Сказ про Игната-Хитрого Солдата

– Что, Игнатка, задумал-замыслил?
– спросил дед Данилка.

Он, положив руки на посох, сидел в тени мельчицы рядом с бобылём Савой. Тут же растянулся на земле Дурында, ни на шаг не отходящий от солдата.

Игнат отошёл от мельницы, уселся возле деда. Длинный нескладный Савушка только что вернулся с болота и принёс большую корзину грибов.

– Спасибо тебе, служба, - в который уж раз благодарил он Игната, теперь мужики по любой трясине ходят, что по лугу. Ух и места я в болоте отыскал - заповедные, право слово! Среди топи - остров. И луг там есть, и лес, и родники звенят, воркуют, как птицы. Трава на том лугу по пояс, ей-богу... Мягкая, ну прямо шерсть ягнячья. А грибов - не счесть. Как листьев, опавших осенью. И таких островов не один, не два...

И Савушка снова и снова показывал Игнату и деду Данилке свой нынешний грибной улов.

– Вот, глядите, каков барин!
– крутил бобыль своих задубелых длинных пальцах толстячка-боровичка.
– Ему знойко, он весь мокрый, а дух какой нутром земным тянет!

– А я уже забыл, какие они, грибы-то... Где им здесь расти, в таком пекле?
– И дед Данилка нежно снял с тёмной шляпки гриба тонкий зелёный листочек.

Игнат взял листок из пальцев деда, понюхал его.

– Колосница болотная, - сказал он.
– Горья трава, да раны заживляет хорошо. Приложишь - и затянется. Меня не один раз выручала матушкина наука травяная.

– Там на болоте чудес много, - радостно продолжал Савушка.
– Я шалашик построил, ночую там.

– Чего ж ты, Игнат, на мельницу скакать начал?
– спросил дед Данилка.
– Задумал что или с какой радости?

– Наш командир говаривал: пускай ум наперёд в разведку, а без него как в потёмках, - сказал Игнат.
– Мельница ведь ещё работать может.

– Да какая уж работа!
– махнул рукой Савушка.
– В неделю-то всего разок жернова и похрустят. Вон, гляди, поп Парамон едет, ему мешка два смолоть нужно. И снова хоть спи, хоть так сиди. Под вечер ветер набегает самая бы работа, эх, да нет её...

– Я в делах-то мужицких поотстал малость, - сказал Игнат, а мохнатые брови его грустно опустились почти на самые глаза.
– Ежели нынче воду дать земле, рожь ещё может встать?

– Да где ж её, воду-кормилицу, взять?
– удивился дед Данилка.

– Не о том речь, где взять, - озабоченно произнёс Игнат, - а спасёт ли вода хлеб?

– Кое-что авось и выручит, - проговорил задумчиво Савушка.
– Всё лучше, чем ничего.

– Хуже не будет, - молвил дед Данилка.
– Хоть и поздно, да дождик немного дело бы поправил...

– Что ж мельница зря пропадает?
– В глазах Игната зажглись задорные огоньки.
– Машет крылами, да без толку! Её так приспособить надобно, чтоб воду из речки гнала!

Дурында повернулся на бок, лицом к Игнату, удивлённо на него уставился.

– Как это... мельница... с речки?
– не понял Дурында.

– Начну мастерить, тогда сразу разберётесь!
– Игнат встал, потянулся.
– Сейчас крылья жернова вертят, а будут воду таскать - и вся недолга. Только вот канавы рыть надобно, чтобы русло воде дать.

– Ох, мудрено!
– Савушка ещё раз полюбовался на свои грибы и закрыл их лопухом. Тоже встал, взглянул на дорогу: - Отец Парамон опять сам зерно порешил на мельницу свезти... Никому не верит. Всё боится - обманут, объегорят!

Дед Данилка, положив подбородок на ручку посоха, всё ещё обдумывал слова солдата.

– Слушай, Игнат, а ведь мельница-то Спирьки-Чёрта, - произнёс дед. Он тебе не даст с ней мудровать.

