Сказания о Тёмной Реке

— Эта техника владения мечом была поистине великолепна. Как она называется?

— Сила дождя Юй Ши, — ответил Су Мую.

Цзянь Уди кивнул:

— Ты одержал победу в этом поединке. Я считал себя Непревзойдённым Мечом, но мой первый удар после выхода из уединения оказался неудачным.

Су Чанхэ холодно произнёс:

— Воинов не заботят победы и поражения. Для меня важны только жизнь и смерть. Ты ещё не погиб, поэтому я не считаю это своей победой.

— Но после нашего последнего разговора я обрёл новое понимание. С твоей техникой владения мечом ты, несомненно, потерпишь поражение, — произнёс Цзянь Уди с глубокой убеждённостью.

— Предлагаю поменяться ролями. Я всё равно не использую меч. Независимо от того, прозрел ли он, я буду наносить удары до тех пор, пока он не упадёт, — произнёс Су Чанхэ, готовясь сделать шаг вперёд.

Однако перед его взором сверкнуло лезвие Золотого Топора, и он вскричал:

— Су Мую, разберись с этим Дянь Е!

Су Мую покачал головой:

— Позволь мне попытаться ещё раз.

Стоя на карнизе, Цзянь Уди открыл глаза, и в его зрачках заиграли золотистые блики, придавая его взгляду пугающий оттенок. Глаза его медленно вращались, и нельзя было понять, ясно ли он видит. Взмахнув мечом, он сделал глубокий вдох и произнёс:

— Никому из вас не уйти.

Су Чанхэ слегка дрогнул губами:

— Как и следовало ожидать...

Су Мую вздохнул:

— Чистое намерение владеть мечом — редкость в нашем мире. Но когда что-то достигает своей крайней точки, и нет пути назад, крайнее добро становится крайним злом, крайнее зло — крайним добром, а крайний свет — тьмой. Он... вступил в демоническое расхождение.

— Если демоническое расхождение может сделать мой меч сильнее, почему бы мне не воспользоваться им? — спросил Цзянь Уди.

— Продолжай ты в том же духе, и в течение года твоя одержимость мечом обернётся против тебя. Все твои меридианы будут разорваны, и ты умрёшь, — с печалью в голосе произнёс Су Мую. — Мой отец тоже был одержим мечом, но он никогда не забывал о своей семье и жителях города. Можно относиться к мечу как к чему-то важному, но он не должен становиться всем.

— Люди могут предать, но меч — никогда, — произнёс Цзянь Уди, поднимая свой меч. — Ты не сможешь отразить этот удар.

— Проклятье! — воскликнул Су Мую, вздымая меч для защиты. Однако предыдущее использование техники «Юй Ши» отняло у него слишком много сил, и для нанесения нового удара ему требовалось время на восстановление.

Су Чанхэ также стремился к действию, но объединённые силы Дянь Е и Госпожи ядов, подкреплённые мощью Золотого Топора и смертельным ядом, не стремились к победе, а лишь пытались сдержать его, что создавало немалые трудности.

У городских ворот Се Сюань, наблюдая за Вратами Луншэн, где вспыхивал и угасал золотистый свет, а затем появлялся вновь, глубоко нахмурил чело. Извозчик кареты, стоявший рядом с ним, также устремил взор в ту сторону и вопросил:

— Там что, пожар начался?

— Пламя, озаряющее солнце и луну, — внезапно возгласил Се Сюань, простирая руку. Мечи, лежавшие подле павших, задрожали с нарастающей мощью. Тогда Се Сюань извлёк свой меч, что висел у него на поясе — Вань Цзюань Шу, прозванный «Десять тысяч книг». Мечи, словно рой, устремились к нему. Возница, быстро уразумев опасность, укрылся под повозкой, прикрыв голову. Се Сюань взмахнул Вань Цзюань Шу, отражая мечи один за другим.

