вулкано". Сегодня выпустили.

– Не может быть!
– ахнула Аффа.
– Он не пострадал? Ты тоже там была?

– Не пострадал. Мы ездили вместе. Кстати, идеальный Петечка уговорил поехать в клуб, хотя я собиралась домой. А потом Петя уговорил посмотреть подпольные бои. А потом началась драка, и он меня бросил, так что пришлось выбираться самостоятельно.

– Не может быть, - покачала головой девушка.
– Не верю. Твой чемпион не такой. Он не мог.

– Во-первых, он не "мой". А во-вторых, полез на ринг из-за одной лохудры, которая была на приеме. А потом началась свалка, и мы потерялись. Я сама выбиралась, - пожаловалась, и глаза увлажнились. Петя вырисовался в роли предателя, бросившего спутницу на произвол судьбы, а над моей головой засиял нимб мученицы.

Аффа дернулась навстречу. Наверное, хотела утешить.

– Страшно было?

– Очень.

– Что же тебя Мелёшин не спас?

– Он бы спас, только не смог пробиться. А потом до утра искал по больницам и моргам.

Соседка впечатлилась.

– Ну... а ты так и поверила его байкам, - сказала менее агрессивно.

– Поверила. Аф, я больше не помешаю в общаге. Наверное, перееду к Мэлу.

– Ого. Скорострельно, - усмехнулась она, впрочем, без особой радости.
– Трусиха. Когда грубят, надо отвечать в том же духе.

– Не умею, - заключила я с прискорбием.
– Не могу.

– Значит, никто не злил. Жаль, если уедешь. Ты куда?

– В архив на подработку, - пояснила девушке, возобновив поиски номера Мэла в телефоне.

Аффа удивилась:

– Зачем? Неужели Мелёшин не против?

Пришлось соврать, чтобы худо-бедно оправдать эксцентричное поведение дочери министра, подрабатывающей за мелочевку.

– Я же заключила трудовой договор на определенный срок. Сессия закончится, и уволюсь.

Объяснение устроило соседку.

– Понятно. Пойдем до холла.

– Не могу. Мэл сказал позвонить и дождаться.

– Мелёшин дрессирует тебя как собачку, а ты не замечаешь. Без него уже и чихнуть не можешь? Боишься, что съедят? С Мелёшиным ты разучилась кусаться и стала мямлей.

– Не стала, - оскорбилась я на необоснованное обвинение, решив позвонить Мэлу по пути вниз, - и никто меня не дрессирует. Где хочу, там и хожу. Пошли.

***

– Ну, ты даешь!
– присвистнул Мак.
– Не ожидал. Круче Дэна повязался.

– По-другому никак, - объяснил Мэл.

Они столкнулись в холле и сидели теперь на опустевшем постаменте, отмечая мимоходом студентов, покидавших институт.