Смарагдовый трон (роман)

– Матросы на корабле обычно не пьют?

– Нет.

– А разве это запрещено кодексом Ум'оса?

– Это запрещено моим кодексом. Кстати говоря, раз уж вы коснулись темы выпивки, я приглашаю вас троих отобедать вместе со мной в офицерской каюте.

– А как же горнилодон?

– Вы о ком?

– О той огромной твари, которая решила стать нашим эскортом!

– Ну, этого малыша по достоинству бы оценили на своих тарелках какие-нибудь аристократы с Виноградных Берегов, запивая его белым "Дервеном".

– Малыша?!

– Конечно. Вы что, не видите, что это детёныш? Он нам ничего не сделает.

– Почему вы так думаете?

– Потому что из двух блюд он предпочёл морского дракона, а не нас. Горнилодон поел и этого хватит ему по меньшей мере на месяц, а то и несколько. Успокойтесь, и идёмте обедать, а то всё остынет.

– Знаете, этот горнилодон здорово поднял мой аппетит.

– Вы мастер иронизировать.

– Благодарю.

Офицерская каюта оказалась просторной комнатой с зелёным ковром и картинами на стенах. Одну из стен целиком занимала карта Изры с архипелагами Навустрозы и Драконьих Костей на севере и Трёхпалой Лапой на юге. Широкие завитушки, означавшие вечные шторма, покрывали почти весь низ карты. Континент имел вытянутую форму, протянувшись с запада на восток. Левая половина была усыпана множеством точек с короткими пометками, которые оканчивались на косой гряде Джихалайских Гор. Правая половина была девственно чистой, имелись лишь очертания, причём береговая линия вовсе не изобиловала изгибами, свидетельствовавшими о её тщательном исследовании. Берега Алсалона не видел никто.

Триксель ненадолго задержался у карты, разглядывая залив Ваэльвос. Его берега в форме серпа охватывали водные просторы. Далеко вперёд вынеслись два острых конца - Западный и Восточный Клыки. В центре "лезвия" большой точкой был отмечен родной Канстель.

– Завтра мы увидим серые утёсы, на которых стоит ваш замок, - сказал Сардарион, пройдя к своему месту за накрытым белой узорчатой скатертью столом.

Нед сел за стол и без стеснения запустил руку в открытый горшок с кусками жареной рыбы.

– У вас прекрасный вкус, адмирал, - заметил Триксель, разглядывая пейзажи и портреты.

– Места, которые запомнились мне больше всего. Бледно-стальные вершины Каседрума и зелёные террасы Виноградного Изгиба. А на том портрете изображён сам Питер Брусс, каким его представлял художник.

– Кхм... он похож на вас, адмирал.

Сардарион хмыкнул.

– Ничего удивительного. Это рисовала моя будущая супруга. И она же настояла на том, что бы эту картину повесили сюда.

Раздался громкий стук - Нед задел рукой свою кружку с вином, а потом извиняющееся глянул на Трикселя.

Горбун сел за своё место напротив адмирала.

– А где Каланея?

Словно в ответ на это открылась входная дверь и в каюту вошла диастрийка. В имеющемся на корабле гардеробе ей нашли чистую женскую одежду. Длинные чёрные волосы были всё-также заплетены в толстую косу, которая висела за спиной.

– Спасибо за приглашение, адмирал, - она легко улыбнулась и села напротив Неда.

– Итак, возблагодарим Ум'оса за еду, которую мы добываем в его безграничных владениях, - Сардарион свёл ладони в молитвенном жесте и поочерёдно посмотрел на гостей. Триксель первым повторил его жест, затем Нед, и только потом, с видимой неохотой, Каланея.

– А теперь давайте есть.

Триксель взял в руки ложку, зачерпнул буро-зелёную смесь из нарубленных овощей и водорослей, приправленных специями, посмотрел на неё, потом на Каланею. Та сидела, держа в руках свой прибор и смущённо глядела в пустую тарелку.

Сардарион удивлённо посмотрел на девушку.

– Что-то не так?

– Видите ли, дорогой адмирал, - робко произнесла диастрийка.
– Моя раса не очень хорошо усваивает вашу еду.

– Тогда как же вы держались два дня? Почему молчали?
– Сардарион выглядел сконфуженным, его рука лежала в стороне от тарелки, ожесточённо сжимая пустую ложку.

Каланея повела плечами и смущённо улыбнулась.

– Вообще-то у меня есть некоторые эликсиры, которые помогают ей с пищеварением, - вмешался Триксель.
– Я добавлял их в еду.

– Я могу узнать у кока, есть ли среди провизии что-то подходящее для вас.

– Сомневаюсь, адмирал.

– Нам остаётся поскорее добраться до Канстеля, - аккуратно подбирая слова, сказал горбун.
– А сейчас мы могли бы ответить на все ваши вопросы. Уверен, их накопилось достаточно.

Сардарион вытер губы чистым полотенцем и открыто посмотрел на него, сведя длинные пальцы.

– Я тоже не люблю вилять из стороны в сторону. Сейчас я расскажу, как представляю себе всё произошедшее с вами, а белые пятна закрою вашими честными ответами. Я могу вам верить?

– Конечно, адмирал.

Сардарион кивнул.

– Итак, некоторое время назад из Шуруппака отплыл корабль, везя на борту вас троих. Был ли он диастрийским?

– Да.

– Вы везли с собой что-нибудь особенное?

– Ничего ценного, адмирал. Одежда, обувь. Всё остальное - то, что вы видите на нас.

– Понятно. Затем на вас напали пираты. Вы можете описать то, как это случилось?

– На самом деле, мы были в своих каютах.

– Хорошо. Вас перевели на пиратский корабль и бросили в темницу?

– Меня и Каланею.

– А вы?
– Сардарион любопытствующе уставился на Неда, отчего немолодой мужчина заметно побледнел.

– Я не имею столь высокого положения, как сэр Триксель, - заговорил он, упершись руками в колени.
– Пытками они заставили меня подгонять корабль.

– То есть, - скулы Сардариона потвердлеи, - те пятеро человек, что мы оставили в живых после захвата кораблей, лгали нам о том, что вы плавали с ними вот уже год?!

Нед недоуменно переглянулся с Трикселем.

– Адмирал, я думаю, они вас обманывают, - мягко произнёс второй.
– Это же пираты.

– Не самый убедительный аргумент.

– Однако у вас имеются их слова - и наши, - Каланея скромно улыбнулась, но тон её был холоже стали.
– Я надеюсь, слова подданной Лугаль Зифрен и сына герцога Кебейского, ценятся здесь выше слов тех, кто убил моих сородичей и пытался сбыть нас на чёрном рынке.

Сардарион побарабанил пальцами по столу и вновь посмотрел на Трикселя.

– Ладно, отложим этот вопрос на потом. Меня больше интересует то, о чём пираты с вами разговаривали. В частности, тот, чьи останки мы нашли в трюме. Что это было?

– О, этот негодяй пытался выпытать у меня Слова Преломления. В итоге я сказал ему неправильное слово, а наш друг Нед, которого вы подозреваете невесть в чём, подтвердил подлинность данного слова.

– И пират поверил?

– Редкостный болван, честно говоря.

– Он применил Преломление на вас?
– в выражении лица Сардариона появился намёк на веселье.
– Если так, то подлец заслужил такую смерть.