Смертельно безмолвна - 2

до них никак не дойдет эта банальная истина?

– Каждый переживает по-своему, Мэтт, – говорит Мэри-Линетт и стаскивает с миски

зеленое яблоко. – Кто-то злится, а кто-то кидается с головой в приключения.

– Приключениями вы называете попытки самоубийства, или попытки подвергнуть ту

девушку, из-за которой мы вообще собрались здесь, опасности?

– Мы не идеальные тетушки, а ты не идеальный парень. Норин испугана.

– Все испуганы.

– А тебя сложно переубедить, верно?

Я пожимаю плечами и бросаю:

– Наверно. Я соглашаюсь с людьми, когда вижу, что они говорят правду, но пока что вы

просто пытаетесь оправдать сестру, и решающий фактор тут эмоции, а не рассудок.

– Какой ты холодный и расчетливый, – ворчит Мэри, – а не ты кричал в ванной, что у тебя

голова кругом, и что ты ничего не понимаешь?

– Я не...

– Что?

– Это другое.

– Да ладно. – Мэри откусывает огромный кусок от яблока и невнятно бурчит, – а мне так не

показалось. По-моему, ты слишком много требуешь от людей, Мэттью. Научись не только себе

делать поблажки, но и тем, кто тебя окружает.

– Я делаю людям поблажки, – оправдываюсь я. – Делаю.

– Ты, наверно, сейчас говоришь про Бетти, которая убежала вся в слезах. Или, может, ты

говоришь про брата, которого оставил одного?

Я собираюсь ответить, но затем закрываю рот и отворачиваюсь. Горло вспыхивает, а лицо

краснеет, словно на него вылили тонну краски. Неужели я не прав?

– Люди должны сами выбираться, должны уметь выбираться, – нерешительно шепчу я и

замечаю, как Мэри-Линетт поджимает тонкие губы.

– А ты научился выбираться? Не говори чепухи, мальчик. Этому нельзя научиться.

Я ничего не отвечаю. Поправляю низ чужой футболки и вдруг понимаю, что обязан пойти к

брату. Слова этой женщины заседают в голове, и мне становится стыдно.

– Я вернусь к вам, хорошо?

– Спрашиваешь разрешения? – Усмехается Монфор, но затем на выдохе кивает. – Да.

Конечно. Ты можешь прийти в любое время, Мэтт.

Коротко киваю и быстро удаляюсь, намереваясь, как можно скорее увидеть брата.

ГЛАВА 6. НОВЫЕ РЕШЕНИЯ.

Я прихожу домой лишь к полудню. Пришлось потерять минут десять, когда я плелся по

неровной дороге вдоль парка. Башка звенела от каждого проделанного шага, будто бы проклятая.

Устало распахиваю дверь и едва не сталкиваюсь лбом с Долорес, стремительно уворачиваюсь, а

она ставит на пояс руки, собираясь, наверняка, отчитать меня.

– Куда. Вы. Пропали.

Мы? Я морщусь и принимаюсь отходить в сторону, надеясь, таким образом избежать ее

праведного гнева и пристального взгляда. Ничего не понимаю, собираюсь выдумать как всегда

какую-нибудь небылицу, как вдруг Долорес меняется в лице. Руки ее падают, глаза на меня

смотрят уже не раздраженно, а испуганно. Она прикрывает губы и бросает:

– Что это?

– Не понял.

– Твое лицо. Ты видел себя в отражении? Боже, Мэтт, что стряслось?

Я стремительно отворачиваюсь и смыкаю в кулаки пальцы. Черт! Я идиот. Как я мог забыть

о том, что вместо лица у меня месиво из багровых синяков и ссадин? Теперь она от меня не

отстанет, ни в коем случае. Собственно, у нее на это есть право.

– Послушай, – протягиваю я, обернувшись, – это не то, что ты думаешь.

– Опять? – Срывающимся голосом спрашивает она. – Ты опять это делаешь? Мэтт, я прошу

тебя, мы же рядом, ты же... – Она проходится дрожащей ладонью по волосам. – Ты же так

изменился, оставил все позади.

– Так и есть.

– Тогда что с тобой? И где Хэрри?

Я застываю. Что значит, где Хэрри? Внутри все лопается от напряжения, и грудь тут же

ошпаривает кипятком. Куда он ушел? Как додумался выйти из комнаты? Он ведь ноги едва

переставляет, слов даже не произносит! Куда он, черт возьми, поплелся?

– Это все из-за слухов про Ари, да? – Вновь прерывает тишину Долорес. Она стоит в

выглаженном костюме и, наверно, спешит на работу. Но семейные проблемы заставляют ее

торчать на пороге и в очередной раз отчитывать неуравновешенного пасынка.

Как же жизнь любит издеваться над теми, кто не в состоянии дать сдачи.

Я жутко устал даже для того, чтобы врать. Но выхода не остается. Пожав плечами, я

послушно киваю и сдавливаю пальцами переносицу:

– Ты права, все из-за слухов.

– Мэттью...

– Что?

– Это хорошо, что ты заступаешься за эту девочку, ведь ее оскорбляют неоправданно и

несправедливо. Я знаю, она важна тебе, знаю, потому что ты слишком много говоришь о ней, но

не переходи грань! – Восклицает Долорес. – Ты же едва на ногах стоишь.

– Я знаю.

– Знаешь и все равно дерешься?

– Да.

Долорес ждет продолжения, но мне хочется сбежать. Я должен найти Хэрри, должен лично

убедиться, что его нет в комнате, что он не оставил записку, не написал сообщение.

– Это все, что ты можешь мне рассказать? – Наконец, выпаливает Дол, а я хмурюсь.

– Послушай, я невероятно устал.

– Что с тобой происходит?

– Я просто хочу пройти к себе, – сомкнув ладони, рявкаю я.

– И потому кричишь на меня? – Повышает она тон, а я уже готов взвыть изо всех сил о том,

что меня дико раздражает этот дом, эти вопросы, этот день и эта жизнь.

– Нет, я не кричу. Я просто хочу отдохнуть. Извини.

– Мэттью...

– У Ари проблемы.

– Хэрри сейчас с ней?

Я вскидываю брови и неожиданно медленно киваю:

– Да, – киваю еще раз, – он с ней, и я думаю, что мы останемся у нее на пару дней.

– Что?

– Ты ведь не против?

Мой излюбленный прием: спрашиваю у Дол разрешения, ей кажется, что она за меня