Сказки Лисы

Великородный высший Змей просто записал меня на себя в пункте для низкородных у въезда в город. Нисколько не соврал: зарегистрировал как подавальщицу. Подавальщицу рода Змей. Ариас умолчал только об одной крохотной детали — когда я отдала каплю крови, и меня записали в книгу великих родов, я, сама того не подозревая, вошла в род Змей. Вот почему он так улыбался... Теперь никакие маги не могут на меня претендовать. На меня будут претендовать и использовать только Змеи...

Хитрый Змей обставил магов, прикарманив бесхозный ценный Сосуд. Остается только поаплодировать. И тут все рассчитал.

Стоя перед зеркалом вполоборота, я рассматривала проявившуюся татуировку. Золотая змейка поблескивала на плече так, словно под кожей проложили золотые нити. Умеют делать татуировки без игл... Красиво...

И что теперь?

Я спрятала плечо под выданное мне белое платье и принялась активно мерить комнату шагами. Всё-таки что-то тут нечисто, хоть и отпирается. Записал на Змей, еще и этот намек «не быть глупым кроликом»...

У меня есть большое подозрение, что Ариас был уверен, что мы не прощаемся. Он точно знал, что меня не отправят домой, но ничего не говорил мне. Ещё и в этом провел... Что он собирается делать? Сдаст меня в аренду в какой-нибудь змеиный храм?

Потерла виски.

Понятия не имею, чем принадлежность роду Змей обернется для меня. Но вряд ли чем-то иным, чем эксплуатация способностей Сосуда. Ирани сказала ждать, что они разберутся.

Только вот моё терпение на исходе. Маги чем лучше? Кирел собирается делать то же, что и те маги из пещеры. Они говорили, что я буду жить в комфорте, благодаря своим способностям... Разве что Верховный утверждает, что мы обговорим условия, он не прибегал к угрозам или силе. Пока.

Я устало опустилась в кресло.

Никто никуда не отправляется. Я остаюсь в ведении Змеев и мое будущее туманно. Единственное, что я могу сделать — стереть себя из памяти моих родных.

Прекрасно, просто прекрасно, Алиса...

***

— Прекрасно, просто прекрасно, Ариас!

Тщедушный Верховный маг попытался поднять кончик хвоста высшего Змея, но сил заметно не хватало. Они встретились в библиотеке, и Ариас незамедлительно продемонстрировал свой новый облик, заполнив собой половину комнаты. Сильный хвост смел несколько томов огромных книг так, словно это были ординарные листочки.

— Мощь! Сила! Как дядя, я горд за тебя, Ариас. Первый высший Змей за многие годы. Я видел высших, но уже очень давно, в молодости... Надо будет поднять архивы, — Кирел задумался на секунду и воодушевленно продолжил. — Грандиозный успех! Отец будет счастлив! Уже представляю пышный ужин в твою честь! Персон на сто, не меньше.

Змеиная морда ощерилась, демонстрируя клыки, вновь вызывая выдох восхищения у мага.

Миг! И Ариас обратился в человека. Стройный до звона молодой хищник сложил руки на груди и азартно сощурил один глаз, глядя на мага.

— Благодарю, благодарю, дядя... Правда, пришлось умереть, но это было даже весело. Интересный опыт.

Кирел улыбнулся, любуясь им.

— Не соглашусь насчет веселья. Мне самому приходилось погибать пару раз. Было больно, особенно, когда попали в сердце... — он не стал делать паузу, непринужденно спрашивая. — Зачем же ты причинил сердечную боль своей лисичке, мальчик? Это сродни смерти. Она ведь полюбила.

Старик огорченно и укоризненно цокнул языком, с ласковым вниманием взирая на племянника. Тот недовольно сморщил нос, непринужденно опираясь бедрами на стол.

— Ты же видел, я этого не хотел. Был аккуратен, даже заботлив. Как мог смягчил слова, был нежен и честен. Но милашка все равно огорчилась. Некоторые сердца просто слабее других, с этим ничего не поделать, — он пожал плечами.

— Или сильнее... — с грустной улыбкой проговорил маг. — В любом случае, девочка страдает. Немилосердно, золотой, немилосердно. А я, старый дурак, подумал было, что мой любимый племянник, наконец, увлекся, что его сердце забилось сильнее...

Мутно-голубые глаза Верховного не отрывались от лица молодого Змея. Тот опустил ресницы, а затем его губы дрогнули в улыбке и Ариас прямо посмотрел на мага.

— Ты как всегда зришь в корень, Верховный, — проговорил он с воодушевлением. — Разумеется, безраздельно, от всей души увлекся... Такая вкусная милашка, так близко, до краев наполненная манящей Силой... Не оторваться. Как я мог устоять? Нежная лисичка стала очень дорога моему сердцу. Поэтому ты должен понять мое искреннее желание оставить ее рядом. Никому, никому не отдавать.

Пылкие слова ярко контрастировали с саркастическим блеском змеиных глаз, и маг хмыкнул, задумчиво пожевав щеку.

— Понимаю, понимаю. Вижу, тебя ведет исключительно воля сердца, — доля сарказма тоже мелькнула в его словах. — Что ж, дело молодое... Однако, магический сосуд принадлежит магам, грабитель. Ты ведь понимаешь, что только наше родство спасает тебя от моего справедливого гнева? Старика огорчает мысль о том, что эта прекрасная голова должна отсоединиться от тела за содеянное.

— Понимаю и ни в коем случае не сопротивляюсь, дядя, — Ариас покорно прикрыл сверкающие глаза, склоняя голову. — Давай отделим одно от другого. Сосуд предназначен магам, полностью согласен, я на него и не претендую. Мне принадлежит только Лиса. По всем законам Порядка: как мужчине и как лорду.

Ариас скользил по острому лезвию над бездонной пропастью так воздушно и непринужденно, словно шел по широкому мосту. В словах не было ни грамма нажима. Будто невесомые перышки вылетали из его губ, обласкивая собеседника и не вызывая сопротивления. Даже сам Верховный маг не ощущал их тяжести. Он с досадой вздохнул, всё же ощущая гордость за ловкого племянника.

— Негодник... Уверен, ты подомнешь под себя весь совет, мальчик, — задумчиво проговорил он.

По виду маг всё ещё раздумывал о конфискации и наказании, выбирая для любимого племянника только лишь его степень. Отсоединить голову лягушонка от тела или просто надломить лапку и отпустить в пруд? Ариас изучающе скользнул по дяде взглядом и качнул головой, жестом скромно выражая благодарность.

— Более велика сила Верховного мага, — лукаво заметил он. — Если он раз вытянул себе Сосуд из другого мира, то сможет это и повторить.

Маг опять вздохнул.

— Второй раз будет сложнее, если вообще возможно. Надо же, провернул, назвал Сосуд подавальщицей рода Змей. Негодник, ох, негодник... Не ожидал от тебя такого, — старик укоризненно посмотрел на племянника. — Разве обретенной Силы тебе мало? Почему ограбил меня? Ты так ненасытен, мальчик?

Крошечная доля обиды звучала в словах, и племянник с полуулыбкой провел длинным пальцем по глади деревянного стола, мягко глянув на дядю.