Смертельно прекрасна

Реагирую молниеносно. В комнату врывается лихой порыв ветра, который внезапно поднимает женщину над землей и отбрасывает к стене с огромной силой. Она скатывается вниз, а я перевожу взгляд на вторую незнакомку, что пыталась сбежать.

– Так-так, - шепчу я, присаживаясь на корточки, чтобы лучше видеть ведьму, - кто же тут у нас, Хейзел, верно?

Блондинка, которая еще совсем недавно пыталась проткнуть меня ножом, глядит на меня настороженно, а я почему-то растягиваю губы в кривой ухмылке.

– Где фон Страттен?

– Ее здесь нет, – рявкает она.

– И где мне ее найти?

Хейзел приближается ко мне, прищурив голубые глаза. Она едва не касается губами моей щеки и низким голосом хрипит:

– В аду.

Я не веду бровью. Я знала, что она так ответит. Отстраняюсь и смотрю на ведьму, не осознавая до конца, что собираюсь сделать. Но я делаю. Хейзел тянется к ножу, который прячет в кармане широких брюк, а я вспоминаю, как этот нож едва не прокатился по моей шее. Картинки из прошлого не парализуют меня, а воспламеняют, будто огонь. И, смотря женщине прямо в глаза, видя, как пальцы обхватывают рукоятку ножа, я отрезаю:

– Перережь себе горло.

Ужас мелькает в голубой радужке, а я не шевелюсь. Просто наблюдаю за тем, как на лице Хейзел появляется неотвратимое предчувствие скорой кончины. Женщина дрожащей рукой стискивает лезвие, сопротивляется, но не может побороть принуждение.

Уже скоро нож оказывает рядом с ее шеей. Она раскрывает рот в немом крике, часто моргает, пытаясь глядеть на меня, пытаясь, что-то изменить, но попытки тщетны. Хейзел с маниакальной уверенностью проходится лезвием по своему горлу, и горячая кровь падает на мое лицо причудливым, сюрреалистическим узором. Я прикрываю глаза, вдыхаю запах соли, меди, и аккуратно поднимаюсь на ноги, впиваясь ногтями в ладони до синяков.

Хейзел убила себя. Я убила ее.

– Меган была права, – внезапно протягивает скрипящий голос, и я резко раскрываю глаза, чтобы увидеть женщину, которой он принадлежит. Джейсон выходит вперед, а губы Доротеи растягиваются в сумасшедшей ухмылке, – укусишь меня, песик?

Она подается вперед, оскалившись и щелкнув челюстями, будто угрожая, а затем на меня вновь смотрит, лениво размяв спину.

– Как мне найти фон Страттен? – Ледяным голосом спрашиваю я, ощущая тянущиеся вдоль лица кровавые линии. – Отвечай.

– Никто не знает, – отрезает женщина, соблюдая дистанцию, – она появляется сама.

– Здесь ее нет?

– Она гораздо ближе, чем ты думаешь. – Шипение Доротеи переходи в смех, и она на меня несется, прикрыв ладонями темные губы. – Вы безумно похожи, ваши глаза. Пустые глаза. Она говорила, что ты живучая тварь, но никто даже не догадывался, что ты сумеешь выжить после пожара! Норин постаралась? Личный эскорт нашего папочки.

Доротея вновь испускает металлический смех, а я стискиваю зубы и накидываюсь на нее, со всей силы впечатав в стену. Женщина выше меня на голову, но мне наплевать. Она так и смотрит на меня сверху вниз, облизывая накрашенные губы, а я рычу:

– Не смей говорить плохо о моей семье!

– О твоей семье? Святая Ариадна , – визжит женщина, запрокинув голову, - у тебя нет семьи, кроме той, что стоит за мною. Но этой семье по нраву твои фокусы с перерезанием глотки и принудительной левитацией! – Она скалится, а я чувствую, как пальцы искрятся, краснеют от неконтролируемого пожара, и внезапно женщина вопит от боли, а я понимаю, что оставляю на ее теле следы, подобно тем, что оставляет раскаленное железо.

Что происходит? Женщина начинает кашлять, а я резко отпрыгиваю назад, взглянув на свои ладони ошеломленным взглядом.

– Такая же, – выплевывая дым, хохочет Доротея, – такая же темная.

Она продолжает улыбаться, а кожа на ее лице сереет и покрывается трещинами. Так и пячусь назад, наблюдая за тем, как из ее глотки вырываются черные клубья дыма, будто Доротея горит изнутри. Упираюсь в кресло, а оно неожиданно бьется током и вспыхивает факелом, как канистра с бензином !

Что со мной происходит? Почему от пальцев отскакивают сверкающие искры! Я так и пялюсь на раскаленные добела руки и расширяю глаза, понятия не имея , что творится. Я должна это контролировать. Я могу это контролировать!

Пламя перекатывается с кресла на пол, а затем охватывает прилипшие к месту ноги одной из тех ведьм, которым я запретила двигаться. Она взвывает от боли, а я с ужасом на нее смотрю и отскакиваю назад. Нет. Это надо остановить. Надо что-то сделать.

– Ари! – Джейсон оказывается рядом и тянет меня к выходу. – Уходим.

– Я не могу, я…

Я в панике гляжу по сторонам и вновь встречаюсь взглядом с Доротеей. Серая и с обугленной кожей, она горбится и уменьшается, не убирая с лица ядовитую ухмылку. Она похожа на чудовище из ночных кошмаров, у которых пластами спадают куски тела.

– Темная, - шепчут ее губы, а затем женщина с хрустом валится на пол и рассыпается на сотни мелких песчинок, превратившись в груду пепла.

Это отрезвляет меня. Словно дает пощечину. Я послушно срываюсь с места и несусь за Джейсоном к выходу, не обращая внимания на стоны ведьм, оставшихся заточенными в огненной клетке , не обращая внимания на дикое сердцебиение.

Оборачиваюсь только возле машины. Я смотрю на пламя, рвущееся со второго этажа дешевого мотеля, и застываю от парализующего ужаса. Что я натворила. Что я сделала.

– Ари, – Джейсон подходит ко мне, кладет ладони на плечи, а я все смотрю на огонь, все слышу крики женщин в своей голове, – Ари, нам нужно уезжать. Слышишь? Надо…

Он говорит что-то, но я порывисто скидываю его руки и стремительно отхожу назад, наверно, пытаясь убежать от самой себя. Осматриваюсь, хватаю губами горячий воздух и прикрываю ладонями лицо. Грудь пылает от вины и боли. Я хотела отомстить, но это одно из тех мимолетных, опасных желаний, что сбываются и рушат жизни. Я не должна была, я весь совсем другой человек. Я не похожа на Меган.

– Нет, – срывается с моих губ, и плечи предательски поникают. Я мотыляю головой, а легче не становится. Норин не избавляется от одержимости, мама не оживает, а Хэйдан не звонит и не говорит, что Мэтт вышел из больницы. Ничто не изменилось , кроме меня.

Неожиданно Джейсон укутывает меня в свое пальто. Я так привыкла находиться под его защитой, что тут же послушно просовываю в дырки руки и складываю их на груди.

– Все в порядке, девочка, – тянет Джейсон, поглаживая меня по спине, – все хорошо.