Сияй, Бореалис! Армейские байки

Девушка остановила атаку и, пока время позволяло, дала Седому исцеляющую печать. Как ей пользоваться, он наверняка знал и поэтому не стал задавать лишних вопросов. Пока парень приходил в себя, Лирет достала комплект переписанных печатей. Те взмыли в воздух и закружили вокруг неё. Девушка успела наложить на них другое заклинание, которому её научили ещё во время обучения в армии. Это заклинание использовали те, кто имел предрасположенность к огненной стихии, и использовалось оно для того, чтобы сжигать горы трупов. Не думая, девушка опустила ладони на промозглую землю, и прямо перед носом в воздух взмыл огненный столб, и на деревню пролился огненно-алый свет. В ревущем танце пламени дёргались и стонали силуэты. Их тела падали, поедаемые голодным пламенем, который изничтожал каждого до пепла. Лирет упорно держала атаку, а за спиной, в футляре, ожил талисман. Он подпитывал праной, и девушка чувствовала, что кровь по телу струится с таким же рёвом, как и огонь.

Выжившие сектанты посторонились огня, воззвав своих зверей в безопасное место. Этого Лирет и добивалась.

— Нужно убираться! — крикнула она, обернувшись к напарнику.

Глаза девушки светились светом огня. Седой нашёл в себе силы оторваться от земли. Весь перепачканный и продрогший, он бросился бежать по сугробам. Лирет кинулась за ним. Оба протаптывали тропу, мчась вдоль утёса. Снег приклеивался к подошвам, притягивал к земле магнитом и не выпускал из своего плена, затягивая в снежную трясину. Всё здесь казалось подстроенным нарочно.

— Телепортируй нас на тот берег! — девушка перекрикивала шум реки.

— Я должен набраться сил для этого, — процедил Седой, ковыляя впереди. — Хорошо погрела у костерка, а теперь бежать надо.

— Нам сейчас не об этом нужно думать!

В следующее мгновение перед ними выросло нечто. Фигура под два метра ростом взмахнула лапищами и сшибла Седого с ног как кеглю. Парень полетел с утёса в бурные потоки реки, по которым белыми пятнами плыли льдины. Где-то внизу раздался всплеск. Лирет успела остановиться, но её ждала участь гораздо хуже. Девушку окружили псины, компанию которых возглавлял мохнатый и крайне уродливый демон со свиным рылом. Дух знал, почему не получилось почувствовать демонов поблизости.

— Да чтоб вы провалились в деревенский туалет!!! — от души проорала Лирет и добровольно прыгнула с утёса, минуя щёлкнувшую прямо за спиной псовую пасть.

Ледяная вода сцепила её в объятиях. Лёгкие сжались вакуумом, и девушка, вынырнув, жадно стала глотать воздух. Превозмогая судорогу, она стянула со спины футляр, то и дело натыкаясь на льдины. Поток толкал её прямиком в острые края, прямо как ребёнок, который пытается потопить игрушечный кораблик. Лирет взялась за футляр как за спасательный круг. Мокрые волосы облепили лицо. Девушка потратила силы на то, чтобы найти Седого среди беспощадной стихии. На одной дрейфующей льдине, покрытой тёмными багровыми крапинками, бездвижно лежало его тело, наполовину свесившееся в воду. Развеивая свои самые худшие опасения, Лирет бросилась туда наперекор строптивым водам. Вода хлестала по щекам, давая пощёчины. Окоченевшими пальцами девушка ухватилась вначале за окровавленную льдину, затем вцепилась в отросшие мокрые волосы напарника. Его сила не распространялась на волосы — и это Лирет откуда-то знала. Она дала реке отнести их далеко, пока течение не стихло.

Лирет потянула Седого за волосы. Тот соскользнул в воду, и тогда она взяла курс на берег. Вся продрогшая и измождённая, она вытащила и себя и его из воды, ещё и про скрипку не забыла. Теперь уже было не столь неважно, что с ней стало после плавания.

Девушка бессильно нависла над напарником. Тот не подавал никаких признаков жизни. Всё его лицо прокрыли кровоподтёки, из уголка рта тянулся подсохший кровавый след. Борясь с резко обрушившимся на неё ознобом, Лирет пыталась понять, как ему помочь. Нужно было хотя бы убедиться, что он жив. Девушка коснулась его запястья, терпя боль порезов. Слабый пульс давал какую-то надежду, что парень скоро придёт в себя. Или нет. Лирет беспомощно ёрзала взглядом вокруг, натыкаясь лишь на безмолвные, всё ещё окутанные сном деревья. Ей самой хотелось бы сейчас лежать здесь без сознания, вместо того, чтобы полностью поддаться отчаянию. Лирет опустилась на сугроб, положив голову на футляр. Приводя мысли в порядок, она решила, что несомненно нужно развести огонь. Холод охватил её, вышибая все мысли, и девушка, дрожа, сомкнула веки и сжалась калачиком, угодив в плен сна.

