Смертельно безмолвна

Девушка ловит губами воздух, смотрит сначала в одну сторону, потом в другую, и, в конце концов, поднимается со стула и тянется к третьей полке. Я выпрямляюсь.

– Вот. Смотри, Мэттью. – Дафни подходит ко мне, заговорчески понизив голос. – Тут есть что-то, не знаю, что именно, я не разбираюсь. На пакетике написано: снотворное.

– Отлично.

– Слушай, вы ведь с Логаном общаетесь?

Я забираю таблетки и разочарованно гляжу на девушку: уж лучше бы она оставалась такой же молчаливой. Врать мне не хочется, но и правду говорить бессмысленно, поэтому я медленно киваю, отведя взгляд в сторону.

– Скажешь ему обо мне?

Что именно я могу ему сказать? Невероятная чушь, однако приходится улыбнуться и кивнуть еще раз. Если таким образом я смогу добиться своей цели – ладно, оно того стоит.

– Хорошо, Дафни. Я замолвлю словечко.

Девушка стеснительно кривит губы, словно гримасничает, а не улыбается, и я тут же откланиваюсь, выдохнув накопившийся кипяток в легких. Самое лучшее, что я для Дафни могу сделать, это никогда не упоминать ее имя при Логане Чендлере, и раз у нее мозгов не хватает, чтобы осознать все дерьмо, что с ним связано, я выступлю в роли крестной феи.

– Это что было? – Удивляется Хэрри, возникнув рядом, и я непроизвольно сжимаю в пальцах пакет с лекарствами.

– Черт, чего ты подкрадываешься?

– Это ты по сторонам не смотришь.

– Я задумался.

– О том, как соблазнял бедную Дафни?

– Знаешь ее?

– Мы с ней в одной школе учимся с начальных классов, гений.

– Я ее не помню, – приподняв ладони, признаюсь я, на что брат прыскает со смеху.

– Но это не мешало тебе вить из нее веревки. Я и не думал, что ты так умеешь.

– Я сам не думал, что умею. Вот, смотри, – протягиваю Хэрри пакет, – это все, что у Логана было в чулане. Надо выбрать нужные таблетки. Ищи клофелин или хлороформ.

– Откуда ты все это знаешь? – Удивляется брат. – В смысле, это странно.

– А не странно следить за людьми по ночам?

– Это мое хобби.

– А я просто люблю биологию.

Оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто за нами не следит, и оттаскиваю Хэрри на кухню. Здесь не так много народу, и мы можем спокойно обсудить план. Кухня у Логана в несколько раз больше наших спален, и здесь хорошо дышится свежим воздухом.

– Тут есть и то, и другое, – копаясь в пакете, сообщает Хэйдан. – Что будем делать?

– Предлагаю разделиться. Клофелин ты должен подсыпать Мэри-Линетт в выпивку.

– А что с Норин?

– Я поищу ее на втором этаже, и, если Норин надралась, как и ее сестра, сделаю с ней то же самое. Но если же нет... – Я достаю из пакета бутылек с хлороформом, нахожу сухое полотенце и смачиваю его в теплой воде. – Придется действовать радикально, к счастью, у Норин нет тех способностей, что есть у Мэри-Линетт, и она не выкинет меня в окно.

– Чтобы выкинуть человека в окно, сверхспособности не нужны, Мэтт.

Я хмыкаю и искоса гляжу на Хэрри. Как же я рад, что он приходит в форму. Без него мне бы было паршиво. Все чаще меня посещает мысль, что то, чего мы ждем, случается не тогда, когда мы хотим, а тогда, когда нам нужно. И это правильно.

Не все наши желания должны исполняться, а только те, которые имеют смысл.