Мечи устремились к Вратам Луншэн.

— Друг из семьи Су, я здесь в западне и не могу сражаться с тобой бок о бок, — громко произнес Се Сюань. — Пусть эти летающие мечи помогут тебе, насколько смогут!

Громкий возглас Се Сюаня эхом разнёсся по округе, достигнув Врат Луншэн.

Бай Хэхуай, радостно подняв голову, воскликнула:

— Это же мастер Се!

— Если вы намерены помочь, то просто помогите, — недовольно проворчал Су Чанхэ. — Зачем нужно было объявлять об этом? В такие времена, как эти, кто будет заботиться о научном этикете? Внезапная атака была бы идеальным способом одолеть этого противника.

Летающие мечи один за другим падали вниз. Цзянь Уди отражал их взмахами своего меча, но с каждым отражённым ударом золотой свет в его глазах тускнел. К тому моменту, когда двор был усеян обломками мечей, его прежняя аура непобедимости исчезла, сменившись тяжёлым дыханием и несколько растрёпанным видом.

У городских ворот Се Сюань тоже тяжело дышал. Он вытер пот со лба:

— Как же утомительно!

— Я никогда не ожидала увидеть тебя в таком состоянии, — перед ним появился воин в бамбуковой шляпе. — Разве твои книги не научили тебя, как выходить из подобных ситуаций?

— Ли Ханьи? — Се Сюань был поражён. — Как тебе удалось избежать воздействия цветочного яда?

Ли Ханьи с лёгкой улыбкой ответила:

— Было бы весьма забавно, если бы меня, Бессмертную Меча, смог одолеть такой незначительный яд.

Се Сюань, почесав затылок, согласился:

— Действительно, это было бы забавно. Возможно, Второй городской лорд расскажет этому брату, как тебе удалось спастись?

— Естественно, это потому, что у меня есть противоядие, — тихо произнесла Ли Ханьи.

— Хм? — Се Сюань был в недоумении. — Неужели Третий городской лорд дал его тебе?

— Конечно, нет, — ответила Ли Ханьи и взмахнула рукой. Из угла показалась хрупкая фигура. Глава Хаоюэ, с трудом поднявшись на ноги, предстал перед ними.

— Бессмертный Меч Снежной Луны, как Второй городской лорд Города Снежной Луны, я нахожу твои действия чрезмерно грубыми и жестокими.

— Подай мне ещё противоядие! — Ли Ханьи толкнула его ногой.

— Это необходимо, чтобы спасти меня, — Се Сюань склонил голову в почтительном поклоне.

Глава Хаоюэ, оценив изысканную внешность этого учёного мужа, почувствовал некоторое пренебрежение:

— Кто вы?

— Се Сюань, — ответил он учтиво.

— О, боже мой, — ноги главы Хаоюэ едва не подкосились, и он едва не упал на колени.

— Есть ли у вас ещё противоядие? — спросила Ли Ханьи.

— Да, да, — поспешно ответил глава Хаоюэ, доставая из-за пазухи флакон с лекарством и протягивая его Се Сюаню.

— Благодарю вас, добрый господин, — Се Сюань принял флакон, высыпал таблетку и проглотил её. Глубоко вдохнув, он улыбнулся:

— Я вижу, что здесь происходит настоящее представление. Не желает ли Второй городской лорд присоединиться ко мне?

— Я не могу. По пути сюда я столкнулся с несколькими неприятными людьми, — нахмурилась Ли Ханьи.

— Что ж, — с любопытством вопросил Се Сюань, — неужели другие не пострадали от яда? Кто же они такие?

— Они не были отравлены, но их состояние оставляет желать лучшего, — с нотками раздражения в голосе ответила Ли Ханьи. — Они являются представителями Зала Сотни Знаний и обратились ко мне за помощью. Моя мать и он входят в число Четырёх Хранителей, и если мама попросила меня помочь, я обязана это сделать.