Сломанные сны

— Ты всё такая же холодная и неприступная, как и десять лет назад. Девушке твоего возраста нужно быть более раскованной, Мики-чан.

— Какого такого возраста!!! Я младше тебя лет на тридцать!!!

— Эй-эй, не преувеличивай, в душе мне всё ещё двадцать пять! Кстати, моя жена — твоя ровесница, так что перестань разыгрывать жертву сексуальных домогательств.

— Хочешь сексуальных домогательств — тогда тебе к моей сестрице, она как раз по части «мужчин постарше»!

— О-о-о, не подкинешь мне её номерок?

Странный разговор продолжался на пороге квартиры под спокойно-безразличные лица Шизуо и Шинры, что, кажется, ещё не совсем отошли от шока увиденного и услышанного.

— Кстати, Мики-чан, если ты в Токио, это значит, что это ты Кукла Вуду? Ну судя по тому, что Хром явно привезла ты из Чикаго. Я кстати, как раз по этому поводу...

Но Шингена заставили тактично замолчать одним нажатием руки Шизуо, что спокойно перехватил мужчину за респиратор, чуть приподняв и перекрыв ему кислород.

— Нам, кажется, пора. — И с Мики на плечах Хейваджима направился на выход, вот только…

— Стоять, — голосом маньяка-врача протянул Шинра, от чего все присутствующие вздрогнули. — «Мики-чан», значит?

Добрая улыбочка и немного пугающий прищур взгляда сопровождали этот вопрос. От чего Мики ещё сильнее вцепилась в шею Шизуо, а Шинген, нервно рассмеявшись и потирая затылок, направился на выход, причитая:

— Ой, я же забыл купить молочка, нужно срочно вернуться в магазин.

— Селти, пожалуйста, перекрой все входы и выходы!

Тени заполнили пространство, залепив вход двери и даже балкон, после чего безголовая мотоциклистка прибежала в прихожую, удивлённо наблюдая за Шингеном, что бился головой о её тени, на «Никки», что с видом умирающей жертвы инквизиции прижалась к Шизуо, который явно продумывал, сумеет ли он пробить тени Селти, и мило улыбающегося Шинру, что произнес:

— Кажется, нас всех ждёт долгий разговор.

За столом сидели пятеро личностей, которые в обычное время вряд ли бы спокойно попивали чаёк. Мики, не переставая повествовать историю, нервно стучала ногтями по всё ещё полной кружке чая.

— Вот так и обстоят дела. Эта вся правда обо мне. И настоящей Никки.

— Теперь всё встало на свои места, — кивнул Шинра, кажется, нисколько не удивившийся такому раскладу. — Отец, но почему ты не рассказал Авакусу-кай о том, что Мики выжила?

— А?! — Кишитани старший взволнованно затряс руками. — Ну понимаешь, Адзума-кун мой старый добрый друг, он попросил, я промолчал…

— Он разрешил исследовать «Хром», а точнее соминс?

Шинген подозрительно захихикал вместо ответа, что прозвучало как да. Селти, возбуждённо напечатав сообщение, протянула КПК Мики.

«Так вот почему, когда я забирала Никки от Акабаяши-сана, я почувствовала от неё другую ауру! Не как у тебя, а как у Куклы Вуду!».

Мики, прочитав сообщение, удивлённо захлопала ресницами, после чего густо покраснела, смущённо спросив:

— Моя сестра всё-таки всё это время была у Акабаяши-сана?

Селти чуть помедлив, всё же ответила:

— Кажется, да…

— Вот чёртова зараза!!! Пока я валялась с пулевым ранением, она его совращала!!! Ну за что мне такая сестра!!! — поалевшая Мики спрятала лицо от стыда за собственную нерадивую сестру, и подстёгивающий смешок Шингена лишь ещё сильнее смутил её.

— Слушай, Мики-чан, может, всё-таки подкинешь номерок своей сестры?

Но вместо номера Кишитани получил удушающий удар теней Селти.

