Смертельно безмолвна - 2

– Вы собирались убить Дэвида, а потом собирались убить меня.

– Ты смелый мальчик, – протягивает Норин, а я недовольно закатываю глаза.

– Я живой мальчик. Живой. Потому что вовремя одумался и схватил ночник.

Женщина останавливается в шести шагах от меня, сохраняя ледяное спокойствие, от

которого холод прокатывается по коже. Я точно знаю, что шагов именно шесть. Невольно

прикидываю, с какой скоростью она подается вперед, и с какой силой впивается под кожу

ногтями. Я жду, что Норин разорвет меня на части, а она вдруг протяжно выдыхает.

– Впредь запомни это чувство, Мэттью. Ты знал, кто я. Но дал мне отпор. – Женщина

прожигает во мне дыру размером с Мексику, а я стискиваю зубы. – Веди себя подобным образом

с Ари. Она притворится другом и воспользуется твоей слабостью.

Скорее она притворится равнодушной стервой и воспользуется моей ревностью, но я не

собираюсь говорить, что Ариадна давно знает о моих слабостях. Ей нет необходимости

подбираться ближе, она и так уже ближе некуда. Она – моя слабость. Ариадна. Дать отпор

Норин проще простого. Дать отпор Ари – невозможно, если не сломать себя на миллионы

частей и не собрать заново, превратившись в другого человека.

– Ариадна была у Чендлера. – Нарушив молчание, сообщаю я и наблюдаю за тем, как лица

Монфор вытягиваются. Мэри устало прикрывает глаза, а Норин поджимает губы. – Я толком не

общался с ней. Она пыталась столкнуть меня с Логаном.

– Но зачем ей это?

– В том-то и дело, я не знаю. Я не понимаю, почему она вернулась в Астерию и лишь тем

занимается, что пытается привлечь к себе внимание. Это никак не вяжется с планом, в котором

первостепенно фигурирует Дьявол и его идея апокалипсиса.

– Но с чего ты решил, что Люцифер собирается устроить конец света? – Спрашивает Норин,

скрестив на груди руки. – Поверь, это последнее, чего он желает. Избавившись от людей, он

лишит себя любимых игрушек. Над кем же тогда издеваться? Кого мучить?

– Тогда почему он забрал Ари? Чтобы она читала речи в школе? Носила платья?

– Здесь нечто другое.

– Что? – Я недовольно стискиваю зубы и втягиваю воздух глубоко в легкие, я ужасно устал

искать смысл там, где его нет, устал ошибаться, идти вслепую. Я теряю время. – Мы должны

понять, что происходит, потому что почти уверен, что Ариадна водит нас за нос.

– Я всего день в Астерии, а ты уже строишь теории заговора? – Внезапно проносится

знакомый голос по гостиной, и мы с Монфор ошеломленно застываем.

Я гляжу на языки пламени, хрустящие в камине, и сдавливаю в пальцах мраморную панель,

такую же ледяную, как и холод, пробежавший по моей спине. Обернуться сложно, я никогда не

думал, что оборачиваться так сложно. Но я должен, должен.

– Вы не рады меня видеть?

Ее голос пробирается внутрь меня, и я сразу же пытаюсь отыскать Ари взглядом, сам того

не понимая. Оглядываюсь и вижу, как Ари облокачивается о дверной косяк, скривив алые губы.

Она улыбается, а глаза ее сверкают ярче шипящих искр.

– Ариадна, – срывается шепот с губ Мэри-Линетт, и она робко порывается вперед, но Норин

останавливает ее, вовремя вытянув руку. Старшая Монфор недоверчиво горбится и замирает, наверняка, понятия не имея, что делать, а я с маниакальной сосредоточенностью наблюдаю за

языками пламени, которые отражаются и плавают в глазах нашей гостьи.

– Никто не хочет обниматься, – расстроенно шепчет Ариадна на выдохе, – жаль.

– Мы рады видеть тебя дома, Ари, – ровным голосом протягивает Норин, на что Ари

хмыкает и отталкивается от стены, размяв затекшую спину. – Я должна сказать, что...

– Должна сказать, рады видеть... Тебя от самой себя еще не тошнит?

– Я не...

– Твои пустые слова невероятно раздражают. Выворачивает наизнанку от того, какая ты

правильная, черствая, или нет. – Ариадна неожиданно оказывается прямо перед Норин,

наклоняет голову и шепчет. – Мертвая.

Старшая Монфор замирает, не позволив ни одной эмоции появится на лице, а Мэри-Линетт

поджимает губы, наверняка, не зная, что делать. Она бросает в мою сторону косой взгляд, а

затем откашливается, вздернув тонкие брови.

– Ты ведь пришла не для того, чтобы пообщаться с нами, верно?

Ариадна стремительно оборачивается и щурит темные глаза.

– Да, милая, я здесь не за этим.

– Тогда зачем?

– Мэтт, может, ты ответишь? – Пропевает Ариадна, сменив гнев на хитрую ухмылку, а я

скептически всматриваюсь в ее блестящие глаза. – Ты ведь у нас все знаешь.

– Сомневаюсь.

– Неужели? Не помню, чтобы ты когда-то не находился с ответом.

– Люди меняются.

Ариадна усмехается, прожигая меня малахитовым взглядом, а я опускаю руки, будто не хочу

отбиваться, не собираюсь давать отпор. Я становлюсь на редкость жалким.

– Норин, – отрезает девушка, повернувшись лицом к Монфор, – ты пойдешь со мной.

Я недоуменно свожу брови, а Мэри-Линетт округляет бирюзовые глаза. Она смотрит на

сестру, потом смотрит на Ариадну и невольно ступает вперед, не отдавая себе отчета в том, что

двигается, в том, что начинает грузно дышать и сжимать изо всех сил пальцы.

– Куда вы собираетесь?

Ари молчит. Скучающим взглядом осматривает комнату, вздыхает и кивает Норин в сторону

выхода, не чувствуя, как страх сковывает людей, находящихся в гостиной. Норин вздергивает

подбородок, в свойственной ей аристократичной манере, а я не могу оторвать настороженного

взгляда от лица Ариадны. Что она задумала?

– Я ненавидела этот дом, – неожиданно шепчет Ари, прокатившись бледной ладонью по