Сновидения

«Какое счастье, что они здесь!»

Я с трудом остановилась, уже кожей ощутив непонимающе-вопросительные взгляды. Громкий вскрик застрял в горле, стоило мне поднять голову и уставиться в упор на молоденькую женщину рядом с охотниками, которая до этого оставалась незамеченной.

— Что такое, Нана? — спросила черноволосая девушка, в лице которой я узнала знакомые черты Матери.

Она вернулась.

Часть 16 «Кошмар наяву»

«Нана?» — подумала я и посмотрела на охотников изумлённо испуганными глазами, не поверив в происходящее. Моё лицо растерянно вытянулось и побледнело. Вдруг, замахнувшись левой рукой, я звонко ударила себя по щеке, задев край губы, из которой вмиг потекла горячая кровь. Потом опять хлестнула себя по уже другой стороне лица, и никто из присутствующих не рискнул остановить меня. Но, как на зло всему, кошмар, в который я попала, не прекращался. Окружённая охотниками, передо мной величественно стояла дьяволица Мать. Чёрная чума, ворвавшаяся в стены поместья бравых мечников, борющихся со злом. Мать неизменно жутко смотрела на меня, налившимися кровью глазами, в которых закипали адское ехидство и безграничное превосходство. Я застыла на месте, как будто ярость мешала мне говорить, и отчаянно уставилась в глаза Шинобу, увидев в них своё истинное отражение.

— Нана, вы в порядке? — Первой отмерла мечница и заговорила ровным, сдержанным тоном, в котором просачивалось едва уловимое пренебрежение. Я оттаяла вместе с молодой женщиной и спешно ощупала своё лицо, которое оказалось родным и таким же холодным, как полы и стены.

«Я осталась прежней…» — быстро сообразила я, горячо пытаясь совладать со своими эмоциями.

В любой момент у меня могла начаться неконтролируемая истерика, хотелось подпрыгнуть на месте, взмахнуть руками и кричать до потери сознания, как сумасшедшая.

«Мать вернулась, но никто не видит её истинный облик. Неужели это и есть её способности?» — я думала и терялась в хаотичных догадках, вспыхивая краской негодования.

— Что ты здесь делаешь? — Не выдержав, посмотрела я исподлобья на Мать, та лукаво заулыбалась.

Я задыхалась от жгучей ярости, сжимала и разжимала кулаки до белизны костяшек, готовая в любой момент броситься на дьяволицу и задушить её голыми руками. Та только и делала, что молчала, игриво склонив голову на бок, прячась в тени стен поместья, куда не проникали лучи света. Её глаза тяжело и надменно блестели, как у спортсмена, который был на финишной прямой. Дьяволица, сцепив за спиной руки замком, триумфально наблюдала за происходящим.

— Вы не помните Мэй? — более настойчиво и холодно продолжила Шинобу, обращая на себя всё внимание. Я захотела взвыть от безысходности. — Мы можем вам чем-нибудь помочь? — спросила она и осторожно выступила вперёд, загородив правым плечом дьяволицу. Потом кратко моргнула, пару раз сердито покрутила головой, словно засомневалась в своих словах, крепко сжала зубы и вернулась в привычное состояние.

Мне поплохело. Во взглядах охотников чувствовалось напряжение, давящее на меня тяжёлым грузом. Глубокое безмолвие, тотчас воцарившееся, загробным холодом заскребло душу. Повинуясь странному порыву упрямства и глупости, я потянулась к Кёджуро и зашептала с надеждой в голосе:

— Ты не узнаёшь меня? — Едва шевелила я холодными губами, отчаянно заглянув ему в глаза.

Мужчина непонимающе приоткрыл рот, беспомощно и мучительно окинув меня взглядом. Словно до этого он был уравновешен, придерживался строгого и единого плана, но мои слова нахлынули на него холодной волной и вмиг всё потревожили. Кёджуро резко оживился, словно выпил залпом бодрящий напиток. Вмиг на его лице отразилось смятение, мужчина волнительно осмотрел меня и дьяволицу, будто видел нас обеих впервые. Улыбка, теплящаяся на его лице, криво задрожала. С каждой секундой он начинал мрачнеть и всё чаще хмуриться, опустив горячую ладонь на рукоять катаны.