— Извращенец-сенсей, ещё одно слово, и я использую на вас антихром!

— Кстати, ты снова собираешься готовить наркотик? — спросил Шинра.

— Не совсем, мне нужен галлюциноген, на тот случай, если на меня снова нападут. С Хром иметь дело я больше не желаю.

— Ну может, если ты не хочешь больше иметь с этим дела, то сделаешь небольшую партию для папани номер два, — пролепетал Шинген.

Многозначительный взгляд Мики дал добро Селти, и помимо респиратора голову Кишитани старшего теперь скрывал черный вакуум. Шинген обиженно скрестил руки и угрожающе замотал чёрной сферой вместо головы.

Передвигаясь ленивой кошачьей походкой на острых шпильках, Авакусу Никки, подобно скучающей светской львице, взбалтывала вино цвета крови в хрустальном бокале, снуя между фуршетных столиков. Множество незнакомых лиц, исполосованных отметинами принадлежности к подполью города, окружало плотной давящей стеной. Напыщенная встреча якудза под стать светским манерам, от которой Никки хотелось сунуть два пальца в рот от наигранного лоска. Само олицетворение её ненависти будто в потеху скопилось в одном из особняков, принадлежащем Медей Груп. Если бы не «приказ» Акабаяши, она бы притворилась и дальше сморенной простудой и валялась сейчас в постельке в доме Микии. Но теперь вынуждена щеголять с ним в благородно-алом платье, чей подол лениво тянулся за хозяйкой. Авакусу-младшей оставалось лишь утолять свою жажду и гнев алкоголем, иногда учтиво приветствуя тех или иных якудза. Но труднее всего было смотреть в глаза самим Авакусу. Шики явно подозревал её, отмазка с заранее продуманной репликой «После налёта Акатацу я спряталась у подруги, боясь долгое время высунуться наружу. А потом пролежала недельку с температурой дома», явно его не удовлетворила. Никки прекрасно знала этот взгляд. Хуруя как и Акабаяши знал, что она Кукла. И от этого Никки становилось жутко.

«А не на показательную казнь ли меня привили?».

Только Авакусу попыталась расслабиться в месте, в котором, учитывая количество якудза, расслабляться никак не стоило, как обнажённое плечо болезненно сжали с такой силой, что внучку главы ноги невольно подкосили бы к полу, если бы она вовремя не установила опору.

— А я ведь так и не отдал свой карточный долг, — прогремел грубый бас за спиной, от которого по телу невольно прошёлся рой мурашек. Её внутреннее чутье кричало об опасности. В любой другой ситуации она немедля бы задействовала свой коронный приёмчик и пустилась бы со всех ног, но сейчас она не имела права, хотя бы потому, что дала обещание Акабаяши не выкидывать никаких финтов.

Поэтому со всем возможным самообладанием и натянутой обворожительностью, обернувшись, Никки встретила нависшего грозной тенью Аозаки любезной улыбкой.

— Ничего страшного, я это как-нибудь переживу.

Она чувствовала, как под одним взглядом он буквально давит её носком ботинка в пол. И это чувство было куда хуже, чем когда с похожей ненавистью смотрел на неё Алый Демон — тот взгляд будто имел границы, чтобы не уничтожить своего противника, под напором же Синего Демона комок невольно вставал в горле, не позволяя произнести хоть слово.

«Он бы переломал мне все кости сейчас и даже глазом не моргнул», — поняла Никки, инстинктивно сделав шаг назад.

— А вот хромированные торчки не пережили, — злостно усмехнулся Аозаки, вырвав неожиданной фразой Никки из оцепенения.

— Чего?

Возмущение и страх слились в страшную смесь, из-за которой лицо вспыхнуло, а глаза загорелись яростью.

Один шаг — и Аозаки навис над Авакусу, с презренным смешком выплюнув ядовитые слова:

— Я знаю, что это ты сучка Акатацу. И скажи спасибо своему ёбарю, что ещё можешь стоять на своих ногах.