Сновидения

— Немного? — тихо спросила я.

— Да. — Кивнула старуха. — Как видишь, защита не всесильна. — Она окинула себя красноречивым взглядом. — Питаясь нами, дьяволица становится сильнее. И ей нужно, чтобы жриц было только больше. Даже после смерти она никогда нас не оставит, чёрт её! Мы — людишки, обделённые удачей, которых после гибели ожидает вечное заточение в грёзах.

Я рвано выдохнула, ощутив непреодолимую безысходность. Многое встало на свои места. Каждая девочка, рождённая у жрицы, получала дары и была обречена на незавидную судьбу. Либо она становилась жертвой демона, либо была вынуждена вечно скитаться по миру, опасаясь грёз Матери.

— Не боишься за свою сестру? — задала я случайный вопрос, погружённая в свои мысли. На дне сердца разбивалась надежда, что всё, что было сказано ранее — лукавая игра безумия, пылающего в сознании старухи. Давно заученные строки, подобные старой страшилке, которые взрослые рассказывали непослушным детям.

— Нет. Мы ж не кровные! — гоготнула на последних словах Йоко, широко улыбаясь своими жёлтыми, кривыми зубами. — Она подкидыш, у которого нет какой-либо связи со жрицами. Пускай бросит всё это нечистое дело, найдёт себе мужика и свалит куда-нибудь подальше! — И вновь сморщилась.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Авось, если обхитришь её! — сказала старуха. В моей голове неожиданно пронёсся образ мальчика из сновидений, который дал точно такое же наставление. — Несмотря на силу грёз, физически Мать не так сильна. Воспользуйся её гордыней, быть может, у тебя получится остановить её, — заключила Йоко. Судя по её интонации, она слабо верила в успех. — Девчонка. Хочешь, дам полезные советы?

— Говори. — Я устало закрыла лицо ладонями. Вся эта ситуация сводила меня с ума. Как же хотелось мирной, тихой жизни, не думать о коварстве Матери и недобрых обитателей.

— Опасайся алого пса. — Старуха загнула свой указательный палец. — Он всюду следует за Матерью, принимая всевозможные обличия. Не пытайся понять, что у него на уме, иначе угодишь в ловушку. Ещё… Не зови Мать человеческим именем, тогда она в тотчас явится к тебе. — Она загнула второй палец. — Так-так… — Йоко, наконец, встала, смерив меня оценивающим взглядом. — Постарайся больше не связываться с ней, если хочешь прожить в этом теле как можно дольше.

На секунду я забыла, как дышать, ошарашено посмотрев на старуху. Моё лицо побледнело, на лбу выступил холодный пот. Все слова вмиг иссякли и погасли, как несчастная свеча от порыва ветра. Как Йоко догадалась?

— Моя мать была жрицей, я родилась жрицей, мои глаза поцелованы богиней! Я могу видеть то, что сокрыто от обычных людей, — пояснила она и заулыбалась так, что всё внутри меня похолодело. — Сначала я не могла понять, что передо мной два разных человека. Твоя душонка так похожа на это тело… Какая досада! Какие способности пропали! — Она молитвенно вознесла глаза к ночному небу, притворно имитируя досаду. — В любом случае, это маловажно. Мать всё равно скоро придёт за мной, — смиренно закончила Йоко. Получив всё, что хотела, удовлетворённо кивнула и развернулась ко мне спиной, направляясь вглубь поместья.

Оставшись наедине со своими страхами, я ещё какое-то время молчала, дрожа всем телом. Всё началось с моих способностей как жрицы. Даже сюда я угодила, возможно, из-за своих даров или матушкиных! Охваченная тоской и отчаянием, я ещё долго не могла заснуть, прячась в своей комнате. Усталость взяла надо мной верх только к рассвету.

?????

Я видела неспокойный сон.

