Сладкий

– Но раз твоя бабка Люба тут свои заговоры читает, то нам, вероятно, ничего не грозит.

Губы Вари дрогнули. Она обвела взглядом мрачные стены и сунула руку в карман, откуда достала сложенный вчетверо листок.

– Не то чтобы я бабушке Любе не доверяла, но... лучше бы у нас с собой было ружье.

– Кто же спорит? Конечно, лучше. Только ведь я не планировал выгуливать девушку по лесу. Я вообще не планировал с этой девушкой... – он осекся и стукнул палкой по каменной кладке. Белая поверхность сугроба тут же покрылась мелкими бурыми точками.

– Я все понимаю! – быстро ответила Варвара, словно ждала именно этой фразы. – И очень тебе благодарна за то, что ты проводил меня сюда. Сама бы я и с картой не дошла! – Она покрутила листок, разглядывая его с разных сторон, а затем сокрушенно добавила: – С картой бы тем более не дошла!

– Дай сюда, – Егор взял листок и расправил его на ладони. – Ну вот, все понятно. Это Новозеро, это лес. Где, говоришь, черная месса вершилась?

– Это не я говорю, – смутилась Варя. – Кажется, Ермоленко сюда пальцем ткнул. – Она указала место.

– Пальцем ткнул? Интересно...

Егор свернул листок и выехал на середину площадки. Вдоль стен белыми причудливыми языками, повинуясь направлению плутавшего внутри ветра, поднимались сугробы. Добравшись до нужного места, Столетов стал протыкать слежавшийся снег лыжной палкой, а затем, взявшись за нее двумя руками, основательно ворошить, стараясь счистить верхний слой.

– Знаешь, Варь, походу колдун твой нечасто сюда является. Никаких следов нет.

– Может, он уже совершил свое черное дело и теперь творит злодеяния безнаказанно. – Торопливо перебирая ногами, Варвара последовала к Столетову.

– А разве так можно?

– Нельзя всегда получать все, что хочешь. Но если попробовать, то окажется, что иногда можно, – Варя ухватилась за его рукав и выправила лыжи.

– Это твоя бабка Люба сказала?

– Доктор Хаус. А я, знаешь ли, обычно докторам верю.

– Очень хорошо, Варвара... – С глухим стуком палка Егора ударилась о что-то, оголив желтоватый кусок кости. – Хорошо, что ты веришь...

– Ой, мамочки! Это же... – Бросив палки, Варвара ринулась вперед, но Егор успел ухватить ее за воротник и одернуть назад.

– Вот в кого ты такая быстрая, а? – пробурчал он. – Надо же аккуратно, сначала снег смести, посмотреть, что да как...

– Это моя находка! – воскликнула Варя и стала выворачиваться из-под его руки.

– Твоя, твоя, – успокоил ее Столетов. – Я на нее не претендую. Упаси бог.

Варвара наморщила нос и притихла, когда он при помощи рукавицы стал освобождать найденное от снега. Когда появились забитые снегом глазницы черепа, она тихонько выдохнула и присела на корточки, то есть, практически на края голенищ валенок.

Егор не спешил и время от времени поглядывал в ее сторону. Нахохлившись, словно замерзший воробей, в этом явно с мужского плеча тулупе и сером старушечьем платке, с красным носом и без грамма косметики, она казалась ему невероятно красивой. И не хотелось думать ни о черепах, ни о черных мессах, ни о колдунах. И ни о чем другом, что было до нее. Просто забыть о той, другой жизни. Или вообще не знать о ней.

Но знание всегда лучше неизвестности. Всем нужна определенность.

Осколки разбитого сердца

Варвара следила за действиями Столетова, но взгляд ее то и дело утыкался в его обручальное кольцо. Она старательно отводила глаза, но даже страшная находка не могла заставить ее не делать этого.

«Какие у него красивые руки, – подумала Варя и, спрятав нос в приподнятом воротнике, тихо вздохнула. – Пальцы как у музыканта...»

– Ты ведь никогда не работал санитаром? – спросила она. – Зачем врал?

– Не врал, а не говорил всей правды. И санитаром я был. Мне это даже нравилось.

Егор обхватил промерзший вытянутый череп ладонями и подергал его туда-сюда, чтобы отделить от камня.

– Осторожно, не разбей, – забеспокоилась Варвара.

– Не переживай, я знаю, как следует обращаться с костями. Особенно с лицевыми. В нашем случае, с мордой.

– Даже боюсь спрашивать, чем таким ты занимался, когда был... санитаром. Еще скажи, в морге работал.

– И скажу. Мне ведь хотелось все знать о своей профессии.

– А когда все узнал, то открыл клинику?

– Типа того. – Егор разогнулся и выставил череп прямо перед собой. Он рассматривал его и время от времени проводил пальцами в местах соединений костей, очерчивая каждую впадину и выступ.

– Бедный Йорик... – нервно прошелестела Варя и почувствовала, как по телу поползли муторные, липкие мурашки.

Столетов поскреб ногтем круглое отверстие в лобовой кости, а затем провел подушечкой указательного пальца по обломку, оставшемуся от левого клыка.

– Ты видел много мертвых, да?

– Да.

– А я нет. Только маму... близко, я имею в виду. Пишу криминал, а толком ничего не знаю. Я сначала на побегушках была. – Слегка сбитая с толку его внимательным взглядом, она продолжила: – Долго, года полтора прежде, чем рубрику получила. Но мне нравилось. У нас коллектив хороший. – Варвара сделала паузу, а затем кивнула, подтверждая свои слова. – Очень хороший. Семен Аркадьевич, редактор, всегда по-человечески. Уж если ругает, то не просто так, а со смыслом.

– Как это? – В голосе Столетова она уловила неподдельный интерес.

– Когда ругань – единственный способ общения, а единственная альтернатива – обиженное молчание, это неправильно. Всегда должен быть диалог. Даже в ссоре. Ой, а еще случай был! Семен Аркадьевич в меня стакан бросил! Пластиковый. Мы в бирпонг играли. И я его победила. – Она опустила глаза и пробормотала: – Зачем я все это говорю?

– Мне интересно. Про этот... бирпонг.

– Да? Ну мы иногда так дурачимся. Надо забросить мячик для пинг-понга в стакан противника. Если не попал, то ход переходит противоположной команде. Тот игрок, в чей стакан залетает шарик, должен выпить содержимое и отставить стакан в сторону. Кто больше всех наберет очков, в конце недели получает бутылку хорошего вина. Лучше меня мячик только Олег кидает, и мы с ним... – Варвара задержала дыхание, а затем медленно выпустила воздух из легких. – Останови меня! Несу какую-то дичь...

– А Олег это?..

Варя резко поднялась и огляделась, сделав вид, что не расслышала.

– Так, здесь должно быть еще что-то, – пробормотала она. – Плохо, что у меня телефон разрядился. Ты тоже без телефона?

Столетов отрицательно помотал головой.

– Жаль! Пусть связи нет, но камера-то работает! Хорошо было бы заснять в том виде, в котором мы все нашли. И... – она охнула. – Черт, на черепе же теперь твои отпечатки!

– Ты серьезно думаешь, что полиция заинтересуется этим? – Егор постучал по черепу. Руки его покраснели. – Вряд ли. И знаешь, мне кажется...