Сладкий

Их окружал величественный лес, напоминавший белоснежный чертог. И каждый раз, стоило ему здесь оказаться, вид его вызывал у Егора восхищение. Говорить об этом с Варварой было бы странно – не за тем она сюда пришла. И все же, оборачиваясь, он видел, что и она крутит головой, и глаза ее, расширенные донельзя, полны удивления и детского восторга.

– В глубь не пойдем, вот тут чуть наискосок, – вскинул он палку, указывая на зазор между деревьями.

– Ага, – еле слышно вымолвила Варвара и даже попыталась выдавить из непослушных губ улыбку.

«Устала... Взгляд осоловел, – осознал Егор и сжал зубы. – Вот ведь, дурак, повелся на эти россказни! И ее не отговорил».

Ему-то что, он привычный, а девчонке явно шлея под хвост попала. Уперлась, не свернешь. И эти, островные, будто специально подзуживают. Зачем, для чего, не понятно. Так-то рассудить, ее идея. Писала бы про тюрьму, но нет... далась ей эта мистика!

– Кто тебе вообще про всю эту чушь рассказал? – обратился он к Варе. – Про монахов-колдунов?

– Да все, – выдохнула она и попыталась опереться на палку. Но та опять провалилась, и Варвара стояла, чуть пошатываясь. Ни дать, ни взять, береза на ветру. – Сначала Слава в машине, когда сюда ехали, потом бабка Люба и Ермоленко.

– Прям так и сказали, что в лесу монах бродит и собак потрошит? – не стал выбирать выражений Егор.

– Нет, конечно. Сначала просто про монаха, а потом... потом я сама уже дозналась. Бабка Люба сказала, что на Юрьев день сюда приходила, чтобы обряд какой-то сделать. От диких зверей, что ли... Ну и...

– Череп и что-то там с черным воском, я помню, – нахмурился Столетов.

Варя снова вздохнула.

– Ты глянь, сколько снега, – не отставал он. – Серьезно думаешь что-то отыскать?

Ему показалось, что Варвара выглядит расстроенной. Но, возможно, она просто замерзла, а признаться в этом ей не позволяла гордость.

– Понимаешь, – сказала она, – у меня редакционное задание. И если я его не выполню...

– Уволят? – усмехнулся Столетов.

– Нет, конечно! Но как я сама буду себя чувствовать? – она потерла замерзший нос.

– Как?

– Глупо.

– Глупо верить дурацким россказням и предрассудкам. Сама посуди, кто попрется в лес ради вот таких вывертов? Ну летом еще куда ни шло, а зимой?

– Так ведь баба Люба...

– Баба Люба твоя явно не в себе. Она мне тоже много чего говорила. Да только я в эту чепуху не верю.

– Конечно, зачем тебе верить? У тебя клиника, бизнес. Руководить, наверное, очень тяжело?

– По-разному... – вскользь заметил Егор и двинулся дальше. В ее голосе он не уловил привычного ерничества, что, скорее всего, говорило лишь о том, что у Варвары просто-напросто уже сил не осталось на выражение эмоций. И все равно строит из себя ушлого репортера.

Они подошли к развалинам монастыря молча. Сыпал снег. Тоскливо завывал ветер в обледенелых кронах и потрескивали стволы высоченных сосен.

Егор взглянул на опешившую Варвару:

– Ну вот и местная достопримечательность. Полторы стены с бойницей... – Столетов виновато пожал плечами, будто до этого обещал Варе как минимум дворец махараджи.

И все же он не мог не признать, что даже по истечение многих лет, каменные стены – обшарпанные и похожие на гнилые зубы, вызывали в нем странное чувство неприятия. Будто само это место изначально отторгало любое вмешательство и тем самым мстило любому, кто появлялся рядом. Давным-давно заросла дорога, но вместо нее осталась только узкая тропа, которая никак не хотела исчезать. И по осени росли на той тропе лишь поганки да мухоморы.