Мы расходимся, и я сразу плетусь на второй этаж. Передо мной лестница, забитая не просто подростками, а целующимися подростками, и я обхожу их, закатив глаза. Вверху, у самого потолка, сталкиваются дымчатые кольца, воздух похож на плотную, серую дымку, застилающую глаза. Словно в тумане я плетусь по коридору и слышу, как музыка упрямо прорывается сквозь деревянное покрытие с первого этажа.

Я вдруг вспоминаю о том, что нужно вернуть пакет со снотворным на место, а потом решаю не делать этого. У Хэрри сейчас проблемы со сном. Лекарство нам пригодится.

Я бесцеремонно врываюсь в каждую из комнат, за что, наверняка, попаду в ад. Меня пробирает на смех, когда в одной из спален девушки взвизгивают и прикрываются белыми простынями, а разочарованный парень багровеет от злости. Не исключено, что сейчас он побежит за мной, чтобы поквитаться, я прерывал их на самом интересном месте. Однако и через пять минут никто за мной не гонится. Возможно, всем здесь собравшимся ублюдкам абсолютно наплевать на приличия, устои. Даже если бы я принялся снимать их на камеру, они бы построили недовольные рожи и продолжили заниматься тем, чем занимались.

Когда я открываю очередную дверь, я не надеюсь встретиться с Норин. Если честно, я даже забываю о цели своего путешествия. В какой-то момент мне начинает казаться, что я хожу по комнатам, чтобы выяснить, кто из этих оголтелых подростков особо выделился. Я удивляюсь, когда, распахнув дверцу, я замечаю Норин Монфор, прижимающую к стене молодого футболиста, по совместительству, лучшего друга Логана Чендлера.

 Блондинка резко оборачивается и пронзает меня ядовитым, пустым взглядом. Я тут же закрываю за собой дверь, облокачиваюсь об нее спиной и вскидываю руки:

– Тише, Норин, отпустите парня.

К моему изумлению, Дэвид Поковски - так зовут того кретина, что вечно садится с Логаном рядом и ржет, как обезьяна - совсем на себя не похож. Его лицо белое, потное, покрытое выпуклыми венами, которые почему-то темно-синего, почти черного цвета. Я не знаю, что здесь происходит, но мне это совсем не нравится.

– Ты. – Рявкает блондинка. – От тебя так просто не отделаешься.

– Кажется, Дэвиду плохо.

– Дэвиду? Оу, красивое имя. – Она вновь переводит взгляд на парня, приближается к нему и проходится языком по его вспотевшей шее. – Мы не успели с ним познакомиться.

Я морщусь, потому что это отвратительно, и невольно делаю шаг вперед.

– Завтра вы пожалеете о том, что сделали.

– Не пожалею.

– Норин, опомнитесь. Зачем вы это делаете? Что вами руководит?

– Что? – Переспрашивает девушка не своим голосом, и когда оборачивается, смотрит на меня уже совсем иначе. – Не «что», мальчик, а «кто».

Шоколадные глаза Норин неожиданно покрываются черной пеленой, они становятся демоническими, глаза без радужки, глаза без эмоций. Женщина хрустит шеей так громко, что звук испуганно проносится по комнате и врезается в мое лицо, и я лепечу:

– Какого...

– Оу, Мэтти испугался, – жалостливо пропевает Норин, грубо бросив тело Дэвида на пол, будто и не держала его в тисках несколько секунд назад. – Мэтти хочет домой.

– Что с вами, Норин?

– А что со мной не так? Тебе не нравится, как я выгляжу?

– Это не вы.

– А ты разве знаешь меня, Мэтти? – Она оказывается рядом в мгновение ока. Шипит, приблизившись к моему лицу, и улыбается, утробно усмехаясь. Это совсем не тот человек, которого я знал. Неожиданно я вспоминаю, как Ари ворвалась ко мне домой вся в слезах. Она сказала, что тетя Норин пыталась ее убить, сказала, что Норин была одержима. Могла ли она и сейчас поддаться силе Дьявола? Да и что я в этом понимаю, чтобы рассуждать.