Синигами, обрученный со смертью

— А совсем скоро на арене мы встретимся уже не как друзья. — Тихо прошептал я, перемешивая руками кусочки мяса, залитые вином. — Совсем скоро мы будем врагами, которые постараются забрать жизнь друг у друга.

Конец главы.

Буду рад комментариям, и критики в них.

Глава 23

Трибуны гудели от нетерпения, тысячи разумных рас, словно обезумевшие животные жаждали крови, которая прольется сегодня на арене. Они переживали, ругались, кричали друг на друга, спорили. Постоянно делали ставки, с криками передавая деньги. Я слышал, что на мою смерть ставили не только золото, но и рабов. То там, то тут возникали стихийные драки, которые сами собой заканчивались и вновь вспыхивали. Смотря на этот хаос, я понимал, что сегодня будет самый ожесточенный бой. Мы с Хиарой стояли у закрытой решетки, взявшись за руки. Принцесса, привыкшая отправлять на смерть других и решать судьбы, вопросы жизни и смерти даже близких людей, сейчас не могла решиться и сохранить хладнокровие. Ее рука слегка дрожала, сжимая мою, которая все еще болела. Мою кисть постоянно пронизывало болью, но я уже начал её, как мне казалось, контролировать, и сегодня она через боль будет сжимать мой колун, и через неё будет проходить энергия моих заклинаний.

Мы прошли семь боевых дней за неполные три недели, которые слились в один кровавый день, в котором каждое светлое событие выжигало в наших душах несмываемый отпечаток. И то, что я вчера совершил, лишь усугубило ситуацию — наши друзья пришли на наш последний ужин. И поначалу то напряжение, что царило у костерка, было невыносимо. Но лишь в начале, пока не зашкворчали первые капли жира, выступившие из мяса, и когда они закапали на магический огонь, созданный на песке Хиарой, распространяя чудесный аромат мяса, то обстановка сама собой разрядилась. Полился нескончаемой рекой сначала не смелый разговор, который потом бурным потоком смыл все напряжение и страхи улетучились.

Смех наполнил пустынные трибуны и арену, беззаботный, веселый, чистый, он словно лекарство залечивал наши души. Мы просто веселились, смеялись и раскрывали свои секреты друг другу, не таясь, так как скрывать их уже не было смысла. Никто из нас не знал, кто останется в живых, никто не скидывал и меня со счетов, видя как я сражаюсь, это не пришло в голову ни Альке, ни Хари, да и дроу не были слабыми противниками. И потому как со случайными путниками, которых мы больше не встретим, мы начали постепенно раскрывать сокровенное — о чем навряд ли когда-нибудь рассказали.

Альке сильно раздражает, что в ней видят лишь воина, что никто не хочет заметить под ликом суровой воительницы, прошедшей горнило не одной войны, простую девушку.

И теперь она даже себе боится признаться, что так сильно хочет стать матерью и больше не сражаться. Гибель отряда, который был её семьей, сильно по ней ударила. И да, в этом грубом лице, смотря, как она ножом разрезает мясо, даже мне было трудно заметить женщину, а не груду мышц, чье предназначение лишь в одном — убивать.

А вот Хари, наоборот, хотела, чтобы в ней увидели не только смазливое лицо, но и воина, с которым стоит считаться. В красавице даже по меркам дроу всегда видели, как она выразилась, постельную суку, и это ловкую убийцу сильно раздражало. Да, это было хоть и отчасти правдой, но ей надоело быть просто смазливой девочкой, чьи интересы никого не волнуют. А вот Хиара лишь кидала печальные взгляды на маринад в чаше и, несмотря на то, что кувшин с вином стоял рядом с ней, он так и не был распечатан.

У неё была иная проблема, и она называлась просто — семья. Она знала, за кем придет Живур, но допустить этого не могла, так как любила его. И я, и она знали, что Живур не просто так забирал жизни своих потомков — он чистил кровь. Дроу не поняли, что сказала принцесса империи Харсе, а я вот понял. И даже теперь уже знал, что за задание даст мне покровительница, если я выживу здесь. Единственный, кем дорожила Хиара, был её брат, император империи Харсе.

Но всему хорошему было суждено закончиться, и наш совместный ужин завершился, так как всем нам нужен был отдых перед тем, как мы встретимся на арене уже не как друзья, а как враги. Когда Альке и Хари собрались идти спать, раскрыл и я свой секрет, который хранил всего лишь несколько часов, но от этого он не стал менее ценным, чем те, что поведали мне дроу или Хиара.

— Завтра будет наш последний день на арене. — Мой голос разорвал тишину, и замерли все — Альке остановила свой шаг, Хари печально улыбнулась, а Хиара взяла в свои руки кувшин с вином.

— Мы знаем это, Альмонд. — С несмелой и печальной улыбкой проговорила принцесса пустынной империи, и, не решившись сорвать пробку, поставила кувшин обратно. — Завтра будет последняя наша схватка, и в ней не будет победителей.

Две дроу развернулись к нам с Хиарой и уважительно поклонились, не говоря ни слова, я и принцесса также встали и поклонились двум нашим убийцам. Отдавая им дань уважения, мы знали, что перед нами достойные воины и завтра кто бы ни встретился нам на арене, именно они будут нашими самыми сложными противниками.

— Волей Великой Матери Всех Дроу я объявляю боевой день на Арене Испытаний! — Громогласный голос Верховной Жрицы, усиленной магией содрогнул огромную пещеру и вырвал меня из воспоминаний. А с потолка сорвались вниз несколько крупных кристаллов, что коснувшись магического щита, разбились на мелкие кусочки, словно разбившаяся капля, брызги которой все еще светились. Этот грохот заставил замолкнуть тысячи разумных, что сверлили своими глазами выходы, закрытые решетками, за которыми стояли гладиаторы этого боевого дня на арене. Верховная Жрица заговорила вновь, когда все замолкли. — Открыть решетки! Да прольется кровь во славу великой Матери Всех Дроу!

Решетка с противным лязгом начала опускаться в прорези в каменном полу, открывая два круглых выхода на арену, напротив друг друга. Мы с Хиарой, разорвав наши руки, сделали два шага вперед, и когда под нашими ногами захрустел песок, напротив, на другом конце вышла Альке в пластинчатой вороненой броне, в её руке был огромный щит, а в другой — пугающего вида шипастая булава. За её спиной стояла легконогая Хари, что вытянула из-за своей спины две изогнутые сабли, на лезвиях которых виднелись зазубрины и поблёскивал в тусклом свете кристаллов зеленоватый яд.

— Прозрение. — Шепнул я, без особого труда перейдя на третий порядок. Я видел, как рунные вязи защиты покрывали броню на Альке и Хари, а также темное, спрутообразное нечто, что оплетало их защиту и даже впилось в их ауры. Я впервые увидел подобное, но это вызвало у меня не страх, а лишь улыбку презрения, но не к дроу. Также шепотом я проговорил своей боевой подруге. — Они благословлены богами на этот бой, Хиара.

— Вижу. — Холодно произнесла моя напарница, и я почувствовал, как моя защита усилилась. От Хиары я почувствовал такие знакомые эманация, что ощущал от Живура, Хель и своей мамы, когда она использовала огонь смерти. — Не беспокойся, Аль, нам есть чем ответить.

— Знаю. — Шепнул я ей, перебирая в своей памяти заклинания из свитка, который поведал нам о том, как использовать эманации смерти. И я и Хиара уже опробовали их, когда на арене не было ни единого разумного. Но я все равно боялся за красоту принцессы, которая может умереть от контакта с эманациями смерти. — Но дай мне немного времени, я попробую отсрочить смерть наших друзей.

— Оно есть у тебя до того момента, как мы пойдем в атаку. — Недовольно пробурчала Хиара. — Альке и Хари первыми не хотят начинать схватку, они сильнее нас, и отдали право первого удара нам.