Собирай и властвуй

Боевой зомби, он же зомби-солдат - заключение в пустую телесную оболочку сущности более высокого уровня, чем эфирный двойник. Ведёт к эфирным метаморфозам, когда зомби стремится себя укрепить: образование псевдоплоти, роговые наросты. Сюда же относится восстановление сил за счёт живых: присоски, костяные захваты. Затраты магической силы на создание таких зомби большие.

[3]

Изумруд в ладони кажется раскалённым, от раны в правом бедре расползается холод. "Будет обидно, - думает Рагнар, - если умру от иглы какого-то костяного ежа, избежав игл, выпущенных из скорострелов, выпущенных мехоморфами. Хакан вот не избежал - поймали, повесили, содрали кожу. Откуда же тогда у меня изумруд?

– пытается вспомнить он, но мысли путаются, ускользают, - может, его принёс кот? Да, кот, скорее всего, больше ведь некому..."

Когда началась пузырчатая лихорадка, вспомнили о коте, которого Скарабей подкармливал, принялись усердно искать.

– Это он заразу принёс, - говорили, - в костяной своей лапе и принёс!

Не нашли, даже следов не нашли, хотя крутился, казалось бы, рядом.

– Так это сама смерть приходила!
– родилась у кого-то догадка, - в кошачьем облике явилась, всех нас заберёт...

До того попыток бежать не было, теперь следовали одна за другой, и как бы строго Буяк не пресекал, не прекращались.

– Всех на зомби пущу!
– плевался слюной, - всех!..

Когда Рагнар оправился от болезни, угроза была близка к исполнению - сотня расползалась на глазах. С некромантом они сообщались посредством снов, но и этот способ стал вскоре небезопасен.

– Бежать нужно срочно, - даже в Эфире было видно, что выжат Хакан до предела.
– Распоряжение о переводе оставшихся живых в неживых будет отдано со дня на день...

Идти всё сложней, нога словно бы не своя, а впереди, как назло, бурелом, поросший чем-то колючим. Кот ведёт, прыгает с одного поваленного дерева на другое, и лапы у него, кажется, все целы. "Если исчезнет, - думает Рагнар, - сам не выберусь, так здесь и останусь..." Напрасные опасения: кот доводит до места, до замшелой каменной плиты, только потом пропадает из вида. От изумруда в ладони тянется луч - тянется к едва приметному углублению - Рагнар прикладывает к нему камень, и плита со скрежетом сдвигается, открывая череду уходящих вниз ступеней. Он спускается, осматривается: внизу капище с оскаленным черепом, в глазницах тлеют зелёные огоньки. Рагнару всё равно - сворачивается клубком на ложе в боковой нише, почти сразу проваливается в болезненное забытьё...

Несмотря на то, что следили за ним строго, Хакан сумел изготовить два артефакта с эфирной иллюзией; так один зомби принял вид Рагнара, а другой - самого некроманта. Первые два кольца стражи тоже помогла преодолеть эфирная магия, а вот на третьем не сработала, пришлось схватиться с двумя мехоморфами. Прорваться прорвались, но по следу были пущены крылатки с заклинанием поиска в элариевых сердечниках.

– Обмануть не получится, - скрипел зубами Хакан, - разве что уничтожить...

С виду крылатки хрупкие, на самом же деле более чем прочны, потому требовались некроманту камни - большие и в большом количестве. Тогда-то и появился кот, их старый знакомый, привлёк внимание тихим мяуканьем.

– Ты тоже его видишь?
– спросил Хакан, не поворачиваясь к Рагнару, - это знак! Не упусти...

Не упустили, нет, шли как привязанные, и вскоре оказались на берегу лесной речушки, с чередой валунов по берегу.

– Превосходно, - некромант потёр руки, - теперь у нас есть шанс!

Вливая в камни сущности из мира-отражения, Хакан делал эфирных големов, и камни поднимались в воздух, исчезали в темноте густых зарослей. Рагнара некромант использовал как резервуар магической силы, тот терпел, хотя ощущения были не из приятных.