***

По щеке скользнуло тепло, оно приятно щекотало и доставало до носа. Солнце так дарило свой весенний поцелуй. Лирет сонно перевернулась, обняв подушку. Откуда-то доносился запах душистых трав и переплетался в по-весеннему тёплом воздухе с лучами солнца. Блаженство. Нежась в кровати, девушка в какой-то момент задумалась о том, а как она, собственно, могла из реки попасть в тёплую постель. Кроме того, Лирет почувствовала, как кто-то внимательно смотрит на неё. Она осторожно разомкнула глаз, сквозь ресницы разглядев ушастого филина. Точнее их было двое. Оба сидели на жёрдочке, растущей ветвью прямо из стены, и по очереди мигали большими как монеты глазами. Причём жёрдочка была самой настоящей ветвью, покрытой дубовыми листиками. Птицы неустанно следили за девушкой.

Лирет села прямо. На ней белела чистая хлопковая рубашка, волосы были заплетены в слабенькую косу, а постиранная армейская одежда аккуратно лежала на деревянном стульчике вместе с очищенным от грязи скрипичным футляром. Все раны кто-то любезно обработал и перевязал, даже протёр тело от крови и песка. Рядом на такой же резной кровати бездыханно лежал Седой с компрессом на лбу. Выглядел парень нездорово, но неизвестный герой смог позаботиться и о нём тоже, не утратив своей любезности даже после нанесённых порезов. Теперь напарник посапывал в тёплой постели и вряд знал о том, что до сих пор жив. К слову, он тоже был переодет в рубашку, как пациент в больнице, и его вещи так же лежали на стуле.

Можно было подумать, будто после долгих мучений они наконец-то попали на тот свет, и теперь проблемы мира их нисколько не касались.

Девушка окинула деревянные стены избушки. На жёрдочке шелохнулись филины. Один вспорхнул, ловко обогнув девушку, и пролетел прямо сквозь стену, будто призрак. Домашние духи-питомцы, решила Лирет. Она опустила ноги на пол, ступив на половичок. Низ рубашки спрятал колени. Девушка осторожно осмотрелась и подошла к окошку. За ним рисовалась небольшая лесная опушка, вся блестящая от талых луж и солнца. Лирет вдохнула весенний воздух. Затем до неё донёсся какой-то приглушённый скрип. Девушка настороженно шагнула к двери. Из щели запахло печёной картошкой с травами, оттуда же дышало тепло, пахнущее глиной. Самая настоящая печь. Лирет пришлось перебороть внутренний страх, чтобы осторожно приоткрыть дверь и высунуться хотя бы на полноса. Вряд ли тот, кто здесь жил, желал им зла. Подумав об этом, девушка затем высунулась на пол лица.

В небольшой выбеленной печке танцевал огонь. Рядом стоял накрытый стол и скамейки возле него. Лирет удивилась, что никого не увидела здесь. Как можно оставлять печь без присмотра? Затем на кухоньке стали происходить странные вещи: кухонные предметы задвигались по воздуху сами, будто бы ими орудовал кто-то невидимый. На самом деле странного здесь было мало, но Лирет поняла, что ещё нигде не видела столько зачарованных предметов в одном месте. Ложки, вилки, лоханки и даже мешочки с травами занимались готовкой, а небольшая метла выметала из-под стола сор. Всё же это выглядело немного жутко, и девушка побоялась, что все эти предметы могут обратиться против неё. Только выход из избушки был как раз подле стола. Пока Лирет решала, делать ли ей шаг вперёд, кто-то приблизился к двери, чем-то стуча. Петли издали тихий скрип.

Вначале девушка увидела сгорбленный силуэт с огромным причудливым посохом, а затем присмотрелась. Внутрь вошла невысокая старушка с седыми, но пышными плотными косами, таща на спине связку дров. Она опиралась на посох, какой можно увидеть, наверное, только в сказке: обмотанный ремешками и весь покрытый зазубринами, верх венчал завиток, украшенный изумрудными алмазами, основание которых овивала живая, покрытая первыми листочками веточка. В центре завитка было что-то вырезано, по форме оно напоминало не то ромб, не то глаз — Лирет так и не смогла рассмотреть.

Старушка бережно поставила посох в угол избы, который, казалось, предназначался именно для его хранения, а сама уложила дрова у печи. Кухонная утварь замельтешила возле печки, как только бабушка щёлкнула пальцами. С одной стороны, её хотелось назвать именно бабушкой, с другой — ведьмой, которая использует магию, как самый настоящий инструмент обихода, ещё и пользуется посохом. К слову, образ хозяйки избушки явно склонял ко второму варианту: её лоб закрывала узорчатая повязка, по бокам которой свисали ремешки с перьями на концах. В качестве одежды бабушка носила что-то вроде бежевого пончо и длинную юбку такого же цвета, всё это украшали вышитые узоры. Такое сейчас уже никто не носил.