Сияй, Бореалис! Армейские байки

Северное сияние.

— Это же… — язык у Лирет едва поворачивался. — Сияние Бореалиса.

— Его ещё можно заставить сиять, — сказал вдруг Седой. — Бореалис не исчез, нужно только вернуть его, и тогда демоны покинут этот мир.

— Но как?

Вместо ответа её озарило сияние. Мир растворился в свете, и снежная пустыня исчезла вместе с небом, звездами и напарником.

Лирет поёжилась от прохлады. Источник тепла был совсем рядом, и утонувшая в полудрёме девушка неосознанно потянулась к нему. Рука нащупала что-то тёплое, и к этому хотелось поскорей прижаться. Лирет, сонно чмокая, пододвинулась, водрузив голову на что-то выпирающее, и вжалась туда головой, как в подушку. Откуда-то изнутри ей доносилось сердцебиение. Девушка живо разомкнула веки.

Первым делом она обнаружила себя в своём теле, вторым — себя, лежащую в одной больничной койке с Седым. Это к нему она прильнула во сне, прячась от сквозняка, который просачивался сквозь оконные щели. Лирет воскликнула и оттолкнулась от напарника, отправив себя на пол. От толчка и грохота проснулся и сам парень. Он подавился храпом и резко сел прямо. Лирет подобрала себя с пола, вскочив на ноги. Её лицо алело.

— Что я здесь делаю?! — возмутилась она.

— Я подумал, что на полу жестко спать будет, вот и лёг, — сонно пробормотал напарник. — Откуда же я знал, что телепатор восстановят за ночь.

— А ты не подумал, что меня могло ранить?!

— Но тебя не ранило, а все потому, что я был слишком сонный, и сила моя тоже дремала. Разве ты не рада, что снова в своём теле?

— Конечно рада! — огрызнулась Лирет, но вдруг понизила голос. — Слушай, а тебе ничего странного не снилось?

Напарник помедлил с ответом.

— Не припомню точно, — неохотно пробормотал он, явно чего-то не договаривая. — Но что бы там ни было, это сон и не более.

— Ты же знаешь что-то про Бореалис? — неожиданно сменила тему Лирет.

— Думаю, про Бореалис в какой-то мере все знают, и это совсем неудивительно.

— Я видела твою магию. Обычно ты её не используешь открыто, но тогда я увидела всё. Цвет твоей праны не похож на цвет Лумена или Солиса. В этом сне ты как раз говорил мне про Бореалис.

— Что же я ещё там делал?

— Это неважно! Ты сказал мне, что Бореалис можно вернуть, а я думаю, что такие сны просто так не снятся. Ты сам мне показал его сияние. Мне почему-то очень кажется, что ты владеешь магией этой ветви, — неумолимо продолжала Лирет.

— Насколько, по-твоему, это не похоже на бред? Бореалиса давно уже нет.

— Тогда к чему в этом сне ты мне сказал, что это единственный способ закрыть наш мир от демонов? А если это всё бред, то твоя магия тогда из какой ветви?

— Цвет праны тебе мог показаться. При разных приёмах она способна менять цвет. А то, что тебе приснилось, к действительности мало имеет отношения. На твоём мозгу просто отразился сбой телепатора, вот и всё, — спокойно отрицал Седой.

— Да, но засыпала я в твоём теле. Значит, сон мог быть частично скомпонован из твоих воспоминаний.

— Ну и каким образом можно вернуть Бореалис? — принял оборот напарник. — Я это точно не сумею. Никто это не сумеет, и сейчас нужно думать о том, чтобы камень из кулона не попал в руки какого-нибудь недоумка. Хотя этот шаг уже пройден. Следующая остановка — конец света.

— Мы вернём камень, — воодушевилась Лирет. — А затем вернём Бореалис.

— Наверное, у тебя со слухом проблемы: я сказал, что не умею и вообще никак не связан с этой магией. А если бы и умел, то даже не взялся бы за эту работу. Спасать миллионы жизней ценой своей, а потом не получить ничего — кому это нужно? Люди не сделали мне ничего такого, чтобы мне хотелось ради них защищать мир. За всё нужно платить в этой жизни.

Его слова моментально развеяли воодушевление, и в померкшем лице Лирет выразилось разочарование.

— Что ты такое говоришь? — изумилась она. — А ничего, что все мы живём в одном мире? Ты не сможешь спрятаться дома и спокойно есть свои чебуреки, когда демоны захватят Силенор! Я совсем не понимаю тебя!

— Я натерпелся многого, — невозмутимо сказал Седой.

— Да прекрати уже быть обиженным на весь мир подростком! Неужели ты считаешь, что все-все люди виноваты? Разве тебе некого защитить?

Все эти вопросы обрушились градом на парня. Ему было тяжело слышать повышенный, наполненный неподдельными эмоциями тон. В лице не изменилось ничего — оно просто застыло, как камень, с одним выражением и одним взглядом. И все, что его нечитаемый взгляд выражал — это пустота. Ничто.

— Некого, — едва слышно произнёс Седой, будто ставя точку.

— Ты заботишься только о себе, — окончательно разуверилась в нём Лирет.

Она молча покинула палату, предоставив напарнику возможность окунуться в свои мысли. Он тяжело вздохнул, запустил пальцы в волосы и закрыл глаза, словно пытаясь укрыться от действительности.

«Да-да, верни Бореалис, освободи меня».

«Заткнись».

«Это ведь я из-за тебя стал таким».

«Да замолкни уже!»

Седой сжал пальцы так, что начали рваться белые волоски на голове. Он причинял себе какое-то жалкое боли, лишь бы заткнуть тот голос.

Лис просыпался время от времени, давал о себе знать, злобно усмехаясь, а затем снова слабел и умолкал. Сила его тратилась на то, чтобы поддерживать жизнь в этом хрупком, медленно разрушающемся, как столетний замок, теле. И если Лис застрянет в этом замке навеки, то гибель настигнет и его тоже. Зверь этого не хотел, как и любое живое существо. Но это существо жило слишком долго, чтобы дать себе просто так исчезнуть. Невидимая цепь, которую невозможно разрушить легко, связывала осквернённого духа и человека. Лис знал теперь точно: когда он вырвется наружу, он изживёт и своего пленителя, и всех-всех людей на этом свете.

Оттепель в Друидовом Лесу

— Давайте попробуем ещё раз, — сказал Акси.

Он обошёл вокруг усыпанное щебёнкой и подтаявшим снегом место, где недавно его нашли без сознания вместе с Седым и Лирет. В своём прежнем состоянии Акси оказался довольно умным и не таким нервным, каким показался вначале. После выписки из больницы он настоял на том, чтобы провести телепат-анализ на месте преступления и по возможности выйти на преступника.

— Местам и предметам свойственно сохранять информацию, — напоминал Акси. — Важно соединить ваш разум и это место — и тогда картинка нарисуется сама собой.

По дороге на заброшенную стройку он признался, что работает следователем. На его счету были поимки самых опасных преступников, а всё это благодаря редкому для телепата дару — возможности соотносить память предметов с памятью людей. Тогда Седой и подумал, насколько им повезло и одновременно не повезло: Акси мог пролить свет на след ушлого, но самому вспомнить о своих тёмных подвигах ему так и не удалось.