– Готово, - сказал Хакан, когда валунов на берегу не осталось.
– Задел по времени выходит большой, должно хватить, чтобы уйти. А если не хватит, нас не спасёт уже ничего...

Прав некромант оказался только наполовину: его и правда ничего не спасло, когда погоня настигла, Рагнара же увёл за собой кот, спрятал в ложбине, подёрнутой серым туманом. По вине тумана он и не заметил костяного ежа, получил ядовитую иглу в бедро...

Серый туман словно море, Рагнар чувствует себя кораблём между волн. Как здесь оказался, не помнит, но знает, на месте оставаться нельзя, обязательно нужно двигаться. Чувства времени нет, как нет и чувства тела, то здесь, то там вспыхивают зелёные огоньки, медленно тают. Рагнар направляется к одному из них, раздвигает полотна тумана, видит мать. Такой он запомнил её на пристани Декабрины, когда провожала в училище - ветер треплет седые пряди, лицо каменное, горечь в запавших глазах.

– Мама?..
– слова застревают в горле, - что ты здесь делаешь?

– Тебя дожидалась, - отвечает она.
– Знала, что захочешь увидеться напоследок, вот и ждала.

– Напоследок?
– переспрашивает Рагнар.

– Да, сын, - глаза матери становятся изумрудами, - два дня назад я умерла.

– Прости...
– Рагнар хочет взять её за руку, но в ладони почему-то оказывается лишь прядь тумана.
– Так хотел, чтобы ты мной гордилась, а поводов для гордости нет...

– И горжусь, - говорит она истово, - и люблю.

– Позволь мне тоже остаться, - просит Рагнар, - не хочу возвращаться, сыт по горло.

– Нет, - отрезает Андрона, - тебе ещё рано.

Вдруг она исчезает, тает дымкой, а из тумана выходит Кранмер, друг детства и юности. Бронекостюм его пробит, бегущая из раны кровь тут же становится серой, поднимается клубами, смешиваясь с туманом.

– И ты тоже?
– спрашивает Рагнар, - когда?

– Вчера, - отвечает Кранмер спокойно, - от клинка богомола. Ты же знаешь, нет, что после Каратула и Кхат удалось захватить? Теперь на юг дорога широкая, углубились в самые дебри, а там этой твари не перечесть...

– Хочу остаться, - говорит Рагнар решительно, - и останусь. Даже не пытайся помешать - ничего не получится.

– Ошибаешься, - качает головой Кранмер.
– Помнишь, когда были детьми, играли у развалин древней магической башни? Какой там был камень, а, само время зубы сломало! Так вот, у меня под рукой нечто подобное - не прошибёшь.

Туман между ладоней Кранмера сгущается, превращается в гладко отёсанный каменный блок. Рагнара же серые пряди опутывают, не позволяют пошевелиться, и всё, что остаётся - смотреть, как перед ним вырастает стена.

[Кристалл памяти]

Чем наше великое государство не "мамонт", не тяжёлая боевая машина? Здесь опорные щитоносцы, здесь - фланговые, а здесь - экипаж. Весь вопрос в том, объединяет оно нас, или же разделяет, отсекая друг от друга стеной маналита. И тут как посмотреть.

[

Год

двадцать третий

]

Сущее и Эфир

Беллкор,

город Марзет

[1]

Серая комната, серым застелено ложе, у изножья две серых тени, тихо переговариваются. Одна из них выше, другая ниже - ребёнок?
– нет, понимает Рагнар, здесь что-то другое. Вдруг на ложе прыгает кот, изумрудно-зелёный, ложится на грудь, усыпляет. Сон необычный, играют с котом, правая передняя лапа у него то серая, то зелёная. Необычность в том, что тела слеплены из тумана, перетекают одно в другое, и вот уже Рагнар - кот, а кот - Рагнар. Отскочив друг от друга, следуют в разные стороны, Эфир раскрывается двумя галереями отражений.