Сказания о Тёмной Реке

— Яньхуэй, как правитель города, как можешь ты так легко обнажать свой меч? — внезапно раздался сверху голос, подобный удару большого колокола.

Сун Яньхуэй резко обернулся:

— Мастер!

Прочие жители города Ушуан, поражённые, воскликнули:

— Бывший городской лорд!

Су Мую убрал свой меч и слегка отступил назад, тихо произнеся:

— Лю Юньци.

Пожилой мужчина в одеяниях серого цвета спустился с городских врат, восседая на парящем в воздухе мече. Руки его были скрещены за спиной, а седые волосы развевались на ветру, создавая облик бессмертного воина.

Меч, пронизанный светом, улыбался поднимающимся облакам.

Лю Юньци, мастер Облачного меча и бывший правитель города Ушуан, некогда был признан одним из величайших фехтовальщиков мира боевых искусств, равным Чжо Юлуо, лорду города Без Мечей. Многие полагали, что рейтинг Бессмертных мечей Зала Ста Знаний не включает в себя ушедших на покой мастеров, и именно поэтому Лю Юньци не был включён в список. Как же иначе он мог бы уступить в мастерстве владения мечом молодому Второму лорду города Снежной луны?

Лю Юньци приземлился с изяществом, и его меч, словно по волшебству, возник в его руке. Оружие имело уникальную форму — в отличие от традиционных прямых клинков, этот загибался назад, напоминая крюк.

— Клык Лазурного дракона, — прошептал Су Мую.

Лю Юньци кивнул: — Верно. Однажды я сражался с твоим отцом этим мечом день и ночь. Мы так и не смогли прийти к согласию.

Су Мую поднял голову и громко произнёс, чтобы все услышали:

— Но мой отец сказал, что победил. Он был рад не тому, что одолел вас, а тому, что нашёл кого-то, кто мог бы идти с ним рука об руку по пути фехтования!

Выражение лица Лю Юньци изменилось:

— О? Так вот что он сказал? Тогда почему он не объявил об этом миру?

Су Мую внезапно потерял дар речи. Он не понимал, почему его отец не рассказал об исходе битвы, и после того как город Без Меча был разрушен вскоре после этого, он так и не смог найти ответ. Он покачал головой:

— Неважно. Если я одержу победу над вами сегодня, разве это не докажет, что мой отец действительно одержал верх в тот день?

— Молодой человек, вы, кажется, весьма уверены в себе, — произнёс Лю Юньци, оценивая меч Су Мую. — Это превосходное оружие, похоже, было создано мастером из прославленной школы фехтования. К сожалению, самые острые клинки чаще всего оказываются наиболее хрупкими. Яньхуэй, отойди, пожалуйста.

Сун Яньхуэй засомневался:

— Но, господин, вы...

— Я долгие годы оттачивал своё мастерство владения мечом в Павильоне мечей, — Лю Юньци взмахнул рукой. — Эта схватка неизбежна. Поскольку он хочет бросить вызов Чжо Юлуо, я готов ответить на его вызов. Если рассматривать это как возможность свести счёты с прошлым, то исход этой битвы не будет иметь никакого отношения к событиям сегодняшнего дня в городе Ушуан. Что скажете?

Су Мую, последний вопрос был обращён именно к тебе.

Су Мую кивнул: - Согласен.

Сун Яньхуэй, нехотя, отступил к городским воротам, понимая намерения Лю Юньци. Он опасался, что если нынешний городской владыка будет побеждён публично, город Ушуан утратит все свои позиции в мире боевых искусств. Однако, если Лю Юньци потерпит поражение, это лишь завершит старую вражду.

Был ли этот молодой человек действительно столь искусен в обращении с мечом? Настолько силён, что Лю Юньци сомневался в его победе?

Су Мую поднял меч Журавлиное перо, который мгновенно сверкнул перед Лю Юньци. Один взмах меча превратился в сотни тысяч, заставив Лю Юньци отступить на три шага.

– Я могу победить тебя, и я убью тебя, — произнёс Су Мую.

— Юноша, смотри внимательно! — воскликнул Лю Юньци, взмахнув клыком Лазурного Дракона, посылая волну энергии меча в сторону Су Мую. Су Мую уклонился в сторону, и энергия взмыла в небо, разгоняя облака.

— Неужто энергия меча бывшего городского лорда столь велика? — изумились зрители, подобные Сюру.

Су Мую, не мешкая, ринулся вперёд, и его стиль боя разительно отличался от того, что был продемонстрирован в поединке со Старейшиной Меча. Теперь каждый его удар был исполнен смертоносной мощи.

Лю Юньци, наблюдавший за происходящим со стороны, с лёгкой улыбкой подумал: «Этот юноша уже проиграл».

Старейшина Меча, стоя у ворот, нахмурился. Ранее, на Вершине горы, этот человек показал своё мастерство владения мечом, исполненное парящего духа юности, что затронуло что-то в его сердце. Почему же его манера боя внезапно изменилась, утратив это парящее качество и оставив лишь жажду убийства?

Сун Яньхуэй с серьёзным выражением лица произнёс:

— Он, несомненно, потерпит поражение в течение десяти ходов.

Старейшина Меча сжал кулаки:

— Он стремится обменять своё поражение на жизнь бывшего городского лорда.

Последующие десять ударов Су Мую уже не были проявлением виртуозного владения мечом из города Уцзянь, а скорее представляли собой смертоносные техники клана Су из Темной реки. Величественное искусство Дао меча исчезло — каждый удар теперь был направлен на убийство.

Однако под ярким солнцем и чистым небом такие методы казались неуместными. Как мог такой хладнокровный человек, как Су Мую, совершить подобную ошибку?

Когда меч Су Мую пронзил грудь Лю Юньци, толпа ахнула. Лю Юньци упал навзничь, позволив клинку пролететь мимо его лба. Его Клык Лазурного дракона зацепился за левый рукав Су Мую, оторвав полоску плоти, когда тот отдёрнул руку. Острая боль вернула Су Мую к реальности. Он энергично потряс головой и снова посмотрел на Лю Юньци, заметив, что на лице его противника всё ещё играет слабая улыбка, но теперь его зрачки светились зловещим фиолетовым светом.

— Ты применил уловки, — тихо произнёс Су Мую.

— Хотя ты изо всех сил старался скрыть это, одного взгляда было достаточно, чтобы понять: от тебя исходит аура кровопролития. Ты не фехтовальщик, все эти годы ты был убийцей! — зловещим голосом произнёс Лю Юньци.

Су Мую с трудом подавлял желание ответить ударом на удар, переходя от нападения к защите и отступая на шаг назад. Он не ожидал, что Лю Юньци, бывший городской лорд города Ушуан и некогда лидер секты праведных боевых искусств, применит столь изощрённые приёмы. Клан Му из Тёмной реки владел подобными искусствами, способными воздействовать на дух человека и использовать его слабости. В легендах говорилось о техниках, способных довести человека до самоубийства одним лишь взглядом. Но подобные искусства считались путями зла. Лю Юньци поступил поистине подло, применив столь коварные методы, зная, что зрители находятся слишком далеко, чтобы ясно видеть происходящее.