– Солдаты чертей разве боятся?
– усмехнулся Игнат.
– Найду и на Спирьку управу. Он слова мне худого не молвит. Пошипит, как змей подколодный, да и замолкнет.

... Поп Парамон держал вожжи в одном кулаке. Лошадь лениво пылила по нагретой солнцем дороге. Парамон, пригревшись, клевал носом - видно, князь Стоеросов, как обычно, не дал ему ночью спать. Лошадь сама остановилась возле мельницы. Парамон раскрыл глаза, огляделся, перекрестился и крикнул:

– Возьми-ка, Дурында, поднеси мешки!

Как и предсказывал Савушка, поп привёз два мешка с зерном.

Завидя Игната, поп Парамон ощерил в улыбке свой чёрный зуб:

– День добрый, Игнатик! Что поделываешь? Мучица в твоей избе появилась уже?

– Нет у меня муки, - сказал Игнат.
– А я тут деду Даниле помогаю пропадает землица-то.

– Всё горит, всё сохнет, - вздохнул поп и потёр лёгкие свои ладошки одна о другую.
– Всё беды за грехи наши... Эй, Савка! Смели, когда ветер будет, муку, а я за ней Аринку пришлю!

Савушка с усмешкой взглянул на попа:

– Не могу я молоть муку.

Поп глаза вытаращил:

– Да что ты, Савка, сдурел?

– Нет, не сможет он, - подтвердил дед Данилка, - верно сказал.

– Смелешь ты мне муку или нет?
– закричал Парамон Савушке.
– Я брату скажу, он тебя в бараний рог свернёт! Я такую молитву сотворю, что налетит ураган, снесёт эту мельницу, щепку на щепке не оставит!

– Эх, Парамон, Парамон!
– засмеялся Игнат.
– Ты молись, чтобы бог превратил твоё зерно в муку, - это же легче!

– Тьфу, нечистая сила!
– плюнул в сторону Игната рассвирепевший Парамон. Он от гнева стал красным как варёный рак.
– Отчего не хочешь муку мою молоть?

– Савелий истину говорит: не может он твою муку молоть, - сказал Игнат.
– Ведь не муку, Парамон, мелют, а зерно!

Парамон подумал-подумал и рассмеялся:

– И то верно! Ох, хитры вы, мужики! Ну да ладно: не всё вы, и я над вами посмеюсь, придёт время... Чего понапрасну на поле сидите? Шли бы в храм, мы бы все вместе вознесли молитву, чтобы дождь на землю пал!

– В эту пору дождя ждать - всё равно что от жука мёду, от рыбы песни, - сказал Игнат.

– Ты, Игнатик, шутки шути, а людей не мути, - серьёзно произнёс поп и погрозил Игнату пальцем.
– В церковь надо ходить чаще, смиреннее станешь!

Парамон сел в повозку, лихо свистнул и погнал лошадь к деревне.

– Ну, Яков, - сказал Дурынде Игнат, - теперь у нас большое сраженье начнётся. Нужно канав мелких нарыть поперёк поля, чтобы воду по ним пустить... Да ворот наладить - воду из реки тянуть... Надобно мужиков позвать в помощь - одни не управимся.

... Вечером Дурында рассказал Спирьке о том, что задумал Игнат.

Чёрт сел на лавку, сложил руки, тощие пальцы его то свивались в клубок, то распутывались. Наконец он произнёс:

– Пусть работают, может, какой толк и будет от полива. Потом я вспомню, что мельница-то моя, свою долю попрошу... Тогда они у меня попляшут!

Глаза Спирьки вспыхнули злобой. Он вскочил с лавки, пробежал по горнице неслышными шажками из угла в угол, вернулся, снова сел.

– С солдатиком справиться нужно, устыдить его при всех... Вот будете канавы копать завтра, и с солдатиком на спор: кто скорее копать умеет? Ты с ним справишься?
– Спирька оглядел мощную фигуру Дурынды.