Смерть догоняет смерть

– Аббат, на место! Извините, он ко всем лезет, а пистолет можете убрать.

Пес обиженно удалился, а я полез за носовым платком, чтобы стереть с лица собачью слюну.

– Пожалуйста, возьмите.
– Оганян протянул мне пачку стотысячных бумажек.
– Так каким образом вскрыли магазин, что смолчала сигнализация?

– Покажу на месте. Мы можем туда проехать?

– А почему нет? Все равно там нужно быть через час. Едем сию минуту. Только оденусь.

Вчерашний ритуал открывания повторился в полном объеме. В кабинете, после звонка на милицейский и пожарный пульты, хозяин "Сапфира" вопросительно на меня посмотрел.

– Ну и...

– Повторим вчерашний маршрут.

Согласно кивнув, Вартан вновь устроил перезвон замков и ключей.

Я стоял посередине хранилища и думал, что милицейская собака была вовсе не дурой, в отличие от окружающих ее людей. Именно она подсказала мне, где искать. Два сейфа, справа и слева, были совершенно одинаковые. Но, вспоминая рассказ Оганяна о том, как вела себя собака, пролом я стал искать там, где он и оказался.

– Интересно. Вартан, сколько весят эти "медведи"?

– Каждый более полутонны.

– Нормально.
– На секунду почва ускользнула у меня из-под ног. Не могли грабители, пусть даже трое, сдвинуть такую чушку. Да еще через небольшой пролом.

– Как вы их сюда приволокли? И когда?

– Полгода назад. С трудом. Человек шесть упирались, пока по лестнице тащили, одного чуть не придавило. Полдня потратили.

– М-м-да. У вас ломика, случайно, не найдется?

– Найдется. У Гриши все найдется. Но зачем?

В мастерской, откуда-то из-под верстака, Оганян вытащил метровый шестигранный прут с заостренными концами.

Подойдя к сейфу с торца, я попробовал сдвинуть его в сторону, орудуя ломом как рычагом. Он чуть приподнялся, и только. А ведь грабителям удалось установить его, причем ломом действовать при этом они не могли. Новое дело. Зря только взял аванс. Я виновато взглянул на ювелира.

– Что вы хотите?

– Сдвинуть его чуток.

– Но зачем?
– выпучил глаза Оганян.

– Там поглядим. Помогите.

– Господь с вами, туда он не сдвинется.

– Почему?

– Так подшипники приварили.

– Какие еще подшипники?
– теперь открыл рот я.

– На которых закатывали сюда.

– Что?
– Кажется, я начинал понимать.
– А вперед можно?

– Должен поехать, попробуем.

С двух сторон взяв сейф за бока, мы подналегли, и, сначала нехотя, а потом легче, "медведь" загрохотал сталью по метлахской плитке. По тому, как заорал Вартан, я понял, что он заметил заклеенную брезентом пробоину.

– Господи, - раненым зверем он метался по комнате, - кто мог подумать, кто мог подумать?!

– Да, ворье нынче извращенно-ухищренное. Ну а Гончаров, как по-вашему, аванс че зря взял?

– Оставьте вы ваш юмор, хотя бы на время, не до него,

– Вчера, да и десять минут назад, вы были абсолютно спокойны, а теперь. Странно!

– Мерзавцы, нет, вы только подумайте, какие мерзавцы.
– не унимался Вартан, стараясь протиснуться в щель между проломом и сейфом.

– Туда нельзя!
– категорично запретил я, закрывая грудью образовавшийся проход.
– Возможно, там остались следы. Идите вызывайте милицию. Я побуду здесь.

Покорный, вдруг одряхлевший, он двинулся к выходу. Почему такая разительная перемена? В конце концов, он уже двое суток знал об ограблении. Пора бы с этим свыкнуться. А тут сразу скис. Странно.

– Странно?!
– остановил я его вопросом.

– Что?
– промямлила понурая спина.

– Странно. Ломали стену, а в помещении, как в хирургической палате, ни пылинки.

– Да!
– Дернувшись, его спина замерла, будто ожидая следующего удара.

– А может быть, Ирина организовала генеральную уборку?

– Нет, - ко мне повернулась его землистая физиономия с потухшими, неживыми глазами.
– Уборки не было. Милиция запретила.

– Я имею в виду, не после ее ухода, а до того, как вы их вызвали.

– Нет.

– Сколько раз в неделю и когда здесь орудует ваша полотерка?

– Сразу после закрытия салона.

– В последний раз убиралась одна?

– Я был в кабинете, но пару раз наведывался.

– Что заметили?

– Ничего, все было как всегда.

– Как тщательно она убирается?

– А черт ее знает, не задумывался.

– Когда ваша Ирина приходит?

– Уже должна бы, она обычно первой, после меня, является.

– Направьте ее ко мне да вызывайте позавчерашних оперов. И еще, встряхнитесь. Вашу унылую персону Ирина видеть не должна.

– А что? Вы думаете... Неужели...

– Ничего я не думаю, и нечего раньше времени гнать гусей.

– Хорошо, не буду.

– Так говорите, полгода назад?

– Что?

– Установили сейфы.

– Где-то так.

– И полгода, как у вас работает Ирина? Как она к вам попала? По рекомендации?

– Нет. На вакантное место, по объявлению.

– Но почему именно она? Вероятно, было много других претендентов?

– Да, около двадцати девушек.

– Чем же вы мотивировали свой выбор?

– Наверное, симпатией. Да... Личной симпатией.

– Когда вы стали сожительствовать?

– Сожительствовать? Нет, это громко сказано. Просто несколько раз... Как бы это поточнее...

– Трахнулись, - услужливо подсказал я, с удовольствием наблюдая за его смущением.

– Ну да, - изящный вартановский носик брезгливо дернулся, - если хотите!

– Я вовсе не хочу, хотели вы! И, кстати, где?

– Что?

– Где предпочитали совокупляться?

– По-разному. Обычно у меня в спальне.

– А жена?

– Я не женат.

– Ясно. И брюки с ключами обычно висели рядом, на стуле.

– Надо думать!

– Суду все ясно. Перед кем еще вы демонстрировали свою доблесть, скидывая штаны с ключами?

– Но, простите, не буду же я ими греметь в такие минуты.