Но если пройти чуть дальше, к болотам, то уж обратно без ведра клюквы не вернешься. И крупнее ягоды, чем здесь, пожалуй, нигде больше было не сыскать.

– Тебе бы летом сюда приехать, – зачем-то сказал Егор. – Тут очень красиво. В твоей Москве подобного не увидишь.

– В Москве много всего интересного, – задумчиво пробормотала Варя, а затем направилась к развалинам.

Егор смотрел, как она с трудом переставляет ноги, но упорно лезет вперед. Платок сбился, и несколько темных прядей, вырвавшись на свободу, шевелились вокруг ее лица.

– Варь, – негромко позвал ее Егор и огляделся по сторонам. – Нам бы...

Начинало темнеть. И если над озером еще какое-то время свет держался, то в лесу потемки опускались стремительно и мощно.

Она обернулась, подняла руку, кивнула, а затем скрылась, нырнув под щербатый, выглядывающий из-под снежной шапки свод.

Доктор Хаус и волки

В этом странном глухом месте, среди окоченелого и насквозь выстуженного леса, Егор видел себя словно со стороны. Видел свое удивленное бородатое лицо, большую мохнатую шапку, доставшуюся от отца, ставший почти незаметным пар изо рта, и следы от лыж, уходящие внутрь развалин. Глубокие тени напирали все ближе, и теперь стали отчетливо заметны все оттенки «белой тропы», которые никогда не увидишь в городе. Именно в это время можно определить, кто и где живет в лесу.

– Ты идешь? – Варвара вновь появилась в проеме, держась рукой за красноватобурый крошащийся выступ.

– А, так я там тоже нужен? – Столетов свел брови к переносице и указал на свою грудь.

– Нет, блин! – она, кажется, даже притопнула ногой, ну или попыталась это сделать внутри валенка. – Вход только по одному! – Голос ее дрогнул. – Ну, пожалуйста...

– Да иду я, иду, – Егор усмехнулся. – Думал, ты все сама!

От старых монастырских стен действительно осталось лишь одно название. И все же можно было представить, хотя бы приблизительно, каким изначально должно было быть это место. Лес наступал, отвоевывал свои позиции метр за метром в течение сотен лет. И молодая поросль вовсю уже обживала и внутреннее пространство, сейчас заполненное от края до края снегом. Оставшаяся часть свода нависала над головой, грозя вот-вот обвалиться. Сквозь сероватый налет кое-где проступали едва видимые очертания то ли рисунков, то ли действительно икон. От порыва ветра где-то тоненько застонало, затем завыло, и вскоре перешло в заунывное монотонное гудение, от которого моментально пересохло в горле и защекотало в загривке.

– Господи, жутко-то как...

Рука Варвары нащупала его руку, и Столетов вздрогнул, хотя был в рукавицах и никак не мог почувствовать ее кожу своей. Одно лишь касание, а у него моментально застучало в висках. Боится девчонка, а глаза блестят, как будто перед ней не старые, дышащие тленом руины, а огромная витрина с модными платьями.

– Это ветер, – объяснил Егор. – Застревает между камней.

– Да... – Варвара подняла голову и хитро посмотрела на него. – А кажется, что это волки. Целая стая волков окружила нас и теперь ждет, когда мы выйдем наружу! И что же тогда мы будем делать?

Столетов пожал плечами и на полном серьезе сказал:

– Думаю, пока они тебя доедят, я успею выбраться из леса.

Он едва удержался от смеха, потому что видеть, как лукавое выражение медленно стекает с лица Варвары и сменяется на растерянно-обиженное, оказалось по-настоящему забавно.

– Не нравится глупый ответ – не задавай глупый вопрос, – буркнул он. – А еще лучше, вообще так не шутить. В лесу и правда водятся волки.

Когда Варвара ахнула и округлила глаза, он задумчиво произнес: