Смертельно безмолвна - 2
Шрифт:
собиралась высосать из меня жизнь, а я вспоминаю об ее поцелуе с тупым трепетом, будто это
один из тех хороших моментов, которые оставляют в памяти теплый след.
– Она жива, – аккуратно отвечаю я, прочистив горло, – и она немного другая.
– В каком смысле?
– Ну, она... Вы перестанете меня пытать, если я скажу, что Ари остается все такой же
невыносимой занозой в заднице?
– Она пыталась его убить, – вдруг хрипло отрезает Джейсон и кивает. – Верно?
Я недовольно хмурю лоб, ненавижу, когда мои слова
– Что она сделала?
– Она... – Грудь сдавливают силки, я хочу соврать, но потом понимаю, что маленькая ложь
может привести к большим неприятностям, и выдыхаю. – Ариадна поцеловала меня.
Норин отстраняется и обхватывает себя за талию бледными пальцами.
– Поцеловала?
– Да. – Я поднимаюсь и развожу руками в стороны, отчего по телу проносится пожар из
неприятной боли. Сутулюсь, раздраженно стиснув зубы, и выдавливаю улыбку. – У нас с ней
всегда были странные отношения.
– И часто вы пытались друг друга убить?
– Вас удивит мой ответ.
– Интересная ситуация.
– Неужели.
– Конечно, – женщина гордо расправляет плечи и покачивает головой, – вместо того, чтобы
свернуть тебе шею, она решила тебя поцеловать. Тебе не кажется это странным?
– В ней борются два разных существа, – заключает Джейсон, нахмурив лоб, – я почти уверен, что она сама не ожидала от себя такой реакции. Что-то еще?
– Нет.
– Ари ничего не говорила, не спрашивала? Просто поцеловала тебя.
– Я же сказал, – недовольно вскидываю брови, – ничего больше. Кстати поцелуй был так
себе. Чмокнула и бросила, как куль с мукой. Ничего особенного.
Я хватаю со стола миску с готовым лекарством и, хромая, плетусь вон из кухни, не в
состоянии больше отвечать на новые вопросы. Как я могу нормально рассуждать, когда от
воспоминаний у меня волосы поднимают дыбом, а руки покрываются потом. Идиотизм. Я не
узнаю себя, и меня выворачивает наизнанку от этого тупого чувства, что горит внутри.
– Черт.
Заворачиваю в ванную комнату, захлопываю дверь и бросаю миску в раковину, так и не
взглянув на себя в зеркало. Понятия не имею, кто на меня посмотрит в ответ, и не хочу
рисковать. Возможно, там уже совсем другой человек.
Стягиваю порванную футболку, бросаю ее на ледяной кафель. Отрава Норин ужасно воняет,
но я все равно намазываю ей зудящие раны. Жечь начинает еще сильней, и я тихо взвываю, прикрыв от усталости глаза.
Неожиданно в дверь стучат. Я нехотя оборачиваюсь и вижу Норин. Женщина глядит на меня
холодно, прямо, а еще она протягивает мне чашку с чем-то горячим.
– Выпей. Станет легче.
– Что это?
– Обезболивающее.
Я нервно киваю, забираю напиток, но Монфор не уходит. Я тут же понимаю, что она
собирается продолжить расспрос, и протяжно выдыхаю весь накопившийся воздух.
– Говорите.
–
Извини?– Давайте. Я знаю, что у вас есть вопросы. – Я вновь гляжу на женщину. – Валяйте. Я весь во
внимании. Что именно вам интересно? Как она на меня смотрела? Что шептала?
– Мэттью, я не понимаю, почему ты злишься.
– Я не злюсь.
– Серьезно? – Норин Монфор облокачивается спиной о дверной косяк и сплетает на груди
худощавые руки. Волосы у нее растрепаны, кожа бледная, почти прозрачная, будто эта женщина
уже несколько дней не ест, не спит. Но взгляд у Норин живой, острый. Меня колотит под этим
взглядом. – Ты весь дрожишь.
– Это от вашего тупого лекарства. Оно жжется.
– Тогда пей то, что я принесла, и жечь перестанет.
– Не перестанет.
– О чем именно мы говорим? О ранах на шее? Или в груди.
Я поражен тонким подходом тети Ари, поражен ее способностью выдавать довольно
красивые метафоры, когда на части разрывает от странной досады и усталости! Но я даже
посмеяться не могу над этой ситуацией. Мне совсем не смешно и не спокойно, мне тошно.
– Вы пришли задавать вопросы, но я сам не знаю ответов, – горячо выпаливаю я, – да я даже
половины не понимаю из того, что происходит. Например, причем тут вода, огонь, что это
значит? Почему Ноа Морт привел нас именно к Ловари?
– В крови цыган искать ведьм. Они настроены на нашу волну, так как питаются лишь
нашими силами. Прибегнуть к их помощи – вполне логично, просто я не думала, что такое
вообще возможно. – Ведьма пожимает плечами и дергает уголками губ. – Никто не думал.
– Но мы так и не поняли, где сейчас Ари.
– Она с Люцифером, Мэтт. Верум стоит в его чистилище, и да, мы понятия не имеем, где
именно оно находится. Но, может, не это важно?
– Знаете, Ноа Морт сказал, что мы не должны искать Ариадну, что она сама придет.
– Вот видишь, выходит, дело совсем не в чистилище, а в том – что ты там увидел.
– Что я увидел. – Прокатываюсь ладонями по лицу и отшатываюсь назад, я закрываю глаза и
вновь перемещаюсь в тот зал, вновь оказываюсь посреди мрака. – Я увидел люстру и бассейн, наполненный кровью. Я увидел зеркало, свое размытое отражение. Я увидел на раме надпись на
латинском языке, которая повторялась десятки раз. А потом я увидел Ари в зеркале. Она вышла
из бассейна, вся в крови и в тянущихся багровых линиях. – Я шумно сглатываю и продолжаю. –
Она шла ко мне, оставляя красные следы. Ее пальцы искрились и вспыхивали яркими
огоньками, как будто она воспламенялась. Как будто...
Я затихаю, а Норин шепчет:
– Как будто она сама была огнем.
Открываю глаза и сканирую задумчивое лицо женщины. Она касается пальцами губ,
отворачивается, прокручивая в голове сказанные мной слова, а потом вновь смотрит мне в глаза