Сновидения

— Мисс Нана… — Пытался осторожно подобрать слова он. — Постойте, давайте вы успокоитесь. Здесь нет никакого демона.

Я ослабила мёртвую хватку и выпустила его руку, громко засопев. Пакостные факты зловонно плевались и вырывали с корнем ростки надежды. Ситуация была такова: как бы я ни пыталась вразумить окружающих, все они стали жертвами сил Матери. А это значило, что нужно было искать помощь извне, куда дьяволица пока не могла добраться.

Я не знала, что делала, страх подхватил меня на руки и понёс впереди здравых мыслей. Преисполненная отчаянием, я носилась из угла в угол, как дикая лань, окружённая в лесу охотниками. Боязно было признать, что это единственное, на что я была тогда способна. Только металась, волнительно одурманенная надеждами, заведомо знающая, что обречена на неутешительный исход событий. Дьяволица баловалась, внушив мне эфемерное чувство свободы и выбора. Никуда бы она меня так легко не отпустила. От этих мыслей состояние моё делалось только мрачнее.

«Нужно бежать к другим охотникам! За пределы поместья! Я смогу попросить помощи у семьи Ренгоку, пока не стало слишком поздно!» — лихорадочно рассуждала я и не верила в саму себя. Я припомнила смиренное лицо Йоко, принявшую свою незавидную судьбу, и всё внутри меня стремительно похолодело. Центральные ворота поместья с каждым шагом становились всё ближе, но я уже чувствовала, как невозможно было осуществить задуманное. Мои плечи тяжелели, всё вокруг быстро темнело. Загадочная сущность, уже знакомая мне, стремительно отнимала все силы. Я опустилась на колени, а после повалилась всем телом на землю, слёзно посмотрев на ворота, которые были так близко. Веки отяжелели, глаза сомкнулись, я провалилась в долгую, мучительную бездну.

?????

Когда я пришла в себя, над миром властвовала глухая ночь. Тяжело приподнявшись, я зашаталась из стороны в сторону, дрожа в ознобе. Происходящее произвело на меня горькое впечатление. Всё вокруг поглотила тьма, давящая невидимым грузом, и только слабый полусвет луны и звёзд редко создавал из теней жуткие силуэты и образы.

«Небо, дай мне сил пережить всё это. Защити меня и моих близких от дьявола…»

Мои глаза защипало от нахлынувших эмоций, стоило вспомнить родную улыбку Кёджуро. Я запрокинула голову к звёздам и тяжело задышала. Ущипнула окоченевшими руками щёки и поспешила привести себя в чувства. Пару раз обернулась по сторонам: ни движения, ни дыхания, всё вокруг зачахло и смолкло, словно вся жизнь из поместья утекла разом. И только гудение маленьких насекомых делало ночь не такой пугающей и тихой.

Я посмотрела на центральные ворота, до которых так и не смогла добраться, и необычайно быстро зашагала по грязевой тропе в их сторону. Путь передо мной расстилался без видимых препятствий, но, как бы я ни пыталась ускориться, заветная цель не приблизилась ко мне ни на шаг. Я сорвалась на нещадный бег, появилось чувство, словно ворота отдалялись от меня с каждым вздохом. Бросив попытку, попыталась приблизиться к забору, чтобы перелезть через него, но всё в точности повторилось, как и с воротами. Рваное дыхание обжигало лёгкие, горячие толчки сердца нещадно рвали грудь, и мне пришлось спешно остановиться, чтобы восстановить дыхание. Холодный воздух слабо щекотал, быстро влетая в рот и ноздри. В ушах звенело, я сердито склонила голову, ругаясь на себя и всё, что происходило вокруг. Проведя рукой по растрёпанным волосам, резко выпрямилась и расправила плечи. Я прикрыла глаза и прислушалась к собственному дыханию, на мгновение позволив себе пролить пару скупых слезинок и быстро утереть их.

Я обернулась и окинула поместье решительным взглядом. Всё опустело и потускнело: одиноко качались верхушки деревьев, вся зелень неожиданно иссушилась и поблекла. Печально выделялись двери и окна, измазанные грязью и окутанные густыми вьюнами. С замиранием сердца я поднялась по заросшим ступенькам, те противно и громко заскрипели под ногами. Повсюду были разбросаны ветви, камни и чьи-то старые вещи. Я осторожно потянула на себя первую дверь, но оказалось, что она была заперта. По ту сторону сразу раздались невнятные и приглушённые звуки. Поддавшись порыву, я попыталась через окно заглянуть в помещение. Сквозь плотные шторы виднелись человеческие силуэты, почти бесшумно мельтешащие кругами. Я собралась с духом, поднесла кулак к оконной раме и пару раз постучала. Настолько слабо и тихо, будто дуновение ветерка.

— Есть тут кто-нибудь? Шинобу? — наивно прошептала я и сразу пожалела об этом.

Все звуки вмиг умолкли, а силуэты скрылись. Неожиданно воцарилось тяжёлое молчание, от которого у меня подкосились колени. Моя душа встревоженно похолодела, зубы звонко застучали то ли от ненастной погоды, то ли от испуга. Я слабо согнулась, беззвучно прислонила ухо к стеклу и прислушалась. В глубокой тишине мне удалось различить несколько негромких металлических звонов, сменившихся приближающимися шагами. Я отстранилась от окна и отошла на несколько шагов назад. Минуту ничего не происходило, из-за чего мне становилось не по себе. Неожиданно в окне загорелись чьи-то очертания, нечто подступилось и прислонилось к стеклу головой через шторы. Всё внутри меня резко сжалось. Я в ужасе схватилась за сердце, не моргая, и уставилась на существо по ту сторону. Послышался глухой скрежет, словно кто-то провёл когтями по стеклу. Неожиданно нечто заскулило, и звук этот за секунду перерос в неистовый лай тысячи псов. Дикие завывания сменились яростными ударами об окно. Из-за штор выглянули яркие, красные глаза и оскал белоснежных зубов. Я с трудом очнулась от наваждения и зашевелила своими ногами. Страх подтолкнул меня к бегству в противоположную сторону. Я понеслась по мрачному лабиринту поместья, дёргала за все ручки дверей и заглядывала в окна.