Заметив это, дьяволица ослепительно заулыбалась, непринуждённо коснулась крепкого плеча мечника и грубо его сжала. Кёджуро тихо задрожал, словно вёл внутри себя ожесточённую войну, а потом накрыл лицо руками и резко протёр глаза рваным жестом, отогнав все сомнения. Он выпрямился и вновь посмотрел на меня, лицо его побагровело от напряжения, взгляд помутнел и потерял привычную краску.

— Прошу прощения, мисс Нана, я не понимаю, о чём вы! — воскликнул он, но голос его заскрипел от ноющей печали.

Дьяволица веселилась, напустив на охотников невидимые чары. Всё вокруг резко переменилось и напряглось, став чужим и диким, как в самую глубокую зимнюю ночь. У меня по всему телу льдом пронеслось ощущение, словно из стен и окон резко выросло множество жутких глаз, вцепившихся в мою спину голодным взглядом. Кровь отпала от моих щёк, лицо посерело и сморщилось в гримасу ужаса. Глаза расширились, как у обезумевшей, болезненно заблестели и раскраснелись. Губы скривились и опустились с дрожью уголками вниз, брови грозно сдвинулись. Я начала кусать губы и ощутила, как по щекам понеслись неконтролируемые слёзы. Сознание вмиг потемнело от страшных мыслей.

Шинобу и Кёджуро испуганно переглянулись, их глаза сверкнули, выразив неловкость и смятение. Кёджуро шатнулся в мою сторону и вытянул руку. Но вмиг сжал пальцы в кулак и резко одёрнулся.

Мать наблюдала за происходящим с радостным выражением лица, довольная положением дел. Она не вмешивалась, словно позволяла себе и мне посмаковать каждую секунду происходящего. Матери некуда было спешить, дьяволица сотворила среди людей яркое представление, заняв место зрителя в первых рядах. Она сама избрала роли и декорации, с ослепительным ликованием наблюдая за тем, как разворачивалась история по её велению. В ту секунду я в полной мере ощутила её могущество, осознав, как шатко было моё положение. Мать слепила из камней и глины для меня личину Наны. Одной только дьяволице было ведомо, какая мне роль достанется завтра. Я отступила на шаг назад и на ещё один, поняв, как с каждым движением волна паники нарастала в моём сердце. После развернулась на прямых ногах и позорно убежала прочь, взвыв горячо и больно, услышав, как громкий и звонкий смех Матери доносился в спину.

Обитатели поместья, встреченные мной, недоумённо крутили пальцем у виска и гнали, брезгливо толкали и швыряли в сторону, как грязную, уличную крысу. Все видели перед собой чужака, пришедшего извне, нездешнюю по имени Нана. Я вспомнила старое, давно забытое чувство отторжения, которое впитала кожей, когда пришла сюда впервые. Я упрямо силилась вразумить обитателей, молитвенно кричала и пронзительно визжала, никак не унимаясь. Но никто не хотел слушать и понимать, словно заговорила я разом на неизведанных языках.

Даже Танджиро, в которого я жадно верила, меня не признал: притворно улыбался и искал утешительные слова поддержки, всё называя меня омерзительной «Наной» и «мисс Наной». Я слушала его, хорошо понимая, что испытывала когда-то Йоко. Ни старуху, ни настоящую Нану я никак найти не могла, и у меня закралось подозрение, а были ли эти люди в поместье на самом деле.

— Танджиро, мы должный пойти! — Не унималась я, схватив юношу за запястье. — Твоя сестра точно поймёт, что это демон, давай, пойдём! — Я тянула мальчишку за руку, но тот упёрся ногами в землю и отрицательно закрутил головой.