Всё вокруг белым-белом, как в снегу. Настолько, что приходилось сильно жмуриться и щуриться, чтобы рассмотреть хоть что-то перед собой. Я быстро начала крутить головой по сторонам: ни единого угла, ничего, только роковая пустота. Внезапно ощутив на себе чей-то взгляд, я обернулась и изумлённо раскрыла глаза, увидев напротив своё зеркальное отражение. Оно было таким же, как и я, и другим одновременно. Одинаковые лицо, одежда, поза. И только взгляд совершенно иной — стальной, глубокий, волевой.

Неожиданно отражение ожило и со стоическим спокойствием тихо заговорило:

— Наконец-то мы встретились, Мэй.

Моё сердце болезненно дрогнуло, и я тяжело сглотнула. Страшная мысль блеснула у в голове. Я тотчас её озвучила дрожащим голосом:

— Мэй Кавасаки?

Девушка сдержанно улыбнулась, не спуская с меня глаз. Я ощутила примесь стыда и досады. Меня никогда до этого глубоко не трогало, что могло произойти с истинной владелицей тела. Если быть точнее, то я пару раз легкомысленно задумывалась об этом. После переключила всё внимание на более важные вещи в своей жизни. Когда мы столкнулись лицом к лицу, я поняла, как не хотела возвращать то, что по праву было чужим. Не хотела, но всё равно жадно держалась, отчего ощущала себя виноватой.

— Теперь ты полноправная хозяйка этого тела, — наконец, заговорила Кавасаки, словно прочитав мои мысли. — Оно больше не принадлежит мне, — поспешила добавить. — Мои часы остановились в нужное время и в нужный час, скоро я вздохну под другими ликом и именем, — сказала она без капли сожалений, качая головой.

Мне захотелось поблагодарить её, но я вовремя сдержала себя. Спасибо за то, что освободила своё место? Собственные мысли взбудоражили во мне замешательство, чувство стыда и угрызение совести. Я зажевала губы и на короткий миг зажмурилась.

— Проживи свой век достойной, Мэй, — тихо смолвила Кавасаки, а после изумлённо побледнела, словно что-то осознав. Голос её тревожно задрожал. — А теперь проснись, — торопливо добавила она.

Из ниоткуда подул ледяной ветер, с воем растрепав мои волосы. Я вмиг вся сжалась. Потом удивлённо вскинула брови, пошатнувшись в сторону, но девушка крепко ухватилась за мои плечи обеими руками.

— Проснись, Мэй! — громко воскликнула она. — Ты должна проснуться!

Неожиданно грёзы заиграли более пугающими красками, из-за чего всё моё нутро вмиг застыло, а сердце закаменело. Хотелось что-то сказать, но образ Кавасаки уже начал блекнуть, и я ощутила, как меня выталкивало в реальность из мира грёз.

?????

Я задыхалась.

Широко открыв глаза, я с ужасом поняла, что не могла пошевелиться. Ни руками, ни ногами, ни даже головой. Вихрь ужаса охватил меня, поселив в душе холодное отчаяние. Неведомая сила разгорячённо сдавливала мои грудь и шею. Я не могла дышать. Жалостливо хрипя, с замирающим криком во взгляде, я нещадно пыталась возвратить власть над своим телом.

Солнце уже давно поднялось над горизонтом, пробиваясь сквозь плотные шторы. Мороз ночи сменился нещадной духотой. Воздуха не хватало. У меня стала кружиться голова, а зверские попытки подчинить недуг не увенчались успехом. Лицо и губы начали белеть и синеть. Мысль, что я могла умереть здесь и сейчас, вызвала беззвучный, жалобный плач.

По стенам комнаты поползли человеческие тени, громко, приторно смеясь в унисон. Минуту они ещё наблюдали за тем, как всё моё тело содрогалось. После, удовлетворившись, отступили, как и удушье. Я закашляла, испуганно обхватив шею руками. Не дожидаясь очередной напасти, босиком вылетела из комнаты. Я бежала и кричала, пропадая в лабиринте поместья, видя перед собой только мыльные очертания из-за горьких слёз, которые горячо неслись по ледяным щекам. Пару раз запиналась и падала, поднималась и продолжала бежать. До тех пор, пока не заметила знакомые силуэты двух охотников — Шинобу и Кёджуро.