Смертельно безмолвна

– Они утром не поверят. – Поясняет он, листая получившиеся фотографии, и затем на меня смотрит вполне невинным взглядом. – Что?

– Ничего. Садись за руль.

– За руль?

– Да. Отвези Монфор домой и запри в подвале. Мало ли что.

– А ты?

– А я поговорю с Джил. – Протираю ладонями лицо и выдыхаю. – Придется.

– Во-первых, мне не нравится, что я поеду один. – Испуганно бросает Хэйдан и вдруг впивается пальцами в крышу машины. – А, во-вторых... во-вторых...

– Чего ты?

– Одно дело ты рядом и совсем другое...

– Эй, Хэрри, ты справишься, – восклицаю я, положив ладонь на плечо брата. – У тебя все получится, потому что ты в порядке. Ты выздоровел, слышишь? Все позади.

– Нет, не позади. Повсюду. Везде. Эта темнота и голоса. – Хэйдан внезапно хватается ладонями за уши и сжимает их изо всех сил. – Я не могу, не могу.

– Тише, ты чего?

– Закрываю глаза – и я там. Ложусь спать – и я там.

– Где?

– За чертой, – подняв взгляд, шепчет брат сиплым голосом. Он впивается пальцами в мою ладонь и неожиданно вновь становится тем забитым парнем, которого я нашел в углу шкафчика. – Я во тьме. Нет. Тьма внутри меня.

– Не говори глупостей, Хэйдан. Нет в тебе никакой темноты.

– Она во всех есть, Мэтт. Просто со мной она всегда.

Я настороженно поджимаю губы и понимаю, что поспешил с диагнозом. Хэрри явно еще не пришел в себя, а я уже пустился давать ему поручения. Идиот. Я никогда не видел, не чувствовал подходящего момента. Наверно, таких моментов и не бывает, поэтому тебе приходится при любых обстоятельствах брать себя в руки и делать то, что должно. Но это касается меня, касается моих жизненных принципов. Возможно, Хэйдану нужно время.

Еще больше времени.

– Давай так, я сейчас схожу к Джил и скажу, что мы встретимся с ней завтра.

– А я?

– А ты подожди меня здесь. Или, хочешь, пошли вместе.

– Нет, я... я посижу в машине. В машине можно?

– Конечно. Тогда ты сиди здесь, а я туда и обратно. Договорились?

Я сжимаю его плечи изо всех сил. Я придурок, почему я вновь испугал его? Как же я себя ненавижу за это тупое равнодушие, за черствость, он так никогда не поправится, если я периодически буду доводить его до срывов. Стискиваю зубы и отстраняюсь, понятия не имея, что со мной не так. Почему я не умею чувствовать людей? Не умею понимать их?

Встряхиваю головой и быстрым шагом возвращаюсь на шумную вечеринку. Только теперь меня тянет схватиться за выпивку, тянет осушить стакан с чем-то ядовитым.

Я думал, что я устал от мира. Но, возможно, я устал сам от себя.

Джил нигде нет. А я ведь попросил ее не уходить. У меня сейчас нет времени играть в прятки. Куда она пропала? Прохожу мимо чулана, осматриваю лестницу; музыка гремит также неистово, будто гремят не колонки, а полушария. Я чувствую разряды тока, в башке у меня все звенит и искрится, как перед взрывом, и мне кажется, я схожу с ума.

Останавливаюсь возле гостиной, вижу Логана, который разливает выпивку всем, кто ошивается рядом, и протираю пальцами глаза. Здесь танцует столько людей, что не видны просветы, подростки сплелись друг с другом, они стали одним механизмом, двигающимся в такт опьяняющей музыке. Их лица мокрые от пота, глаза закрыты от удовольствия. Дым от сигарет крутится над их плечами, и я вдруг думаю, что все они погрузились в транс или сон. Во что-то, что не касается данного времени и не имеет определения. Хотелось бы мне хотя бы на несколько секунд отпустить проблемы и присоединиться к ним, и я не узнаю свои мысли, но, возможно, все дело в тяжелом запахе, от которого кружится голова.

Неожиданно музыка меняется. По комнате прокатывается волна приятных звуков, не разрывающих на части, а уносящих далеко за пределы этого места. Я вижу, как подростки застывают, приподняв руки, пытаясь дотянуться до плавающего потолка, я смотрю на них, я смотрю себе за спину, где также разгуливают стены, а пятна от света тонут в дымке. И я вдруг вижу, как расплывчатый силуэт девушки спускается по лестнице.