«Бежать, бежать, бежать!» — Полыхал внутри маленький огонёк отчаяния, и я ощутила себя бескрылой бабочкой, угодившей в мистическую паутину Матери. Ни выбраться на свободу, ни спрятаться от её зоркого взгляда, который яростно прожигал спину. Однако, стоило мне рвано обернуться, никого позади не было. Я продолжала беспомощно искать пути отступления, содрогаясь от собственных мыслей. После долгих попыток одна из дверей со скрежетом поддалась напору и отворилась. Меня обдало теплом и запахом свежезаваренного травянистого чая. Я заметила, что в помещении были люди. Как только я показалась на пороге, все присутствующие вмиг поднялись со своих мест, загрохотав табуретками, и только старуха осталась сидеть в своём кресле.

Я напряжённо осмотрела присутствующих, но никого не узнала: двое коренастых работяг, измазанных с ног до головы в саже. Старая женщина, наблюдавшая за мной с хитрым прищуром. Она изящно подняла свою тощую руку, изрытую глубокими морщинами. Поднесла к губам сигару, закурила её и выдохнула. Слабый свет свечей струился по её длинным, чёрным волосам, в которых пробивалась серебристая седина.

Мы смотрели друг на друга, не промолвив и слова. Я никак не могла понять, кого эта женщина мне напоминала. Слишком знакомы и близки были её черты лица. Игривые огоньки скользнули по рукам старухи, а вместе с ними и мой взгляд, упавший на её колени. На тощих ногах, укутанных шерстяным одеялом, аккуратно лежал гребень, в котором я узнала подарок Кёджуро. Проследив за моими глазами, женщина гнусно и громко засмеялась. Я поняла, что начала одновременно заливаться неконтролируемым хохотом вместе с ней. У меня по спине пробежались липкие мурашки. Я захотела отступить, но что-то невидимое подтолкнуло меня вперёд, захлопнув за спиной дверь. Потеряв равновесие, я шумно свалилась на пол и сразу отползла в сторону.

— Тише, — сказала старуха моим голосом и приложила высохший палец к тонким губами. Я против воли повторила её жест, как зеркальное отражение. — Не шуми, — вырвался из её груди зловещий шёпот. Мужчины рядом с ней смиренно опустили головы.

В ту же минуту все свечи погасли, и я погрузилась в глубокую и зловещую темень. Кровь закипела в моих жилах от диких и безумных чувств, в душе пробудился примитивный мрак. Я сидела, трепеща всем телом, сжимая и разжимая кулаки. Мне резко стало душно. Хотелось распахнуть своё платье, обнажить горло и руки, жадно вздохнуть колючий, ночной воздух улицы. Куда-нибудь деть себя и поскорее, только бы ни о чём больше не думать. Что-то закряхтело и громко повалилось на пол, шумно покатившись в мою сторону, я не шелохнулась, напряжённо замерев на месте. Я ощутила, как нечто горячее и липкое коснулось холодных рук, жадно обволакивая их. Мои губы пересохли, а сердце нещадно колотилось, будто хотело пробить грудь и вывалиться на свободу.

Вновь загорелись свечи, а с ними всевозможные лампы, осветив каждый угол комнаты. Мужчины и старуха пропали. Я тяжело потёрла веки, привыкая к непривычной и яркой обстановке. Опустив свой взгляд, не заметила, как закричала во всё горло. На полу лежала отрубленная голова Кёджуро, искажённая посинелой гримасой боли, глядя на меня своими большими, безжизненными глазами. Моё чувствительное сердце не выдержало. Я горько разрыдалась, всё происходящее вмиг сломило меня и довело до нескончаемого отчаяния. С содроганием протянула руку и тихонько притронулась к холодным, как зимняя ночь, щекам мечника. Я низко склонилась и оглядела лицо мужчины, пытаясь унять нарастающую панику. Меня разрывало изнутри, когда я смотрела на него: обезображенный рот, высокий лоб, усыпанный ранами. Впалые щёки, налитые мраком. Выцветшие волосы, измазанные кровью. Внутри меня что-то затряслось, напряглось и лопнуло. Неимоверное потрясение разгорячило в сердце лихорадку. В душе разрослось всепожирающее пламя, разъедающее чумой всё у своих ног.

Я слёзно зашептала:

— Кёджуро, мой дорогой и милый. Прости, что не уберегла тебя … — А потом в последний раз с любовью поцеловала его в лоб и щёки.

После я со всей ясностью осознала, что в комнате, кроме меня и Кёджуро, был кто-то ещё. Глухое и неумолкаемое чавканье, сопровождающееся скрежетом зубов, свистящими нотами врывалось в душный воздух помещения. Я подняла глаза и сразу отыскала источник звука, уставившись на бездумное лицо Шинобу. Она оторвалась от разорванной плоти мечника и обнажила кровавые зубы в нежной улыбке. И было в этом жесте столько привычного и умиротворённого, что он произвёл на меня неизгладимое впечатление.