Девушка ступает едва слышно, а у меня почему-то закладывает уши, и руки почему-то немеют. Свет почему-то становится блеклым и приглушенным, но ее глаза становятся в разы ярче. Я не могу проконтролировать свою реакцию, непроизвольно подаюсь вперед и понимаю, что незнакомка, идущая мне навстречу, Ариадна Блэк.

Она совсем на себя не похожа... Ее взгляд, холодный и надменный, проносится мимо меня и улетает стрелой в глубину зала. Ари проходит вперед, и толпа расступается перед ней, не в силах оторвать глаз от ее идеального лица. В эту секунду люди замолкают, люди останавливаются, люди смотрят на нее, а она переставляет ноги, не обращая внимания.

– Ари, – срывается с моих губ, и я плетусь к ней на ватных конечностях.

Она оборачивается, взмахнув огненными волосами, и вскидывает брови, скучающим взглядом изучает мое лицо. Не знаю, что сказать, хмурю брови, а она спрашивает:

– Ты что-то хотел?

Что я хотел? Я хотел найти Джил. Хотел пойти к Хэрри и хотел убраться отсюда как можно дальше. Но теперь я хочу просто взять ее за руку и рывком притянуть к себе. Хочу прокатиться ладонями по шелковистому платью, которое обтягивает ее худое тело. Я хочу Ариадну Монфор, и никогда раньше я не испытывал притяжения так дико, так явственно.

– Думаю, мы оба знаем, что ты делаешь, – накрывая Ариадну своей тенью, отрезаю я, просканировав бегающим взглядом ее блестящую от пота шею.

– И что я делаю? – Невзрачно интересуется она.

– Сводишь меня с ума.

– Я сводила тебя с ума и до того, как надела это платье, Мэттью.

– Ты хотела, чтобы я пришел, – едва не столкнувшись с ней носом, бросаю я, – и вот, я здесь. Что дальше? Что ты задумала?

– Почему все всегда сводится к тебе. Может, дело в другом. Может, ты не причем.

– Тогда ты бы меня убила.

– Это есть в планах, – изящно пожав плечами, шепчет она. – Просто не сегодня.

Его губы трогает легкая ухмылка, и уже в следующее мгновение она уходит, оставив меня одного в проходе. Ари поправляет тонкие лямки платья тягучими движениями. Мне нужно убираться отсюда как можно скорее. Но я застываю у двери, жадно разглядывая то, как она перебирает густые волосы пальцами. Ариадна знает, что каждый в комнате глядит только на нее, но глаз она не поднимает. Словно безвольная кукла к ней плетется Логан, и, к моему огромному удивлению, его она не отталкивает. Он касается ладонями ее плеч, и в моей груди взрывается неконтролируемый пожар, от которого судорогой сводит легкие. Я порываюсь вперед, я лечу на него, а, на самом деле, стою на месте и просто наблюдаю, как она прижимается к его торсу спиной и откидывает назад голову, покачивая бедрами в такт музыке. Ядовитая дрянь прокатывается по горлу, и я грубо стискиваю в кулаки пальцы; не стоит срываться, нельзя поддаваться эмоциям. Эмоции мешают, мешают, мешают... Логан овивает руками ее талию и касается губами ее оголенного плеча, и Ариадна жмется к нему все ближе и ближе, и это сводит меня с ума, разрывает на части. Я отворачиваюсь. Ари не просто так выбрала жертвой Чендлера, она продолжает играть, манипулировать. Я должен оставаться в своем уме и не поддаваться ее попыткам сломить меня.

Надо уходить. Меня ждет брат, в пикапе две ведьмы, которые в любой момент могут очнуться. Я обязан помнить о том, что важно для всех, а не только для меня.

Сглатываю и решаю, что в последний раз взгляну на Ариадну и сразу уйду. Я быстро нахожу ее. Они с Логаном, все так же в центре, продолжают тереться друг о друга, словно животные. Губы Ари приоткрываются. Она прижимает парня к себе, однако делает это так грубо, что в его глазах проносится недоумение. Я тоже свожу брови: что она задумала? Не уверен, что Ариадна пришла на вечеринку для того, чтобы потанцевать.